— Руквуд говорил, что в экстремальных условиях организм часто мобилизует свои ресурсы, — возразил Гарри. — Может, это и произошло, и ребёнку досталось всё лучшее, что есть.

— Или наоборот, — не согласился с ним Снейп, — и будет этот ребенок отмороженным психопатом, помешанном на контроле.

— Почему именно на контроле? — удивился Гарри .

— Родольфус, — коротко ответил Снейп. — Должно же в ребенке быть хоть что-то от отца.

— А вдруг наоборот? — подначил его Гарри. — От Родольфуса в ребёнке будет потакание родным — а от мамы темперамент.

— В принципе, — задумчиво сказал оценивший перспективы Снейп, — я всегда могу уехать. В Японию, Канаду, да хоть в Южную Африку.

— А как же я? — сделав грустное лицо, спросил Гарри.

— Ты тоже можешь уехать, — разрешил ему Снейп, — особенно, если этот ребёнок еще и унаследует мозги обоих своих дядюшек.

— И их бросить тут одних? — покачал головой Гарри. — Если я и ты уедем, что будет с ребёнком?

— Этот ребёнок точно не пропадёт, — отрезал Снейп.

— Не пропадёт, — согласился Гарри. — Но что из него вырастет? Без нас? — спросил он с упрёком.

— Ну, не Лорд же! — Снейп презрительно скривился.

— А если этот... как его? — Гарри наморщил лоб. — Гриндевальд?

— Чудесно, — парировал Снейп, — тогда мы отправим его в Хогвартс. Пусть Альбус порадуется.

— Так для этого мы должны быть здесь, — разумно возразил Гарри. — Иначе кто его будет отправлять туда?

— Родители, — просветил его Снейп.— Полагаю, с этим они справятся.

— Думаешь? — скептически спросил Гарри. — А если с Родольфусом что-нибудь случится?

— Что именно? — с интересом спросил Снейп. — Яблоко упадет на голову, или взбесятся бочки с кальвадосом?

— Мало ли, — пожал плечами Гарри. — Умрёт как-нибудь. Это не так важно — важно то, что у ребёнка останется только мама. И дядя... два. Хотя два дяди, — добавил он глубокомысленно, — уже неплохо.

— В данном случае количество не переходит в качество, — насмешливо фыркнул Снейп.

— Значит, можно считать, если что — Сириус о нём позаботится, — обрадовался Гарри. — Тогда мы вправду сможем уехать. Если что.

— Примерно как о тебе, — согласился Снейп. — Может, тоже подкинет его Петунье.

— Ну вот, — Гарри погрустнел. — Значит, всё-таки нам уезжать нельзя.

— Считай это кармическим воздаянием, — посоветовал Снейп.

— За что? — засмеялся Гарри. — Думаешь, я в прошлой жизни был безответственным ублюдком?

— Ты — нет, — мрачно ответил Снейп.

— А кто тогда? Ты? — Гарри продолжал смеяться.

— Сферический конь в вакууме, — хмыкнул Снейп, — по последней версии твоего дорогого Эктора.

— Раз ты конь — пройдись со мной до дома Гиббона! — попросил Гарри. — Надо бы проверить, всё-таки, что там с ним такое.

— А без коня ты пройтись не можешь? — едко спросил Снейп.

— Могу. Но с конём лучше, — без малейшего смущения заявил Гарри.

— Шут, — буркнул Снейп, и его лицо на краткий миг исказилось от боли.

— Слегка, — согласился Гарри, широко ему улыбнувшись. И позвал: — Идём!

Глава 45

— Мистер Алкуин! — позвал Гарри, подойдя к домику Гиббона, — вы дома?

И вежливо постучал в дверь.

Внутри некоторое время было тихо, а затем дверь слегка приоткрылась, и в образовавшуюся щель выглянул Гиббон, страдальчески вопросивший:

— Что надо?

— С вами всё в порядке? — поинтересовался Гарри. — А то ваши соседи уже беспокоятся.

— Я работаю! — воскликнул Гиббон. — В отличие от них, я создаю прекрасное! Вы же знаете, — добавил он с укором — и вдруг, явно не удержавшись, спросил заговорщически: — Хотите посмотреть?

— Разумеется, — невероятно вежливо ответил Снейп, — мы же именно для этого и пришли.

— А тебя я не зову! — отрезал Гиббон, открывая дверь ровно настолько, чтобы Гарри смог пройти, и немедленно заступая Снейпу дорогу.

— Не настаиваю, — кивнул Снейп, — что там у тебя может быть интересного? Пыль под кроватью и шкурки от бананов?

— Ничего, — отрезал Гиббон, закрывая дверь сразу за Гарри прямо перед носом Снейпа.

Внутри было светло и пахло деревом и лаком. Гиббон поманил Гарри за собой и провёл в комнату, которая, вероятно, изначально должна была играть роль гостиной, однако теперь превратилась в мастерскую, в левом углу которой на большом столе лежала почти готовая виолончель.

— Ух ты! — обрадовался Гарри. — У вас получилось!

— Ещё нет, — довольно сказал Гиббон. — Ещё не готово. Но уже скоро, скоро... посмотрите — ну разве она не красавица?!

Виолончель и правда была прекрасна — изящный корпус отливал всеми оттенками свежего цветочного мёда, длинный гриф, четыре металлические струны...

— Хотите послушать, как она звучит? — возбуждённо спросил Гиббон. — Не сейчас, конечно, не сейчас... но я скоро уже её закончу — и тогда... хотите?

— Хочу, — радостно кивнул Гарри, — говорят, что у виолончели самый выразительный звук.

— Он будет прекрасен, — почти прошептал Гиббон. — Но позже... это будет позже. Скажите им, чтобы не мешали мне! — почти взмолился он, прижимая к груди руки. — Они постоянно пытаются сюда проникнуть!

— Может, они тоже хотят посмотреть? — предположил Гарри.

— Мало ли, чего они хотят! — вспыхнул Гиббон. — Они ничего не понимают! Они обязательно здесь что-нибудь сломают, и вообще, они её не заслуживают! Никто не заслуживает, — он нежно погладил бок виолончели.

— Да почему сломают-то? — не понял Гарри. — Зачем это им?

— Они всё ломают! — Гиббон сжал губы в узкую полоску. — И вообще, здесь нечего смотреть! Работа не закончена! Запретите им мешать мне! — горячо попросил он снова.

— Так если запретить — им точно захочется что-нибудь сломать, — возразил Гарри. — Может, вам просто не обращать на них внимания?

— Но я не могу! — страдальчески воскликнул Гиббон. — Мне всё время приходится обновлять запирающие заклинания! Это отвлекает, понимаете?! А вас они послушают.

— С заклинаниями мы с Северусом вам поможем, — пообещал Гарри, — может, тогда ещё какие-нибудь чары отвлечения внимания поставить?

— Поставьте! — закивал Гиббон. — О, я буду вам невероятно признателен! Поставьте! И пусть они все обо мне забудут! Насовсем!

— Непременно, — сказал Гарри, думая, что на месте соседей Гиббона он и без чар постарался бы обходить его дом стороной.

— Я вам буду очень благодарен! — повторил он, вновь погладив виолончель и бросив на Гарри нетерпеливый взгляд. — Очень!

— Я прямо сейчас этим займусь! — заверил Гиббона Гарри и торопливо распрощался.

— Сбежал? — поинтересовался Снейп, дожидавшийся его неподалёку.

— Ага, — признался Гарри, — давай ему на дом запирающие чары наложим. И отвлекающие внимание. Пусть спокойно работает, и нас никто дёргать не будет.

— Может, вообще накрыть его куполом? И чарами невидимости, — предложил Снейп. — Остальным сказать, что дом ушёл под воду — вроде Атлантиды.

— Зачем под воду? — удивился Гарри. — Пусть просто мимо проходят. Нам тут только местной мифологии не хватало!

— Они спросят, куда он делся, — терпеливо проговорил Снейп. — Что ты собираешься сказать?

— Скажу, что сидит дома, — пожал плечами Гарри. — И всё.

— И они, бесспорно, скажут — о, ну раз всё хорошо, пускай сидит. И потеряют интерес, — кивнул Снейп.

— Я вообще не понимаю, — удивился Гарри, — откуда такой интерес к мистеру Гиббону? Три года никому дела до него не было — что он там делает и делает ли вообще.

— Так он не прятался, — пожал плечами Снейп. — И привычно ныл и ненавидел всех и вся. А потом вдруг исчез. Людям некомфортно.

— Людям комфортно, когда их ненавидят? — Гарри во все глаза уставился на Снейпа, — да неправда же! Мои родственники меня не ненавидели, а просто не любили и боялись — но назвать комфортной жизнь рядом с ними... Да я тогда пошёл бы с первым же человеком, который просто поговорил со мной... как с человеком, а не обузой. Если это правда так — то нам целителей надо было ко всем приглашать, а не только к Лестрейнджам!