Погибших защитников ребята снесли в дальний угол башни. Когда все закончится, тела предадут погребальному огню, а оставшиеся в живых отдадут им последние почести. Но у нас с каждой минутой таяла надежда на спасение. Стены содрогались от ударов и прогибались под тяжестью звериных тел. Снаружи слышался вой, продирающий до костей, и вопли умирающих, которых пожирали заживо.

Одна надежда оставалась, что твари насытятся и уйдут. Но пока кровавое пиршество продолжалось, мы были вынуждены сидеть и слушать, вздрагивая от каждого резкого вскрика.

Хасу становилось хуже. Он метался в лихорадке и жалобно стонал. У меня сердце кровью обливалось, глядя на его мучения. Мы уже дважды вскрывали рану, чтобы вычистить гной, но он скапливался снова. Грязь или яд попали в кровь, началось заражение. Если Хас не получит восстанавливающее зелье, то к утру умрет. Мы это понимали, Наур – тоже, и ничего не могли с этим поделать. Любого из нас снаружи ждала неминуемая смерть. Вот и приходилось сидеть, скрипеть зубами и молча наблюдать, как прямо на глазах погибает друг.

Ближе к рассвету крики во дворе стихли, и звуки боя сошли на нет. Неизвестно, остался ли кто-то в живых, или же вторая волна уничтожила всех защитников.

– Кажется, твари отступили? – нарушил мрачную тишину Калим. – Не помешало бы сходить на разведку.

– Нельзя! – остановил ученика один из выживших охотников. – Мы не имеем право рисковать людьми. Скоро из соседнего Вагора прибудет отряд, чтобы проверить, выжил ли кто-нибудь. Мы обязаны продержаться. Вода есть в колодце, запасы круп сохранились – с голоду не умрем. Но, если откроем двери, и сюда ворвется хотя бы одна тварь, считайте, что остальные погибли напрасно. Они. Там. Умерли. Ради тех, кто остался в башне. Ради вас. Если вам дорога память о наставниках, имейте смелость следовать правилам выживания.

Получив резкую отповедь, мы притихли. В самом деле, Веонд, Тэбан, Юстим, Терсен, Ренд и Балхварт – наши наставники, ни один не вернулся под спасительные стены башни.

– Одно радует, что эльфирские предатели тоже сдохли! – зло процедил Наур. – Их белое мясо для тварей оказалось ничуть не хуже нашего. Проклятье, Хас! – бухнул он в пол кулаком. – Не бросай меня, братишка. У меня же никого больше не осталось. Не хочу быть один!

– Наур! – Я подошла к парню, который сидел у постели младшего, опустилась перед ним на колени и коснулась ладони, стиснутой в кулак до побелевших костяшек. – Не представляю, как тяжело тебе сейчас. Мне больно видеть, как ты умираешь вместе с ним. В мыслях я уже сто раз пожелала поменяться местами с Хасом. У меня никого нет и, если учитель тоже погиб, то даже поплакать на могилке будет некому. Но я хочу сказать, что ты не одинок. Если пожелаешь, я стану твоей семьей. Я буду счастлива, если у меня появится такой сильный и отважный старший брат.

– Лаисса! Ты это серьезно? – посмотрел на меня с укором. – Такими вещами не шутят.

– И в мыслях не было! Я не знаю, как еще уменьшить твою боль. Быть может, тебе будет чуточку легче, если ты будешь знать, что никогда не останешься один?

В доказательство серьезных намерений, я достала нож, который мне одолжил Веонд. Мой остался в лазарете, погребенный под завалами. Острым концом я надрезала середину правой ладони и протянула руку парню, с надеждой заглядывая ему в глаза.

– Я, Лаисса Ангрин, принимаю Наура Брога и нарекаю его кровным братом. Клянусь заботиться о нем, любить и защищать, в здоровье и радости, болезни и несчастье. Клянусь прийти на помощь по первому зову и быть рядом до тех пор, пока в этом есть необходимость. Так что ты мне ответишь?

Перехватив у меня из рук нож, парень чиркнул им по собственной ладони не раздумывая.

– Я, Наур Брог, принимаю Лаиссу Ангрин младшей сестрой. Клянусь заботиться, любить и защищать, и приходить на помощь по первому зову!

Рука Наура накрыла мою. Затем он перевернул мою кисть так, чтобы скопившая жидкость проникла в его рану и смешалась, сплел наши пальцы. Остальные ребята с изумлением наблюдали разыгравшуюся сцену.

– А почему бы и нет? – буркнул Лаэрт себе под нос и, поднявшись, приблизился к нам. Деловито взял нож, сделал такой же надрез и слово в слово повторил клятву Наура, добавив, что принимает нас обоих братом и сестрой.

– Принимаю! – ответила я с улыбкой. – Рада, что у меня будет еще один брат. Младший! – показала ему язык.

– Ну, уж нет! Это я всегда был младшим! Никому не позволю занять мое место! – фыркнул Санкос, подбираясь к нам поближе и повторяя действия Лаэрта.

– А я что, рыжий, что ли? – последовал заразительному примеру Калим. После того, как и он отчеканил слова клятвы, мы вопросительно уставились на Тарука.

– Вообще-то, у меня уже есть семья! – он обезоруживающе поднял руки наверх. – Но не думаете же вы, что я откажусь от возможности получить еще одну?

Когда ритуал братания завершил последний из учеников, мы вновь посмотрели на Наура. Он наблюдал за происходящим с отвисшей челюстью.

– Не ожидал, ребят. Подумать только! Вы все – теперь моя семья. Хас бы сейчас прыгал от счастья. И я тоже рад назвать вас братьями. И сестрой, разумеется. Принимаю! – Наур завершил ритуал и накрыл пирамиду из наших рук левой ладонью.

В этот момент первые лучи солнца проникли через бойницы башни и ослепили нас ярким светом. Мы благоговейно выдохнули. Что это, как не благословление Рааду?

Запрокинув голову наверх и прищурившись под слепящим лучом солнца, я обратила внимание на бойницы. Их нарочно сделали узкими, чтобы твари вроде эргалов или глирхов не проникли внутрь. Мужчинам тоже никак не протиснуться через бойницы, но я-то как раз и пролезу. С высоты осмотрюсь и узнаю, ушли твари или нет. Даже если меня заметят, успею спрятаться за крепкими стенами. А, если повезет, может, и лекарство для Хаса раздобуду!

– Я знаю, что нужно делать! – объявила радостно.

Вкратце объяснив план, я получила одобрение от охотников. Но не от новоиспеченных братьев.

– Лаисса, мы не можем так рисковать. Это опасно. Глирхи невероятно смертоносные создания, – принялся отговаривать меня Калим. – Острые когти позволяют им спокойно взбираться по отвесным скалам, они способны сутками преследовать жертву. Что, если твари достанут тебя прежде, чем ты спрячешься?

– Но я хотя бы попытаюсь! Вы же знаете, что в силу физических особенностей я слабее любого из вас. В прямом противостоянии непременно проиграю, зато обставлю в ловкости и скорости перемещения на бревнах. Я бесшумной стрелой проскочу там, где другой запнется и упадет. Согласитесь, этот вариант лучше, чем сидеть и ждать, пока Хас умрет.

– Она права, – неожиданно поддержал меня Тарук. – У каждого из нас есть сильные и слабые стороны. Сила Лаиссы в скорости и легкости. Она справится там, где мы застрянем и потерпим поражение.

– Ну, а почему вы решили, что Лаисса пойдет одна? – подал голос Санкос. – Посмотрите на меня! Я тоже пролезу через бойницу и предупрежу, если будет грозить опасность. Я чую тварей. У меня шерсть дыбом встает, когда они появляются поблизости.

– У тебя той шерсти один клок, и тот на голове! – гоготнул Лаэрт. – Может, еще в каком месте есть, я не видел. Но тогда понятно, каким местом ты зверье чуешь.

Грубая шутка развеселила угрюмых парней и разрядила напряженную обстановку. Отказываться от вылазки я не собиралась. С поддержкой Санкоса будет намного проще, он прикроет спину.

Обувку, которую младший мне и одолжил, я сняла, оставшись босиком. Мои полусапожки из кожи свиры и остальная одежда сгорели в пожаре. Повезло, что младший братец такой низкорослый. Мне его штаны и рубашки пришлись впору. Серьезно вооружаться я не видела смысла. Прихватила охотничий нож и надела пояс с кармашками, который одолжил Лаэрт. Помимо того, что в специальные выемки помещались фиалы с зельями, к поясу крепились метательные ножи и звездочки. На случай других вероятных трофеев прихватила с собой заплечный мешок. Неизвестно, сколько еще сидеть взаперти, любая мелочь в хозяйстве пригодится.