Он не сразу ответил. Пришлось будить разрядом. Я, словно лекарь из какого-то потустороннего мира, провёл над ним рукой, постепенно повышая напряжение, и в определённый момент, а именно на ста пятнадцати вольтах, он вздрогнул. Открыл глаза, испортил воздух и уставился на меня вполне трезвыми глазами.

— Мне повторить?

— Н… не надо! — заблеял он. — Выбор сделал — ты чёткий пацан!

— Меня не это интересует, — я невольно задумался, а что бы он выбрал, но быстро убрал эту дурную мысль из своей головы. — Как давно на меня работаешь?

— Чего? — сощурился тот. — Я работаю на фабрике! А тебя вообще впервые вижу!

— Ты на меня работаешь, — повторил я. — Как давно, кто устроил?

— Чего ты чешешь муда… — он замялся, понимая, что ему сейчас опять прилетит. — Я работаю на предприятии у Раскатных, ясно? Тебя я там не видел, так что… отпусти, а? Этих можешь долбить, а мне еще семью кормить… целехеньким надо быть…

— А ты что, — с усмешкой начал я. — Самого Раскатного в глаза не видел?

Не знаю, что случилось с его больным мозгом, но он словно прозрел. Обоссавшись, он вытянул руку и произнес:

— Господь Всемогущий… — в его глазах появилась какая-то надежда, вера в нечто высшее. — Я увидел го…

— Идиот, — я шарахнул его еще раз, понимая, что тот перешел черту бреда.

В общем, я вырубил его. Еще раз. Затем, с его же телефона, позвонил директору фабрики и начал с наезда, мол… какого черта подобные утырки вообще работают на меня? Директор слезно клялся и божился, что он обязательно перепроверит всех сотрудников на предмет наркотиков. И если выявит кого-то, то сразу же заменит!

И тут тоже упомянул Господа Всемогущего. Что за утро-то такое, а?

Через четверть часа я закончил со следами, сверился с запасом и, довольный собой, сел обратно в машинку. Теперь мне хватало эфирного тока, чтобы создать нового мезофамильяра, чуть поменьше белки, но чрезвычайно полезного.

Уже непосредственно около фабрики, где вовсю шла новая стройка и куда я направился, мне отзвонился директор. Сказал, что Борис, с чьего телефона я звонил, работал в цеху по обточке материалов. И таких травокуров, как он, оказалось ещё три человека. Все они были уволены немедленно и в данный момент Толстяк вместе со своим новым секретарем ищут новый персонал на замену.

Когда я сказал, что вот-вот приеду на фабрику, тот ещё сильнее засуетился и заверил меня, мол… моя нога не успеет переступить порог моего предприятия, как новые сотрудники уже будут одобрены.

Не знаю, почему он решил, словно я еду к нему с проверкой. Я ж в мир батареек путь держал… эх. Ладно, пусть ссыт дальше.

Я приехал в новенький ангар, где ещё возводили часть стен и прокладывали коммуникации. В отдельном месте, где стояло новенькое оборудование, я встретился с Митюшкиным, которого никак не ожидал здесь увидеть. Отец Герасима сидел на раскладном стуле и задумчиво листал чертежи. Когда я прошёл мимо стройматериалов, он словно уловил боковым зрением какое-то движение и встретил меня улыбкой.

— Доброе. Утро? — всем своим видом он показывал, что рад меня видеть. — Я только собирался звонить, узнавать, когда на приемку приедешь.

— А что, — я протянул руку в знак приветствия. — Всё уже готово?

— Да, — кивнул тот. — По сути, ничего нового ты не придумал, немного специфическое исполнение, но суть понятна как два плюс два. Единственное что, не понимаю насчёт твоего меза… как ты говорил?

— Мезофамильяра, — улыбнулся я, направляясь к оборудованию. — Что-то своё внесли, я правильно понимаю?

— А как догадался? — с ухмылкой спросил Митюшкин. — Поверхностно всё так, как ты просил!

— Магнитопровод другого сечения, — я касался оборудования и рассказывал то, что видел. — Некоторые платы со сменным сопротивлением, что я не указывал, но что допустимо. А также катушки.

— Катушки?

— Ну, магнитные, — улыбнулся я. — На вторичных платах их больше, чем должно было быть.

— Это инженера предложили, — усмехнулся Митюшкин-старший. — Я тут не при делах, только одобрил, когда мне смогли всё чётко и понятно объяснить, что и зачем здесь.

— Добро.

— Ну так что, — Серафим махнул рукой, чтобы один из его инженеров обратил на него внимание. — Подписывать… будем? А?

— Разумеется!

Когда инженер принёс документы на приёмку, я, не переставая улыбаться, выписывал цифры своего счёта, чтобы оплатить работу, а также ставил подпись. Магнетик же всё это время стоял сам не свой, как на измене. Он с любопытством смотрел на меня и, как мне показалось, хотел о чём-то спросить. Ну и чуйка меня не подвела.

Стоило мне повернуться, как тот заявил:

— Я читал книжки, фантастические… и там видел животных, которых назвали фамильярами. Но ведь ты имел что-то другое в виду, да? — в его глазах читался щенячий восторг. — Ну… что там? Расскажешь? Что станет источником оборудования, и что такое твой мезо… мезофамильяр?

— Это уже родовая тайна, — я решил сохранить интригу. Пока что. — Спасибо вам большое! Теперь ждём заказ на руку… точнее, на рукавицу доспеха!

— Ну не честно, — надулся магнетик. — Хотя, — он задумался. — Вот Раскатный, а хитрец, — он расхохотался. — Ладно, я так понимаю, ты мне покажешь потом, и то, после руки, да?

— Разумеется, — кивнул я.

Митюшкин очень тепло попрощался, ещё раз осмотрел новенькое оборудование и, зачем-то перекрестив его, уехал к себе. А мне оставалось лишь ждать моего рыжего товарища, который вроде как, уже должен был нестись на всех парах сюда из компьютерного клуба.

Перед тем, как выдать задание Илье, я созвонился с администратором Гошей. Мне всё не давал покоя грызун, который двое суток ночевал у нас.

Как оказалось, я был прав. Администратора просто кинули, скинул ненужный вес, видимо, заколебались убирать за хомяком, да и провели вокруг пальца. Гоша, услышав, что я хочу забрать хомяка себе, был на седьмом небе от счастья. Клялся и божился, конечно, что больше такого не повторится, но я особо не вникал в его слова.

В общем, Илья вёз ко мне хомяка, а я, кстати, уже почти стал Ратником. И в целом, уже готов ко второму фамильяру. Выдержу как нагрузку создания, так и контроль, учитывая, что у меня уже есть Стрелка.

— ГОСПОДИН ТОКОБОГ! — Илья заверещал где-то на улице. — ГОСПОДИН ТОКОБОГ!

«О, еще один упоминает бога, — отметил я. — Что сегодня за день-то такой?»

Я вышел из временного, дверного проёма, который по сути был просто не заделанной дырой в стене, и махнул водителю, который опасался проехать на территорию. Озираясь по сторонам, я увёл Илью и хомяка, которого он держал в локтевом сгибе, подальше от чужих глаз. За само здание фабрики. Затем поставил клетку на траву и достал рюкзак.

— Ты чего? — напрягся рыжий, когда я достал манипулятор. — Я, чёрт, шеф, давай, может, лучше я заберу?

— Не ссы, щегол, — усмехнулся я. — Токобок животинку не обидит!

Когда я направил манипулятор на грызуна, Илья всё же пискнул. Чуть было не попал под горячую руку, умоляя меня не убивать грызуна.

— Я КЛЯНУСЬ! Я БУДУ ЕГО КОРМИТЬ И ОБЕРЕГАТЬ! ЗАЧЕМ ТЫ ТАК, ШЕФ⁈

— Илья, — недовольно буркнул я. — Я поймал тебя на слове, что ты его заберёшь, не проблема. Только сейчас, твою за ногу — не мешайся!

Рыжий задумался, проследил траекторию моей штукенции в руках и понял, что я целюсь не в хомяка, а в траву около клетки.

Через секунду я нажал на нужную кнопку, и стало воистину ярко. Выпуская чистейший эфир в землю, я улыбался. Илья бледнел, а хомяк бешено крутил колесо. Когда я закончил манипуляции с агрегатом и начал составлять матрицу в эфире, придавая образ существу, Илья что-то там пищал.

Через мгновение рядом с клеткой стоял, мать его, электрический хомяк! Точь-в-точь повторяющий габариты существа, бешено хреначившего колесо в клетке.

— Это… — Илья виновато почесал шевелюру. — Как там его… мать твою.

— Мезофамильяр, — я наклонился и подставил руку, чтобы этот «бомбовоз» с огромными щеками, небесно-голубого цвета и искорками, прыгнул мне на руку. — Как Стрелка. Её-то ты помнишь?