Устал и вымотался морально просто невозможно. Еще и устроенная мной засада совсем трудно пошла, чертовы лучники-охотники сразу отогнали девушек с приготовленных позиций для нормальной стрельбы. Да и у загонщиков нашелся настоящий мастер-арбалетчик, подстрелил едва видимое плечо Терека очень быстро.

Вообще он и охотники спутали все мои планы, выведя из строя двоих наших стрелков, понятно, что одной Ксите оказалось почти невозможно противостоять двум опытным лучникам сразу.

Если бы не мое вмешательство, то пятеро выживших дружинников при поддержке обоих лучников перебили бы мою засаду через минуту-другую. Как только опомнились от первого шока и поняли, что охотники держат вражеских стрелков под плотным обстрелом, так и полезли бы по склонам.

Нужно было Терека на топор ставить, сам бы я быстро сверху оглушил ментальными ударами всех всадников, как только понял, что из-за поразительной смелости охотников все задуманное плохо пошло. Даже, если бы меня точно так же, как его, ранили, болт в плече мне не помешал бы вырубать врагов, а моя РЕГЕНЕРАЦИЯ сразу начала свою работу.

Поэтому я поднимаю копье одного из мужиков и тут же одним ударом в сердце пришпиливаю молодого парня к земле.

Потом замираю над ним на половину минуты, и проверяю свою СИСТЕМУ.

Пришло с него Энергии совсем немного, всего три единицы, и я сразу закидываю их Фиале.

Потом поворачиваюсь и смотрю на неподвижное, мрачное лицо Кситы.

— Так оно, значит, делается?

— Если нужна сила прямо сразу, то только так. А еще можно набирать ее постепенно, управляя людьми и совершая разные хорошие поступки. Но это медленно, чтобы таким образом Фиалу спасти, нужно пару месяцев силу набирать, спокойно рассказываю я ей, как ни в чем не бывало.

— Так, меньше разговоров, срезай с него все веревки, не нужно, чтобы их связанными нашли. Плохие разговоры пойдут, а оно нам все равно не нужно. И веревки еще лишними не будут.

Ксита работает ножом, освобождая теперь навсегда отбегавшегося за красивыми девками парня.

А одна из них просто подвела его до чугундера даже без всяких кабаков.

Как именно получается ЭНЕРГИЯ из трех возможных способов, я сейчас рассказывать Ксите не стану, пора ей перестать ломаться и принять наше трудное настоящее уже самой полностью.

— Так, Фиала спит крепко, Терек тоже. Не будем торопиться, нужно теперь послушать одного из мужиков, а потом второго, чтобы понять, в какой мы заднице оказались и куда теперь лучше двигаться. Ну, не лучше, а просто, чтобы уехать без следов. И где находятся эти Шелиши и Троболье, которые нам нужно обязательно миновать. Черт, к погоне от графа добавились еще баронские дружинники где-то впереди. Совсем нас обложили, ведь с тем, что мы отряд загонщиков полностью перебили, могли бы спокойно по этой дороге добраться до гор, — ругаюсь я на неудачное стечение обстоятельств.

— Потому что засада неудачная оказалась, — огрызается раздраженная Ксита.

— Сделай сама более удачную. И так вчетвером двенадцать сильных бойцов перебили. Скоро, вполне возможно, что еще одна понадобится, — отрезаю я шепотом. — Все, молчи, рот просто не открывай.

Вокруг совсем стемнело, в темноте только лица пленников белеют и лицо Кситы рядом. Ветер, шумевший ветвями деревьев и кустами, полностью затих. По дороге в деревню больше никто не ездит и не ходит, местные знают, что в районе проводится контртеррористическая операция, что бандитов кровожадных еще не нашли силы правопорядка. Поэтому сами под случайный удар разбойников отчаянных или чересчур ретивых служивых попадать не хотят.

Правды потом все равно не добьешься у барона ни за какие коврижки.

— Этих могут начать искать, — шепчет мне Ксита.

— Да вряд ли, чтобы они сказали своим бабам, куда именно отправились. Приказали ждать и никому ничего не болтать, наверняка. Дело сильно такое незаконное и секретное, чтобы еще кому-то его доверять. Понятно, что увести и спрятать повозку с парой лошадей, набитую дорогим барахлом — на всю ночь хлопот мужикам. Так что никто раньше рассвета их не ждет. А с рассветом крестьяне начнут все лесистые места прочесывать и их быстро найдут, так что нам тоже нужно подальше уехать за это время. Хотя бы выскользнуть из зоны окружения, — снова я говорю не сильно понятные простой лучнице слова.

Беру под свой контроль главного здесь мужика, который папаша, только сначала оттаскиваю тело его сына подальше. Чтобы не перемкнуло того от такой печальной картины невзначай, что взрослого наследника у него больше нет.

Потом помогаю ему сесть, вытаскиваю портянку изо рта и начинаю допрос:

— Где эти Шелиши и Троболье?

— На двух дорогах в сторону нагорий, — отвечает мужик бесцветным голосом.

— Где именно, если на восход смотреть?

— Шелиши ближе, справа от восхода. Троболье дальше и слева от восхода.

— Что это за деревни?

— Не деревни это. Села большие, с церквями и корчмой, да не одной.

Так, направление, куда мы сами ехали, нам конкретно так местные дружинники перерезали.

— А если в сторону соседнего королевства ехать, то какая дорога нужна?

— Это нужно назад сдать и поперек ехать, через Дреколье.

— Большое село? Корчма есть?

— Нет, небольшая деревня, ничего там нет.

— Сколько до Ксанфа добираться?

— Три дня. Может четыре, если дождь пройдет, — так же бесцветно отвечает мужик.

— Это через то место, где сегодня схватка была, ехать нужно?

— Нет, можно и не через него. По этой дороге от деревни час проехать и будет развилка, как раз в Дреколье приведет.

— А за ним много деревень? До границы?

— Несколько есть, лесорубы и смолокуры живут.

Ну, становится понятно, как нам дальше двигаться, хорошо, что дорога ведет немного назад и потом мы перпендикулярно основным дорогам через королевство, на которых нас точно ищут, отправимся уже в соседнее королевство.

— К Вольным Баронствам нам не пробиться. За сегодняшнее сидение нас все отряды погони уже обогнали, и мы всегда можем с ними встретиться в дороге. Если ехать по основным дорогам, а местные дорожки мы все равно не знаем, только лишнего плутать будем. Без повозки нам вообще трудно придется, нельзя ее бросать, — шепчу я напряженно слушающей Ксите.

— Чего крови не боишься? Пролил ее уже немало? — такой вопрос напоследок плотно взятому под контроль мужику.

— Пролил. Не всегда я мирным крестьянином был, — глухо отвечает тот.

— Что и требовалось услышать, — отмечаю я, поднимаясь с копьем в руке.

За этого мужика Ксита не заступается, все уже поняла и оценила мое умение получать правильные ответы.

Так же сильным ударом в сердце убиваю пленника и замираю над его отходящим телом.

— Разрезай веревки на этом тоже, их здесь не бросай, на повозку положи

Его брат уже пришел в себя и все слышал, сам теперь трясется мелкой дрожью в испуге, когда я его беру под свой контроль.

Ему задаю все те же вопросы, получаю точно такие ответы. Ну, я уверен, что под моим управлением пленники соврать не смогут, но это больше для недоверчивой Кситы демонстрация моей силы.

— Чего крови не боишься? Так хотел нашего мужика зарезать?

— В страже служил у старого барона.

А, вот откуда у него копье и такое спокойствие в случае, когда нужно кому-то горло перерезать.

— Понятно. А за что выгнали?

— Бабу одну с дочкой убил зазря, барон не простил, — так же бесцветным голосом отвечает второй злодей.

— С ним тоже все ясно. Но здесь убивать не стану. Пусть впереди идет под моим контролем, лошадь ведет по знакомой дороге, — шепчу я Ксите. — Пора выезжать, я пока проверю наших, потом снова возьму его под контроль.

Запихиваю снова изжеванную портянку в рот громиле, потом отпускаю его сознание, он с испуга падает на спину и неистово пытается разорвать веревки. Понял, что впереди его ничего хорошего не ждет, а еще можно в местный ад попасть за сотрудничество с темными силами, которые в его голове, как у себя дома, шарятся.