А я с улыбкой отвечаю, чуть сбавив шаг:

– Ага, огурчики и вообще овощей можно побольше передать Я решила заняться здоровьем, а то работа, стресс и всё такое. – Села на скамейку чтобы погрузиться в атмосферу спокойствия родительского дома и закрыла глаза.

В моём воображении, маму на мгновение скрыли светлые занавески, поймавшие тёплый летний ветер. Папа долго смеялся увидев мамину покупку несколько лет назад, но помог повесить «это безобразие» с нарисованными черными котиками гоняющими апельсины. Когда занавески опали мама с чуть искаженным в динамике телефона голосом ответила с улыбкой:

– Ты умничка, Анюта, всё правильно. Только не загоняй себя в рамки современной моды на худобу,– она даже чуть поморщилась, – Иметь тело без выпирающих костей или бугров мышц это нормально и не менее красиво.

Моя мудрая, прекрасная мамочка которой лёгкая полнота шла. На всех фотографиях у неё были очаровательные щёчки, аккуратный животик и окружности, где это нужно. На ней это смотрелось гармонично. К сожалению, в моём случае всё выглядит иначе.

–Спасибо, мам, не переживай. – С места в карьер, или как оно говорится. Выдох и… – Кстати, а я с работы ушла.

– Ох! Ну наконец-то! – У мамы аж дыханье перехватило. Она так о новостях предстоящих бракосочетаний наших близких родственников не радуется. Даже обидно немного стало. – А давай всё лето на даче проведём? Папа будет счастлив и утята обещали диплом защитить пораньше чтобы нам нервы дольше попортить. – Последняя фраза вырвалась у мамы со страдальческим вздохом, а я как наяву увидела её прикрытые в секундной слабости глаза. Не сдержалась от беззвучного смеха.

Утятами все родственники величали братьев-близнецов Кирилла и Мирона, приходящимися мне двоюродными или троюродными братьями. А меня мамой уткой, так как с самого детства эти оболтусы бегали за мной по пятам.

Но особенно забавлять окружающих это начало, когда старшая на два года я, грозно отчитывала уже подростков утят глядя на них снизу вверх. В четырнадцать они умудрились переплюнули меня в росте от чего голову приходилось задирать и нотации укорачивать, шея болела зверски.

Так как встречаемся мы чаще всего на родительской даче, Кир и Мир нашли решение моей низкорослой проблемы. Когда я собиралась ругаться, кричала “несите стул” и оболтусы торжественно выносили старую добротную табуретку, ставили на неё меня и с демонстративным вниманием слушали грозные выступления своей высокоморальной родственницы. Обычно в конце аплодировали собравшиеся вокруг этого представления прохожие.

– Скучаю по ним, – я сидела с широкой улыбкой пока не ощутила чей-то внимательный взгляд. Резко потеряв всю расслабленность, открыла глаза.

Передо мной стоял мужчина. Косая сажень в плечах, высокий рост и пугающее количество мышц. Может, так кажется, от того, что смотрю на него снизу вверх. А может роль сыграли солнечные лучи за его спиной полностью скрывающие даже очертания лица и слегка искажающие фигуру.

– Возьми, – прозвучало тихо, и я почему-то взяла. Слышала, что люди, говорящие по телефону, берут в руки всё что им подсунут не задумываясь. Потеря концентрации на внешнем мире, сосредоточенность на беседе с невидимым человеком играют свою роль.

Но в моём случае, дело было не в этом, человек мгновенно потерявши ко мне интерес и скрывшийся почти сразу как я ощутила клочок бумаги в руке, притянул всё моё внимание. Я не слышала, что говорит мама, отстранённо подмечая что, кажется, речь о братьях и Мии с которой они поспорили на скорость написания диплом. Тогда понятно почему она заперлась в квартире. Но важнее было другое.

Я сжимала бумагу во вновь потеющем кулаке и пыталась успокоить сердце. Несмотря на тёплые солнечные лучики, падающие на меня, по телу пробежали мурашки, сердце колотилось громче звука проезжающих за бульваром машин.

Как-то незаметно попрощалась с мамой, вроде даже лаконично, раз она не уточняла всё ли хорошо. Некоторое время смотрела вперёд, на зелёные листья кустарника, в котором и скрылся мускулистый мужчина и не могла отогнать чувство обречённости, будто я совершила то, что не изменить.

Резко выдохнув, раскрыла кулак с белым, измятым мною небольшим клочком бумаги. Осторожно развернула и открыла рот от удивления.

Посмотрела на бумажку, на уличную урну в метре от меня, на кусты скрывшие этого свинтуса. Чек! Чек из кофейни у метро! Мужик просто не донёс!

– Ну это уже наглость! – Прошипела и сделала то, что любитель сладкого рафа с пирожными не смог. Выбросила мусор в нужное место. Ну что за люди! Сама ещё хороша, развела панику на ровном месте. Права мама, надо устроить себе отпуск, а то нервы совсем ни к чёрту.

Как нырнула в прохладный тоннель метро не помню, но пытающие щёки остудило мгновенно. Не теряя времени, мерно покачиваясь в пустом вагоне метро, я отправляла с телефона резюме по вакансиям и с угрюмым осознанием предстоящих трудностей, пыталась возродить былой оптимизм. Оптимизм возрождаться отказывался, ибо зар платы для специалиста моего уровня предлагались ниже рыночной, условия труда ещё более удручающие, а отдаленность от центра вгоняло в депрессию.

На одну чашу весов поместились тяжелые трудовые будни «у черта на куличиках» с мизерной серой оплатой труда, на второй дача с детками близнецами и речкой. Может даже Мию с Ритой удастся выдернуть из столицы. Когда решение почти было принято пришло уведомление в мессенджер.

Очередное сообщение от Артура. Невероятно, но за последние две недели я начала всё реже вспоминать свою большую любовь. Раньше просыпалась с мыслями о нём и засыпала, крепко обнимая подушку и представляя как точно также он когда-нибудь обнимет меня. Сердце трепетало, пело и плясало при виде пшеничных волос и ямочек на щеках. А сегодня эта картина вынудила меня прыгнуть в кустики.

Бесчисленное количество сообщений, написанных со дня корпоратива. От «Следующим будет белый танец, найди меня. За правой от сцены колонкой.», до «Анечка, давай поговорим, не убегай, пожалуйста!» сегодня. Судя по сообщениям, он ездил к дому моих родителей, ибо адресом проживания я указала именно его. Ждал меня и уезжал ни с чем.

Раньше я бы прыгала от восторга, мгновенно вернулась в офис и ждала обеденного перерыва под окнами, чтобы встретиться с ним и всё-всё-всё объяснить. Может даже позорно проситься у Глеба Игоревича обратно на работу.

Но сейчас, в приоритетах на первом месте определённость собственного будущего, хотя бы на лето.

Написала небольшое оправдательно- объяснительное сообщение, поражаясь насколько сухим оно получается. Без привычных эмодзи, шуток и стикеров. Как обычному коллеге, с которым мы лишь раз пообедали за одним столом.

Хотя внутри бурлил ураган. Стыд, боль, сомнения и непонимание. Мне только сейчас отчётливо стало ясно. Он знал о моих чувствах с самого начала. Возможно даже раньше, чем Оля принялась распускать слухи, раскрывать мои тайны и строить козни.

Все эти двусмысленные сообщения, периодические ухаживания в виде уже оплаченных для меня стаканчиков кофе и сладких угощений, оставленных на клавиатуре вкупе с дистанцией в виде других девушек, которых он не редко приводил на корпоративные праздники. Может он просто галантный и привык так обращаться с женским полом, а возможно любит внимание и восторженные вздохи. Но менее гадко от этого не стало.

Отключила уведомления, заблокировала телефон и борясь со слезами, стараясь не видеть собственное жалкое отражение в тёмных провалах вагона ехала домой.

Уже поздно вечером, после покупки трёх, последних в аптеке, упаковок успокоительного, удручающей медитации над очередным салатом и видео об этикете за столом, получила приятное сообщение.

Баланс моей карты пополнился на половину прошлой зар платы, и самый любимый в мире мужчина оставил послание “Доченьке на мороженку”.

Мгновенно написала как сильно люблю родителям и побежала за вышеуказанным. Хуже уже не будет.

***

– Я тебя обратно на восток отправлю, будешь свои пёрышки по всей таможне собирать! – Прошептала ловцу снов, обняв себя за плечи, ощущая мокрую ткань каждой клеточкой тела. Такими темпами не то чтобы не высплюсь, помру раньше времени.