– Мы вообще – за науку… Решили по артефактам, – пояснил Петя, вынырнув из темноты.

– И как? Нашли? – в тон им поинтересовался Перов. – Думаете, вы тут первые решили что-то найти?

– Петр Петрович, будете смеяться, но – да, – и Солнце вытащил в свет фонаря огромный чемодан. Да-да, самый настоящий дерматиновый чемодан.

Он был, естественно, без ручки.

Уже потом Солнце и Пузырь, перебивая друг друга, рассказывали о том, что произошло с ними в те минуты, пока они находились в иной реальности. И выходило вполне занимательно, тем более что закончилось-то все хорошо. А получилось так.

Отважно ступив в темноту старинного дома, Солнце подумал: а почему он, собственно, отказался подождать светлого времени суток? Вот какая такая есть необходимость искать приключения в темноте? Потому что так принято? Или на то есть более разумные причины?

Он повел лучом фонаря по сторонам. Разумных причин не нашел. А потом ступил на какую-то неправильную доску. Она треснула, противно заскрипела, и Солнце покатился куда-то вниз.

Примерно по этой же схеме спустя пару минут к нему прилетел Мишка. И так же, как приятель, уткнулся в чемодан, который стоял чуть в стороне. Рядом с ним как-то сразу забылись ушибленные коленки, бока и ссадины на лбу.

– Нашли! – со счастливой улыбкой полушепотом произнес Пузырь.

– Артефакты! – завороженно добавил Солнце.

Ну а потом где-то наверху раздался грозный и усталый голос Перова, от которого стало еще лучше, потому что похвастаться находкой можно было практически сиюминутно.

Чемодан оказался что надо. Хоть и без ручки. Точно лежал на полке с названием «Новичкам везет» и ждал тех, кто свалится на него в нужное время. Ручка, похоже, отлетела так давно, что искать ее было бессмысленно. Да и без нее Солнце и Пузырь были так рады своей археологической находке, что подобные мелочи их не смущали.

С помощью канатов и рыбацких сеток, которые валялись в подвале, каким-то образом удалось вытащить огромный раритетный чемодан на свет божий. Пусть уже и был не то что вечер, а ночь.

– Даже как-то странно, что такая ценная вещь столько лет провалялась в подвале и никто ее не заметил.

– А откуда ты знаешь, что она ценная? – все еще раздраженно спросил учитель.

– Ну а как же иначе? – ответили в один голос мальчишки, и стало понятно, что других вариантов быть просто не может.

Историю с норвежским домом как-то удалось замять. А то бы точно всем досталось. Хотя, сказать по правде, там и заминать-то особо было нечего. Но все же: ночь, дети куда-то провалились. Хорошо, что этого никто особо и не заметил. Только Перов еще какое-то время ворчал на детей на тему, куда это их понесло.

– Знаете, что за такое бывает? И мне, и вам? – все приговаривал он. – И вам бы досталось, и про меня сказали бы, что это я вас на все это подбил со своей археологией! И это еще хорошо, что хорошо закончилось!

Но дети его успокоили как могли.

– Не зря же мы под пол провалились! Целый чемодан нашли! – синхронно отвечали провалившиеся.

А Синица добавляла:

– В мире ничего нового не отыщешь, пока куда-нибудь не провалишься!

И Перову на это ответить было нечего.

А разбирать чемодан решили прямо на уроке, в ближайший понедельник, сразу после выходных. Те, кто в поселке знал про находку, еле дотерпели до этого момента. И на сам момент открытия чемодана собралась чуть ли не вся школа. Даже мэр пришел с местным участковым. Такой любви к истории от них не ожидал никто.

– Ну что? Солнцев, Пузырев, Синицына, давайте к доске! – произнес учитель.

Дети не очень уверенно вышли вперед, не зная, чего ожидать. Но учитель подмигнул, словно заговорщик, и продолжил:

– Давайте, открывайте чемодан. Кто, как не вы, должен это сделать!

– Насколько это все безопасно? – решил вставить свои пять копеек участковый. Но мэр махнул ему рукой, чтобы лишний раз не придирался. И тот добавил уже более миролюбиво: – Ученых бы надо сюда… Все-таки историческая находка.

– Надо, – согласился мэр. – Но их нет. И пока не будет. Так что открывайте.

Ребята еще раз взглянули на учителя, а тот кивнул им, словно дал отмашку.

Следующие полчаса возились с чемоданом. Ведь это только со стороны может казаться, что его открыть можно вот так запросто. Сначала пытались дети. Потом – Перов. Следом за дело взялись мэр и участковый. И ни у кого ничего не получалось. Чемодан, словно кремень, оставался целым и неоткрытым. И вообще, он оказался настолько старым, что подобрать к нему ключи было практически невозможно. В природе уже не существовало ни таких замков, ни ключей.

В конце концов все свелось к банальной, но весьма эффективной грубой силе: вызвали сантехника, и он своими хитрыми инструментами в пару щелчков открыл допотопный механизм. Пусть, может, это и было с точки зрения археологии не очень-то правильно. А сантехник даже плечами пожал в этот момент – мол, чего всех так путать, если можно все решить за пару минут. И вот наконец крышка открылась и содержимое старинного чемодана стало доступным всем присутствовавшим детям и взрослым двадцать первого века.

От увиденного они поначалу даже опешили. Старый чемодан был набит пожелтевшими газетами от дна и до крышки. Увидев это, дети подняли глаза на учителя, словно чувствовали себя оскорбленными из-за таких сомнительных артефактов. В детском сознании газеты ну никак не могли относиться к этой категории.

Озадаченно переворошив пожелтевшие газетные страницы со странным названием «Мурманский портовик», дети растерянно опустили руки. Ну разве можно считать серьезной находкой ворох старых, никому не нужных газет? И только сосредоточенный Солнце продолжал смотреть на свой артефакт, словно ждал от него хоть чего-то. И это чувство Петра не подвело.

В то время, когда все вокруг чувствовали себя обманутыми и молчали, он принялся спокойно перекладывать страницы газет одну за другой. Одна, вторая, третья, пятая… Делал он так просто потому, что привык ко всему относиться максимально ответственно, и его совсем не мог успокоить беглый взгляд на содержимое чемодана. Для того чтобы быть уверенным, он должен был взять в руки каждую страницу, повертеть ее и перевернуть. В какой-то момент он даже увлекся содержанием газетных статей.

Вот тут что-то про новый кран и какой-то катучий грейфер – интересно, что это такое, подумал Солнце, но само звучание этих слов ему показалось красивым, – а тут про перевалку угля. Под ней портрет бравого кочегара буксира «Березина» товарища Угрюмова, у которого на голове была намотана косынка, и она выглядела точно бандана у пирата из кинофильмов. Про товарища Угрюмова еще было написано, что он всегда держит «пар в котле на марке». Петя вчитался. Оказалось, это значит – на предельной отметке манометра. Он улыбнулся. Чуть ниже – рассказ о шлюпочном переходе на веслах и под парусами по побережью. И целая полоса о том, за что мы любим А. С. Пушкина. Солнце попытался найти дату. Не с первой попытки, но у него это вышло: двадцатые годы прошлого века.

В этот-то самый момент, когда стопка газет неумолимо становилась все меньше и меньше, ему в руки и свалилась записная книжка. Даже мельком взглянувшему на нее становилось понятно: это именно то, ради чего стоило идти в заброшенный дом и лететь в подпол.

– Тут какой-то дневник… – поднял взгляд на собравшихся Солнце. Все придвинулись к маленькой записной книжке, страницы которой были испещрены аккуратным почерком. Понятно, что всем хотелось посмотреть, но места вокруг стола не хватало. Тут же посыпались жалобы, что раритет должен быть доступен для всех.

– Солнце, найди в ней что-нибудь и читай! – перекрывая общий шум, произнес Перов откуда-то из-за спин обступивших дневник учеников и взрослых.

– Ага, – ответил ему Петя, хотя от этих слов даже немного растерялся: что тут найдешь в такой суете?