— Не спиться?

Мари подпрыгнула от неожиданности, сердце у нее учащенно забилось.

***

— Боже, Александр, как ты меня напугал! — С облегчением выдохнула Мари, когда разобрала кто с ней говорит. Биение сердца стало успокаиваться.

— Чем ты тут занимаешься? — В голосе сквозят удивленные и в тоже время насмешливые нотки.

— Тебя привораживаю, что же еще. Чтоб не бегал по дочкам виноделов. — Мари подошла к Александру и попыталась разглядеть его глаза.

— Я и так уже приворожен тобою. Куда еще больше? — Провел рукой по щеке девушки. — А если серьезно?

— А если серьезно, то скрываю улики нашего первого раза, в виде порванной тобой сорочки. Оказывается слуги уже шепчутся про нас.

— Надо было меня попросить, зачем посреди ночи шастать одной. — Притянул к себе и обнял, целуя в макушку.

— Постеснялась. — Обняла его за талию.

— Постеснялась значит. — Подхватил ее на руки и закинул к себе на плечо. Шлепнул по попе и куда — то понес. — Это тебе наказание, чтоб в следующий раз не стеснялась.

— Куда ты меня несешь? Дом в другой стороне. — Запротестовала девушка. — И, вообще, поставь меня на ноги.

— Нет, дорогая. У меня появилась другая идея. — Слегка шлепнул по попе еще раз.

— Хватит меня шлепать! Какая еще идея?! — «Что-то это мне не нравится».

— Сейчас все увидишь. — Продолжая идти вперед сказал Александр, обходя препятствия на пути.

Принес Мари к конюшне, только занес не в нее, а в соседнюю дверь, там оказался сеновал. Поставил девушку на ноги, взял подвешенную на стену керосинку, зажег ее и повесил обратно. Кусочек помещения осветился тусклым светом. Мужчина подошел к небольшому стогу с сеном, стянул с себя камзол и постелил его на солому. Мари наблюдала за ним молча, ей нравилось смотреть на его сильные руки, широкие плечи. Александр между тем стянул рубаху и взгляд девушки упал на спину, там оказался большой, недавно затянувшийся шрам. Она подошла к Александру и провела кончиками пальцев по рубцу, потом поцеловала в него.

— Какой большой шрам. Я раньше не задумывалась над твоим ранением, а это оказывается так страшно, ты мог погибнуть. — Мари обняла его со спины, прижимаясь к нему вплотную, на глазах появились непроизвольные слезы.

— Не погиб же, что сейчас переживать. Вот он я живой, здоровый. — Постелил свою рубаху туда же на сено и повернулся к девушке, посмотрел в глаза. Провел пальцем по слезинкам, потом по губам, наклонился к ней и начал нежно целовать, опуская ее на приготовленное.

Сено кололо и щекотало Мари, но она не обращала на это внимание, Александр нежно ласкал ее и девушка была сосредоточена только на своих невероятных ощущениях.

***

— Ты вернешься туда, на войну, мне очень страшно за тебя. Может есть какой-то вариант не идти на нее? — Посмотрела Мари в глаза Александра, она полулежала на его широкой груди, после того, как они насладились друг другом. Теперь переживания, покидавшие на время секса, вернулись к ней.

— Смешная ты. Вариант, чтобы не идти. Нет, вариантов нет, я должен вернуться. — Задел кончиком пальца нос девушки. — Кстати, сообщили, что твоего отца вчера призвали на службу, к сожалению, ты не успела с ним попрощаться.

— К сожалению. — Произнесла Мари. Сказать ей было больше нечего, за постороннего мужчину, она переживала меньше всего.

— Ты не расстроилась? — Удивился Александр.

— Расстроилась конечно. Но за тебя я переживаю больше и не удивляйся этому, папа меня предал, когда выдал замуж за твоего отца. — Недолго думая ответила Мари. — Я этого никогда не забуду.

— Он попросил, чтобы я приглядывал за вашими землями, пока могу. Поэтому, Машенька, предлагаю съездить завтра, точнее уже сегодня и навестить твою матушку. Вместе, посмотреть, что и как. — Провел рукой по спине от головы к пояснице, вызывая у девушки волну мурашек.

— Сашенька, не уже ли ты хочешь, чтобы я потом еще и там за делами смотрела? — Машенькой ее называли родители и ей это не нравилось, а из уст этого мужчины, оно прозвучало даже очень приятно, нежно и с заботой.

— Других вариантов просто нет. Если ты не хочешь, чтобы земли обанкротились, придется вникать в дела и своего бывшего дома. И я Александр, с моим именем играть не надо, это для девочек. — Шлепнул по попе, можно сказать погладил. — Пора вставать, перед дорогой надо отдохнуть и так скоро светать начнет.

— Ой, точно! — Соскочила на ноги Мари, еще не хватало, что их вместе увидели и перешептывания слуг удвоились.

— Наталья Степановна, добрый вечер. — Поздоровался Александр, целуя протянутую руку. Женщина встречала гостей только добравшихся в ее поместье.

— Мамочка, здравствуй. — Обняла Мари женщину. — Мне очень жаль, что отца все-таки забрали.

— Мы к этому готовились. — Всхлипнула Наталья Степановна, обнимая дочь. — Спасибо, что приехали. Пойдемте, стол накрыт. Вещи дочери к ней в комнату, вещи Александра Львовича в гостевую. — Кинула она распоряжение в сторону слуг.

— Мама, мы приехали ознакомиться с документами и делами отца. — Они сидели за большим обеденным столом, ужиная вели деловую беседу. Мари отрезала кусочек мяса и отправила себе в рот, после неблизкой дороге она очень проголодалась.

— Я так и подумала, Петр мне говорил, что попросит Александра помочь в делах, пока это возможно. Спасибо вам, Александр, что не отказали. — Наталья Степановна посмотрела в глаза мужчины. — Только я не очень понимаю, причем тут моя дочь?

— Я передаю Марии все управляющие полномочия. Обучаю ее вести дела. Я уеду, на кого-то все должно остаться. — Проговорил мужчина, смотря в глаза Наталье Степановне.

— Ой, не знаю. — Вздохнула женщина. — Мария ни чего не знает, ни в чем не разбирается. Она даже никогда не интересовалась делами отца.

— Все когда-то случается в первый раз, не так ли? Если у вас есть другая подходящая кандидатура, возражать не будем, можете все дела передать ей. — Александр положил в рот кусок мяса и стал жевать, показывая этим, что разговор окончен.

— Раз вы доверяете моей дочери, я последую вашему примеру. — Не стала сопротивляться женщина.

Мари не стала встревать в разговор, так как сама переживала, что не справится с такой серьезной ответственностью. Она боялась подставить Александра, который ей доверял. «Я вникну и все у меня получится, по-другому быть не может!».

Этим же вечером они преступили к изучению бумаг и сидели до поздней ночи. Александр не хотел оставаться здесь надолго, в планах было три дня не больше.

— Я больше не могу, глаза слипаются. — Потянулась Мари и зевнула.

— Тогда пойдем отдыхать, надо чтоб ты все просмотрела вместе со мной. Буди свою служанку. — Кивнул он в сторону Глаши, которая в сидячем положении с рукой подставленной под голову умудрилась уснуть. В доме родителей девушки они соблюдали все правила приличия, чтобы не вызывать подозрения. Поэтому Глаша была всегда рядом с Мари, если рядом находился Александр.

— Хорошо, только поцелуй меня перед сном и сразу разбужу. — Мари встала и подошла к креслу, где сидел мужчина. Села к нему на колени и обняла за шею, Александр не заставил себя долго ждать, тут же прильнул к губам девушке.

— Все, Машенька, пойдем, а то я не смогу остановиться. — Поцеловал ее в ямочку на шее и в грудь, чуть приоткрытую в декольте.

— Как я хочу засыпать и просыпаться рядом с тобой, не боясь что же обо мне подумают. — Вздохнула Мари, вставая с колен Александра. — Глаша, просыпайся. — Подошла к девушке и осторожно потрясла ее за плечо.

— Ох, госпожа, простите я задремала. — Соскочила девушка. — Пойдемте я вас провожу до комнаты.

***

Мари открыла глаза и потянулась, хоть легла она и поздно, но выспалась хорошо, правда и проспала скорее всего до обеда, так как солнечные лучи хорошо освещали комнату девушки. Она встала, прошлась по комнате, все чужое, не смотря на то, что еще совсем недавно Мари не хотела от сюда уезжать. Теперь же девушки не терпелось вернуться обратно, в дом, где она совершила преступление и не жалеет об этом. Подошла к зеркалу, посмотрела на свое отражение, волосы запутались ото сна, щеку отлежала, но все равно она осталась собой довольна. По инерции выдвинула ящик под зеркалом, там под расческой лежало письмо. Взяла его в руки, адресовано Марии от Петра Федоровича. Открыла, хоть и не ей оно предназначалось, пробежалась глазами по строчкам, потом запаковала и убрала обратно, «пусть настоящая Мария и читает, а мне плевать на все извинения». В письме Петр Федорович просит прощение у дочери за то, что заставил ее выйти замуж за Льва Андреевича. Что напрасно ее обманул о проблемах в делах, оправдывался, что хотел сделать лучше таким образом, защитив их с Натальей Степановной.