- Вот как… Мы уже в курсе, что губительные силы приложили здесь руку. Культы хаоса захватили часть вооружения СПО, гражданское население города одержимо варп-чумой. Направляйся к упавшему кораблю, туда проследовали Братья под командованием магистра и силы инквизиции, – он указал рукой направление. - Сопровождение у тебя есть, а нам каждый боец сейчас на передовой нужен. Враги стараются прорвать периметр числом.
- Направляюсь без промедления, – сказала девушка и отдала честь космодесантнику.
Ошибиться с направлением было невозможно. Корабль при падении снёс верхушки зданий и проделал глубокую борозду в поверхности города. Его очертания виднелись на почтенном расстоянии, хотя он и частично ушёл под землю. Громадные сопла двигателей смотрели в её сторону. Апокалиптичный пейзаж не предвещал ничего хорошего.
В воздухе громыхали выстрелы. Иногда раздавался удар молнии – работа главного библиария. Атмосфера хоть и являлась пригодной для дыхания, но стойкий запах продуктов горения мешал нормально дышать. Город пылал. Чёрные от копоти здания отлично скрывали доспехи Братьев Ордена. Несмотря на жару, погода стояла пасмурная. Дым и грозовые тучи превращали день в поздние сумерки. Её аугментический глаз практически моментально подстроился к освещению, позволяя отлично видеть.
Повсюду лежали человеческие тела. Раздутые и обезображенные. Многих изуродовала высокая стадия гниения, будто они лежат здесь не один месяц. Но это умозаключение никак не вязалось со свежими следами от выстрелов.
Мизерикордия заметила труп одного из оперативников инквизитора. От неё не укрылось ещё кое-что необычное в обстановке. Коррозия… Металлические остовы зданий и другие предметы из металла подверглись сильному влиянию коррозии. В её памяти всплыли подземные катакомбы Нараки. Но в том случае помещения пустовали веками, если не тысячелетиями… На Донеции события стали развиваться не позже чем стандартный Терранский год тому назад…
«Тут явно не обошлось без разрушительного воздействия варпа… Неужели я опоздала..?»
Определить дальнейший путь не составило труда. В корпусе корабля зияло отверстие диаметром не меньше трёх метров. Края оплавлены. Видимо, мельта-оружие прожгло обшивку или некое другое, имеющее столь разрушительное воздействие.
- Нам внутрь, – скомандовала она огринам.
Двое из великанов зашли в дыру с оружием наготове. Оставшаяся пара подождала пока зайдет Мизерикордия, при этом недоверчиво рассматривая пустые глазницы полуразрушенных зданий.
Внутри их встретила тьма. Весь корабль был обесточен, что неудивительно, с учётом всех обстоятельств. Огрины включили фонарики, прикрученные к их стволам. Этого оказалось достаточно, чтобы рассеять тьму в коридоре.
Не смотря на неуклюжесть, огрины начали действовать более аккуратно. Видимо, сказывались инстинкты выживания их одичалого вида. К удивлению девушки, они старались двигаться, издавая как можно меньше шума. При этом подобно животным, они принюхивались.
Продвигаясь вглубь корабля, Мизерикордии и её отряду всё больше и больше стало попадаться свидетельств боя высокой интенсивности. Поначалу на их пути встречались тела людей, подобно тем, что она видела снаружи. Затем всё больше стало вооруженных трупов, в броне. Она сразу определила в мертвецах солдат СПО. На разных планетах ей приходилось видеть стандартную амуницию сил планетарной обороны, она различалась в основном цветами и вычурными элементами типа аксельбантов и перьев. Солдаты, что осмелились встать на пути Ордена, несли на себе отметины болезней и мутаций. На их броне виднелись нечестивые знаки. Но попадались и тела существ, в которых с трудом узнавался человеческий облик. Раздувшиеся, сочащиеся гноем, полнящиеся хаотичными наростами, их трупы нестерпимо воняли.
По мере продвижения трупов становилось больше в геометрической прогрессии. Помимо тел мутантов и еретиков, всё более заметными становились потери среди атакующих. Сначала попадались трупы оперативников из отряда инквизитора. Но затем, к своему ужасу, стали попадаться тела космодесантников.
«Впервые вижу поверженных астартес… Император милосердный, надеюсь, я не опоздала! Ясно хотя бы то, что инквизитор не предал Орден. Его подчинённые пали в бою с еретиками, а не от рук Братьев».
Один неусыпный воин лежал на спине, сраженный точным попаданием в глазницу шлема. Тело другого изрешечено множеством выстрелов и взрывом. Далее по коридору обнаружилось и оружие, настигнувшее война – стационарная спаренная автопушка. Её расчёт под выстрелами болтерного огня превратился в кровавое месиво.
- Босс, в глубине идёт бой, – басом сообщил ей один из огринов.
И действительно, пройдя дальше, она услышала отдалённые звуки выстрелов.
Пространство всё меньше и меньше напоминало имперский корабль. Стены сочились слизью. То тут, то там странные наросты, подобно плесени или грибам, устилали поверхности. Местами стены кто-то намеренно измазал нечистотами. Она не знала языка, использованного «художниками». Но один символ повторялся с завидной регулярностью – три круга, образующих «пирамиду».
К её ужасу появилось давно забытое ощущение… То самое, что она почувствовала, когда на «Икариусе» отключилось поле Геллера.
«Варп…» - осознав это, она почувствовала, будто что-то внутри неё оборвалось.
Но тут же нечто другое заставило её отвлечься от этой мысли.
«Жизнь… Я чувствую затухающую жизнь…»
Она отдалась порыву своего дара… Пошла к тому месту, где она чувствовала биение сердца. И кажется, силы её не обманули.
Среди трупов странных существ, возможно никогда и не бывших людьми, лежало тело космодесантника. Мизерикордия сразу определила в нём «отверженного» по цвету доспеха. Он лежал на спине. Одна рука изогнулась под неестественным углом, кисть второй разорвана в клочья. Часть брони, что защищала грудную клетку, разворотило словно консервную банку, обнажая панцирь из сросшихся рёбер. Рёбра, подобно скорлупе ореха, тоже лопнули. Было видно еле вздымающиеся лёгкие.
Девушка почувствовала биение одного из двух сердец воина. Ментальным сообщением она приказала огринам убрать с космодесантника труп мутанта, лежащий на нём. Девушка понимала, что воину осталось недолго, но повинуясь внутреннему голосу, Мизерикордия решила снять шлем умирающего Брата. Она знала, куда нужно нажать, чтобы шлем отсоединился от доспеха – ей приходилось это видеть многократно.
Так неофит и поступила. Осторожно опустившись у тела «отверженного», она, держа обеими руками, сняла шлем. Увиденное поразило её до глубины души.
«Так вот какую тайну скрывают «отверженные»… Вот о чём говорил инквизитор…».
Под шлемом оказалась голова воина, пораженная множеством мутаций. Кожа его головы местами больше напоминала чешую рептилии, затем сменяясь рядами перьев. Искаженные черты выглядели противоестественно. Из деформированного рта текла кровь. Новообразования оплетали аугментический глаз. Он взирал на неё. Вопреки гротескным изменениям лица, очевидно, что поверженный испытывал ужасную боль. Его небесно-голубой глаз с горечью смотрел прямо ей в душу.
«Император милосердный…» - в её мыслях отсутствовал страха или отвращения. Только бесконечное сострадание. В момент ей стало всё кристально ясно. Она видела перед собой не уродливого мутанта, но великого воина Империума. Несмотря на изменения в теле и страдания, что эти изменения несли, он остался верен присяге, верен человечеству и Императору. Верен идеалам, в которых не находилось места ему и ему подобным. Он стал «отверженным» - воином, что без колебаний готов отдать свою жизнь за Братьев. Воином, что отрёкся от своего имени, голоса и своей личности. Воином что дал страшные обеты без права на какое-либо послабление…
Взор её органического глаза затуманился от образующейся слезы.
Отверженный, собрав последние силы, едва слышно прошептал:
- Ку де грас…
Мизерикордия не знала этого диалекта готика, но ей всё стало понятно и без слов.
