— Какой русский не любит быстрой езды!

— О’кей, ребята, — устало прошептали репродукторы. — Приношу извинения за доставленные неудобства, но горючего действительно мало. Если мы сохраним хороший разгон, то, может, сумеем выбраться из зоны бедствия и в том случае, если оно закончится.

Какое-то время было тихо, а, может, у меня было что-то со слухом. Затем притушённый свет снова вспыхнул, и моё кресло, приподнявшись, вернулось в исходное положение. Ремни, однако, по-прежнему прижимали меня к сидению.

— Пока ни вставайте, — произнёс Джерри уже своим голосом. — Мы вышли из зоны. Здесь вполне спокойно, но не исключена возможность аварийной посадки.

— Вставать? — переспросил Брай. — Ты с ума сошёл… После такого прогона лично я пересаживаюсь в инвалидную коляску.

— Я буду за тобой ухаживать, — пообещал Джерри. — Крис! Пока только тебя не слышно. Ты что, всем доволен?

— Что? — рассеянно отозвался Кристоф. — А, да… Всем. Просто меня потянуло на сентиментальные воспоминания о юности, когда у меня еще не было жены, которая следила бы за состоянием моего катера, и потому каждый взлёт был похож на этот. Шикарное ощущение…

— Люблю непритязательных мужчин, — усмехнулась я.

— Ладно, куда теперь? — поинтересовался Джон, снова разглядывая экраны приборов.

— Куда хотите, — отозвался Джерри. — В любой конец Галактики. Но учтите, что горючего хватит только до Нью-Скотта.

— Туда нельзя, — возразил Брай. — До острова Мертвецов дотянешь?

— А если нет, явишь чудо? — со смехом обернулся к нему Джерри.

— Следи за приборами, трепач, — усмехнулся Брай.

Глава 33. Прощание

Над островом Хюр медленно занималась заря. Было тихо и тёмные небеса начинали слегка светиться прозрачным сероватым светом, ещё далеким от насыщенной алости киотского рассвета. Сад за распахнутым окном мирно спал, прохладно благоухая ночными ароматами. Лишь тихие песни цикад да лёгкий шелест листвы нарушали предутреннюю тишину. Трудно было представить, что где-то сейчас бушуют ураганы, и рассвирепевшее Зло ломает землю, погружая её в глубины кипящего океана. Здесь был покой, обещающий впереди ясный счастливый день без тревог и потрясений. День без печалей и тоски.

Я стояла у окна, рассеянно промокая пушистым полотенцем мокрые волосы и глядя на светлеющее небо, меркнущие звёзды и замерший в сонной неге сад Фарги.

— Я не верю в это, — покачал головой Кристоф, сидевший на подоконнике. — И никогда не поверю. Он не мог исчезнуть совсем. Этот реликтовый урод не стоил такой жертвы!

— Сам-то ты часто думаешь о разумности жертв, которые приносишь? — проворчала я. — Если б он спросил меня, я б тоже сказала, что это того не стоит. Хотя, может быть, была бы не права. Но он никого не спросил. Он это сделал. Ладно, успокойся. В конце концов, кто знает, что там произошло на самом деле. Мы видели вспышку, Джон сказал, что это была аннигиляция, а я вспомнила о том, что мне говорил Айрон о Высшей жертве. К тому же, их потенциалы вряд ли были идеально равны и… В общем, мы ничего не знаем.

Кристоф провёл рукой по волосам и печально взглянул на меня.

— Я бы сделал то же самое на его месте. И ты тоже. Мы уже привыкли мириться с физической смертью друзей, но признать, что он исчез совсем… В моей голове не укладывается, что я не увижу его здесь через сотню-другую лет, и что я не встречу его даже там. Это невозможно! Остаётся же всё это! — он указал на тонко расписанные стены и картины на мольбертах. — Если он есть в этом, то как он может исчезнуть совсем?

— Послушай! — перебила я, подтягивая пояс халата. — Не трави мне душу! Я уже жалею, что рассказала тебе об этом. Мне тоже чертовски не нравится такое предположение. И я тоже склонна поверить, что Айрон напутал, не так выразился или попросту соврал в воспитательных целях, как с ним иногда случалось, лишь бы не оказаться лицом к лицу с печальным фактом. Поэтому я тебе говорю, что я не знаю, что произошло. И, к сожалению или к счастью, правды мы с тобой не узнаем до тех пор, пока сами плавно не спикируем на тот свет. Так что пусть это пока останется одной из загадок мироздания. О’кей?

— О’кей… — вяло согласился он и слез с подоконника. — Ты как хочешь, а я пошёл варить кофе. У меня после этой дурной прогулки голова гудит.

— Нет, я кофе не хочу, — проворчала я. — Мне бы чайку…

— Это к Вейдеру. Чай не по моей части…

Засунув руки в карманы белых джинсов, он пересёк комнату и вышел. Мои волосы уже высохли и я, отложив полотенце, взглянула на раскрытую сумку, стоявшую на кресле. Настроение у меня было немного траурное, но представляю себе реакцию Фарги, если б я сейчас вырядилась во что-нибудь этакое с мрачным уклоном. В его-то доме, да ещё по поводу его действий! Я как наяву услышала его голос: «Тебе что, не понравился мой фейерверк, лапушка?» Невольно усмехнувшись, я вытащила из сумки брючный костюм из голубого шёлка. Одевшись, причесавшись, подкрасившись, я глянула на себя в большое круглое зеркало на стене и, решив, что мой внешний вид не оскорбил бы чувствительную натуру хозяина виллы, отправилась на поиски наших друзей.

Джерри и Брая я нашла в тигрином зале. Они сидели рядышком у растопленного камина и тихо переговаривались о чём-то, грея в ладонях круглые бокалы с прозрачной янтарной жидкостью. Услышав мои шаги, они дружно обернулись.

— Выпить хочешь? — спросил Джерри.

— Ага, — кивнула я. — Чашку крепкого чая.

— Это к Джонни… — вздохнул Брай, поправляя на плечах форменную куртку. Только тут я заметила, что оба они в форме инспекторов со всеми регалиями.

— А вы что пьёте? — поинтересовалась я, подходя к камину.

Джерри поднял стоявшую на полу бутылку и взглянул на этикетку.

— «Голубая лента». Из неприкосновенного запаса…

— Наливай! — кивнула я.

Получив свой бокал, я села на пол и посмотрела на пляшущие язычки огня.

— Что там произошло? — спросил Джерри. — В гробнице и потом в небе? Что это за чертова аннигиляция?

— Понятия не имею, — пожала плечами я. — А в гробнице… Ничего интересного. Я подошла к саркофагу, прицепила ту мину, которую ты зашвырнул в мой катер и… Очнулась на песочке, на свежем воздухе!

— Занятно… — пробормотал он. — Ты до саркофага брела несколько часов или потом на песочек столько летела?

— Я забыла посмотреть на хронометр, — пожала я плечами и, обернувшись, усмехнулась. — Извини.

Он улыбнулся и посмотрел на Брая. Тот только покачал головой.

— Тайны мадридского двора…

За дверью послышались голоса, и в зал вошли Джон и Кристоф.

— Ты смотри, они уже пьют и без нас! — возмутился мой муж и укоризненно взглянул на Джерри. — И ты, Брут!

— Мы только начали, — успокоил его Брай. — Садись! Тут на всех хватит.

— Не доказано! — упрямо мотнул головой Джерри. — Может и не хватить.

— Точно не хватит, — заметил Джон, подходя к нему. — Тебе, бедному, теперь не скоро удастся горе залить. Соболезную от всей души, — он похлопал его по плечу и присел на подлокотник рядом.

Джерри нахмурился, глядя на него.

— Лучше горькая правда, чем сладкая ложь, малыш! Что со мной стряслось?

— Ты у нас теперь бездомный и безработный, — пояснил Джон. — Остров Солберн канул в пучины океана. Десятка два кочевников выловили спасатели береговой охраны, и это всё, что осталось от пустыни Огненного глаза.

Джерри вздохнул, и мне показалось, что его сожаление было вполне искренним.

— Мы все скоро останемся без работы… — философски изрёк Брай. — Глаз уничтожен, наше задание выполнено…

— Обрадовался, — фыркнул Кристоф. — Ты думаешь, что если уничтожена аномалия, то теперь тут наступит тишь да гладь? Ошибаешься! Сейчас как раз и наступает самый сложный период. Баланс на Киоте нарушен и теперь за неё начнётся настоящий бой между силами Добра и Зла. И ещё неизвестно, кто победит.

— То есть как это неизвестно? — гневно прогудел Джерри. — А мы здесь зачем?