Когда нас начало сносить с траектории, притягивая другим, большим судном, не смог сдержать злости. Какой кретин позволил себе вести такую махину без согласования маршрутов? Да еще в такой активной зоне? Скрипя зубами и поминая нехорошим словом нерадивого Навигатора, выстроил запасной маршрут, с учетом данных. Проводник не сумеет удержать корабль в прежнем маршруте при таком сопротивлении.

Однако девица упрямилась.

Тихо поскуливая, выгибаясь в кресле, она изо всех сил своего упорства держала исходный параметр, рискуя разнести первый слой нашей обшивки в щепки. Видя, что Зейнар даже не рассматривает вариант использовать запасной маршрут, не выдержал, не смолчал.

– Не дури! Не поднимешь!

– Подниму! – и столько злого, отчаянного упрямства в голосе, что и сомнений не осталось. Вытянет.

– Неучтенное воздействие. Следовать новому маршруту.

– Я вытяну!

О, да. Это превосходная новость. Только кто бы еще нам потом обшивку на половине корпуса сменил.

– Это приказ, Проводник. Выполнять.

– Поглоти тебя безумие!

Она справилась. Несмотря на сомнения капитана, на увеличенные параметры, на скрип зубов и внешнее сопротивление, возникшее из-за постороннего вмешательства, она сделала все, как нужно. Даже ее конечные показатели оказались не так плохи, как я предполагал. Да, девица устала, да, не смогла сама встать, но это не имело никакого значения, если все получилось таким образом. Значит, она справится со всем, что ее ожидает. Вытянет.

Неся ее в комнаты, внутренне торжествуя и сдерживая радость, пытался, как мог, успокоить девицу. Конечно, с ее точки зрения, все вышло практически на грани, едва-едва, но это несколько отличалось от реальности, так что я был доволен.

А еще внутри меня пылал небольшой злорадный огонек: корабль, сбивший нас с маршрута, не просто снесло, их едва ли не развернуло, выбросив совершенно в иной точке. Потому что воздействие моего Проводника было куда шире, чем границы Каравана. Девица тянула с такой силой, что, надеюсь, разнесла им часть антенн на внешней части. Потому что правила не просто так придуманы. И они для всех.

Конечно, оставался вариант вынести личную претензию их Навигатору, но сейчас, чем меньше внимания к Каравану, тем лучше. Я и так немного выделился, выбирая Проводника. Теперь непонятно, сколько еще времени разгребать последствия.

Укладывая это миниатюрное создание в кровать, снимая ее вуаль, я в который раз поразился изобретательности Вселенной. Как можно было наделить живое существо способностью переносить корабли с одного ее края, в другой?

Мы, за все века космической экспансии, испробовали множество методов и способов перемещения. Что-то позволяло добиться больших скоростей, что-то снижало затраты топлива, но как ни крути, вот эти девочки, такие хрупкие, но наделенные чем-то сверх понимания и логики, только они могли просто силой желания свершить подобное чудо. И теперь одна из них с этими своими глазами цвета речной воды, с россыпью золотых веснушек на носу в моих руках. Такая до панических спазмов сильная и столь хрупкая, что страшно коснуться рукой

Быстро укрыв ее покрывалом, отступил назад, не в силах оторвать взгляд. Нет. Я не имею права. Не сейчас. Так можно все испортить.

Столько трудов, годы подготовки против одного нестерпимого, сметающего огнем желания узнать – есть ли эти веснушки на ее покатых плечах. Или, может, на ее груди. Отступив еще на шаг, до хруста сжал кулаки. Как же непросто всего только находиться с ней рядом.

Воплощенное искушение.

**

Я не захотела никого видеть и отказалась на предложение Навигатора выйти на обед в общую столовую, перекусив тем, что могли доставить в комнату. Оставила тяжелые наряды, выбрав легкое широкое платье. Ззапустила симулятор, раз за разом прокручивая схемы.

Не знаю, сколько вариантов успела прогнать. Пять? Шесть? Я сидела, тяжело дыша, подрагивающими пальцами сжимая подлокотники, не в силах решиться запустить Второй ранг. И в то же время, никак не в состоянии понять, как так вышло. Один перенос длиной в пятьдесят минут оказался для меня много, невыносимо тяжелее, чем все, что проделала сейчас. Я не могу быть настолько слаба!

Или что-то не учли наставницы? Или у Каравана есть скрытые параметры? Какое-то особое, сверхтяжелое вооружение? Говорят, такое бывает. Тогда почему мне это неизвестно?

Но так тяжело!

Я уже практически решилась запустить следующую симуляцию, когда кто-то ухватил меня за руку, останавливая.

– Что ты делаешь, хатун?! Вас не учили, что сегодня тебе положено отдыхать? Что это за вопиющая беспечность? – Навигатор говорил с каким-то сомнением, словно и правда сомневался в моей адекватности. Он не понимал, что я чувствую себя нормально и никак не могу отдыхать после вчерашнего, не разобравшись.

– Я в порядке. Мне просто нужно больше тренироваться, – убирая свободной рукой щиток с глаз, возразила. Я хотела вырвать ладонь из горячих, таких длинных пальцев мужчины, но он держал крепко, не позволяя.

– В порядке? Ты правда считаешь, что это можно назвать «порядком»? – темные, почти черные глаза опустились ниже. Переведя взгляд, судорожно выдохнула, вновь попытавшись вырвать руку из захвата Навигатора. Пропитавшись потом, тонкое платье прилипло к телу, обрисовав контуры до неприличия ясно. Белье не могло скрыть подробностей. Прикрыв грудь свободной рукой, с вызовом подняла взгляд. К чести Навигатора, он смотрел строго в глаза, но его вздернутая бровь и суровое выражение, отчего-то переносились тяжелее, чем обычная похоть и желание, идущие от мужчин.

– Это вопиющее пренебрежение, хатун.

– Вы должны были постучать, – мы произнесли это одновременно, словно здесь и правда имело значение, кто отреагирует первым. Мое запястье, зажатое в крепкой руке, начинало пылать, распространяя жар вверх. Я чувствовала, как волна поднимается к плечам, до самой шеи и выше, затапливая щеки.

– Я постучал. Дважды, в надежде дождаться ответа, но как мы имеем возможность видеть, мое первое предположение было верно – не стоит этого делать. Задержись я еще немного, думаю, пришлось бы выковыривать тебя прямо из симуляции, а насколько я знаю, это не самый удачный вариант действий. Верно?

Мне хватило сил только на то, чтобы кивнуть, сражаясь с волнами жара, накрывающими с головой. Что это такое?

– Напомни мне, хатун, что будет, если мне предстоит вынимать тебя из симуляции?

– Я… я… – совсем задыхаясь от жара, не могла выговорить ни слова. Я чувствовала себя голой и при этом под светом яркой, обжигающей звезды на каком-то пляже, как на картинках. Не в силах больше терпеть, прикрыла глаза, умоляюще выдав только одно: – Отпустите. Прошу.

Мое запястье тут же получило свободу, но стало только хуже, словно на обожженную кожу выплеснули ледяную воду.

– Тебе плохо, Зейнар? – в голосе промелькнуло нешуточное беспокойство.

– Нет. Мне просто нужно в душ. Только и всего. Пожалуйста.

Распахнув глаза, я с мольбой посмотрела в эти черные, такие близкие глаза, надеясь на то, что не придется произносить этого вслух. Чувство острой, почти болезненной обнаженности давило, втаптывая мою девичью гордость в жесткое покрытие пола.

Несколько мгновений мне ответом был только непроницаемый взгляд. Невозможно было сказать, понял ли он, что я от него хочу. Но нет, Навигатор выпрямился, медленно склонив голову, а затем отвернулся к дверям, разделяющим наши комнаты, отступив в их сторону на четыре шага.

– Я буду ждать здесь, если вдруг тебе станет нехорошо.

– Только не оборачивайтесь.

– Не сомневайся. Уж на это моего воспитания хватит.

Быстро поднявшись, прихватив чистую одежду, направилась к душевой.

– Зейнар, – голос догнал меня у самых дверей.

– Что?

– Не закрывай дверь. Я бы не хотел выбивать ее, если тебе станет вдруг дурно.

– Со мной все в порядке.

– И все же.

Я, конечно, ожидал, что девица воспримет ситуацию с переносом не самым лучшим образом, но не рассчитывал, что вместо законного отдыха, она начнет усиленно заниматься, едва не доведя себя до истощения.