Другого объяснения своему настойчивому вниманию Рассел не находил, и это его очень беспокоило. Для мужчины, который самым главным правилом личной безопасности считал наличие в кармане презервативов, он что-то слишком много суетится. Да и Лорел вовсе не угрожал по телефону серийный убийца. Просто мошенник Дин, не более того!

По долгу службы Рассел Эванс частенько сталкивался с испуганными женщинами и подростками, чьи глаза так и взывали о помощи и поддержке, но никогда еще он не принимал в их судьбах такого живейшего участия, как в судьбе Лорел. Конечно, он сочувствовал пострадавшим и делал все необходимое для их безопасности, но давно научился дистанцироваться от работы, как всякий полицейский. Будучи слишком сентиментальным, в криминальном отделе долго не продержишься. Конечно, Рассел не стал закоренелым циником, но ни к одному из пострадавших не испытывал такого личного интереса.

Сунув руки в карманы, он дошагал до двери, поднялся на три ступени и тоскливо посмотрел на звонок, ругая себя на все корки. Ледяной порыв ветра бросил ему в ухо целый ворох снега с ближайшего сугроба. Поежившись, Рассел вздохнул.

Господи, как он будет объяснять свой визит? Мысли вращались вокруг опасной темы секса, и ничего путного в голову не шло.

Что, если Лорел предлагала улечься с собой в постель на полном серьезе? Пожалуй, эта догадка не лишена оснований. Она просто стушевалась, не увидев на его лице явного согласия.

А что? Здорово было бы забраться к блондинке в кровать! И убить, так сказать, двух зайцев: получить взаимное удовольствие и уберечь девушку от необдуманных связей с другими претендентами на ее тело.

Господи, что за чушь! Рассел покачал головой. Тоже мне, добрый самаритянин! Да еще с приличной эрекцией!

Как раз в этот момент входная дверь внезапно распахнулась, хотя он даже не коснулся звонка.

– Что вы тут делаете? Я увидела вашу машину в окно. – Лорел стояла на пороге, все еще в черных узких брюках и белом свитере, розовый шарф по-прежнему укутывал шею. Единственной переменой в ее внешности был конский хвостик, в который она собрала волосы. Так девушка казалась еще моложе, хотя и до этого выглядела младше своих лет.

– Я… зашел убедиться, что с вами все в порядке.

– Как вы сказали? – Лорел подалась вперед, напряженно вглядываясь Расселу в лицо. – Здесь довольно темно, я не вижу ваших губ.

Полицейский сделал шаг вперед, к пятну света, чувствуя себя полным идиотом. Повторив предыдущую фразу (Боже, до чего нелепую!), он снабдил ее обезоруживающей улыбкой, надеясь, что Лорел растает.

Прием не сработал. Девушка хмурилась.

– Как видите, я благополучно добралась до дома. Я в полной безопасности. – Она смотрела на Рассела, явно ожидая, что он повернется и уйдет.

Тот чувствовал себя крайне глупо. Улыбка превратилась в дружелюбный оскал. Со стороны, должно быть, он и сам напоминал маньяка с удавкой за спиной.

– Даже не пригласите войти?

Девушка притворно удивилась и даже приподняла брови.

– Пригласить войти? Вас, совершенно незнакомого человека?

Рассел криво усмехнулся. Черт, девчонка была очень привлекательной, особенно когда деловито морщила носик.

– Правильный ответ, – похвалил он.

– Тогда доброй ночи, Расс. – Лорел кивнула и закрыла перед ним дверь.

Он еще какое-то время стоял, ожидая щелчка замка, но ничего не услышал. Скрестив руки на груди, он недовольно покачал головой. Дверь снова распахнулась.

– Что еще? – нетерпеливо спросила Лорел.

– Вы не заперли дверь. Я не слышал щелчка.

– Вот черт! – Девушка раздраженно хлопнула дверью. Если бы пальцы Рассела лежали на дверном косяке, таким ударом ему размозжило бы все суставы.

Послышался скрежет щеколды, затем еще один. Он усмехнулся, понимая, что аудиенция точно окончена.

Вот и хорошо! Чем дальше от него будет Лорел, тем лучше для них обоих.

Или не так? Если она пожелает закрутить с ним короткий роман – милости просим. Что в этом дурного?

Приняв решение подождать благоприятного момента, Рассел повернулся и зашагал прочь. Свежий снег поскрипывал под ботинками.

Лорел очень редко испытывала сильные отрицательные эмоции вроде раздражения или гнева. Она почти никогда не выходила из себя, была терпелива и спокойна. Даже если посторонние люди обижали ее, она всегда находила оправдание их грубости. Например, проблемы на работе или в семье. Неудачный день, наконец.

Но теперь эмоции так и захлестывали ее с головой. Она была зла как черт на Рассела Эванса. Этот человек сильно ее беспокоил. Поддельный Расс был куда более обходительным и мягким, не предавался нравоучениям и не смотрел на нее свысока. Тревор Дин обращался с ней, как со взрослой.

Но настоящий Рассел Эванс, только что исчезнувший за порогом, влек к себе неизмеримо сильнее, чем его сетевой двойник. Его нахальство и даже грубость в сочетании с мужественностью вызывали больший интерес, чем интеллигентность мошенника.

Но этот несносный человек относился к ней, словно к двенадцатилетней дурочке, которую нужно постоянно поучать и за которой нужен глаз да глаз! Конечно, в этом была и ее вина. Она вела себя, словно упрямый подросток в переходном возрасте, пыталась отстоять свое право на самостоятельность, что в ее нынешнем положении выглядело просто глупо.

В общем, Расс Эванс вызывал в Лорел смешанные чувства – раздражение и влечение. Может, мама права – общение с мужчинами всегда лишает покоя и приносит проблемы? Забавно, что мать и полицейский сходились в одном – ей не следует ходить на свидания. По их мнению, лучше запереться в доме и сидеть в четырех стенах, словно трусливой серой мышке.

Сообразив, что несколько чашек выпитого кофе неотложно требуют выхода, Лорел сбегала в туалет и прошла на кухню, чтобы взять себе кекс. Потом она поднялась на два этажа выше в свою комнату. Беспорядочно разбросанные по кровати и креслу вещи напомнили ей о том, как тщательно она подбирала наряд для свидания.

Лорел кисло улыбнулась. Да она могла напялить на себя пыльный мешок из-под картошки: Расселу Эвансу было совершенно все равно, во что она одета! В его глазах она была всего лишь непослушным ребенком, стремящимся как можно скорее вляпаться в неприятности.

Разумеется, она была совсем не такой наивной, какой он почему-то ее считал. Лорел знала, что порой в мире случаются ужасные вещи, и любой человек может стать жертвой преступника. Она же не в вате жила все эти годы!

Рассел Эванс так и не понял главного: Лорел отправилась на свидание вовсе не с незнакомцем. Она полагала, что ей назначил встречу мужчина, которого давно знает ее подруга. То есть тот самый «знакомый знакомых», о котором талдычил полицейский. Куда уж безопаснее?

И что теперь? Заключить себя в стерильную барокамеру под семью замками и дышать исключительно через кислородную маску? Лорел не желала провести всю жизнь в скорлупе, как птенец, который так и не вылупился. Ей хотелось жить и дышать полной грудью. Экспериментировать, наконец!

Она и без того двадцать лет существовала, словно в защитном коконе, слепленном для нее родителями, в особенности матерью. Это сделало ее застенчивой и пугливой, и Лорел, сознавая это, страшно бесилась.

Отец, пока был жив, был для нее лучшим союзником, чем мать. Он понимал, что у дочери есть право на независимость. Он даже поддержал ее горячее желание поступить в колледж в Рочестере, а также посоветовал курсы для глухих, на которых учили читать по губам. К несчастью, отец умер от сердечного приступа, когда Лорел только оканчивала второй семестр, и мать, чувствовавшая себя одинокой и несчастной, уговорила дочь немного пожить дома. Лорел так и не вернулась в колледж, о чем жалела по сей день.

Ей казалось, что бросить маму одну слишком жестоко, поэтому она осталась в родном городе. Теперь она работала на полставки в «Сластях», маленьком кондитерском магазинчике, где продавали конфеты и пирожные на развес.

Незаметно пролетели пять лет. Лорел почти не поддерживала связи с Обществом глухих, в которое когда-то входила, общаясь разве что с Мишель. Она чувствовала, что болото ежедневной рутины затягивает ее, и не могла разорвать порочный круг.