— Добралась, стало быть, Василиса до Москвы, — смекнул я, что к чему. — Рад. Нет, правда искренне рад. Она, конечно, девка шебутная до ужаса и сильно себе на уме, опять-таки силу и кровь уже распробовала на вкус, но зато с ней не скучно. Плюс имеется в ней талант, которым многие из вашего племени, увы, не владеют. Да и не только из него.

— Это какой же? — заинтересовалась Марфа.

— Она знает, когда стоит сдать назад, — объяснил ей я, забирая с заднего сиденья увесистый черный рюкзак и закрывая машину. — Сейчас подобное качество редкость. Сам, знаете ли, не без греха, тоже иногда краев не вижу. А Васька — нет, у нее прямо чутье на невидимую пограничную линию.

— Передам ей твои слова, — пообещала старая ведьма. — Пусть порадуется после торжественной порки. Лично драла ее как сидорову козу, она еще дня три сидеть не сможет. Так что подслащу неприятные ощущения.

— Ух ты! — впечатлился я. — А по какому поводу?

— За непонимание правильности момента, — пояснила Марфа. — Если точнее, за то, что сначала язык развязала, когда не следовало, а после, когда нужно, вдруг решила молчать, точно рыба.

Ясно. Стало быть, Меланья и Ко не опознали Василису с подругой, те сами им про себя все рассказали. И, возможно, что-то еще, помимо этого. Мало ли у ведьм тайн? А вот сейчас какие-то из них всплыли. Или, может, остатки ведьм из перебитого нами ковена какую-то претензию Марфе выкатили, а Васька в свою очередь ничего никому рассказать не может, не имеет такой возможности. Мискув помер, но дело его живет. В смысле — чары вон до сих пор работают.

— Потому отдельное тебе спасибо за то, что случилось там, в горах, — очень серьезно продолжила Марфа. — Да, относительно каких-то подробностей твоей турпоездки на Урал — мне лично ничего о них неизвестно и никому из моего окружения тоже. Настырничать же, выясняя, что там произошло, никто не будет. За всех не скажу, но за свой ковен поручусь. Более того, могу поклясться в том перед Луной. Да, собственно, я уже это сделала.

А вот это и правда неожиданно. Марфа только что ясно дала мне понять — догадывается она, кто на Урале ковен на пару со старшей в горах перебил, но при этом никто никогда ничего ни от нее, ни от остальных подвластных ей ведьм не узнает. Мало того — использовать эти знания в своих целях она тоже не станет. Красивый ход!

— Благодарствую, — искренне произнес я, глянув на полоску не столь далекого от меня леса. Минут пятнадцать ходу, не больше. — Хотя Ваську немного жалко. Мелкая совсем, не всегда ведает, что творит, вот чутка в Екатеринбурге и накосорезила. Но это не страшно, подрастет — поумнеет.

— Боль и стыд лучшие учителя, — возразила мне Марфа. — Слова забудутся, а вот то, как ей, взрослой совсем, как она сама считает, девке при всех зад заголили да по нему розгами прошлись, запомнится на всю жизнь. Ну а если зуб на меня за это затаит — оно тоже славно. Поглядим, как она сумеет свои эмоции и планы недобрые от меня скрывать. Умение владеть собой одно из важнейших для родовой ведьмы с крепкими амбициями. А Василиса как раз из таких.

— Ну, вы старшая, вам решать, — покладисто согласился я. — В любом случае рад, что между нами нет трений и недомолвок. Кого-кого, а вас, Марфа Петровна, во врагах видеть точно не хочу. И это не дежурный комплимент, я на самом деле так думаю.

— Ты, Максим, заскочил бы ко мне нынче вечерком, — выдержав паузу, негромко молвила ведьма. — Есть вещи, которые я телефону доверять не желаю, а для тебя эти знания точно лишними не окажутся. Более того — немало пользы принесут, как мне думается.

— Сегодня, скорее всего, не смогу, — с искренним сожалением ответил я. — И рад бы, да день по минутам расписан. Но вот завтра — с нашим удовольствием. Ну а коли поутру разрешите к вам наведаться, так и вовсе замечательно. Просто жизнь у меня сейчас такая, что планировать на сутки вперед ой как сложно!

— А после того, что я тебе рассказать хочу, она в еще более яркие тона окрасится, — обнадежила меня собеседница. — Хотя, с другой стороны, кое-какой туман развеется, что великое дело.

Вот правда, хоть забивай болт на мероприятие у Маринки и вместо него к Марфе езжай. И ведь, как нарочно, их еще и по разным концам города разбросало, то есть совместить не получится. Единственное, может случиться так, что тут, в лесу, вообще ничего не выгорит, и тогда у меня времени будет даже больше, чем нужно. Хотя возможен и другой вариант, в котором я застряну здесь сильно надолго, но о нем лучше не думать. Хуже ничего нет, когда тебя леший среди трех деревьев кружит часами. А если он еще и комарье напустит…

— Заинтриговали — сил нет, — рассмеялся в трубку я. — Любопытство — лучший стимул. А если часиков в пять я к вам наведаюсь, то застану дома? И не порушу ли планы на сегодня?

— И дома буду, и не помешаешь. У меня нынче засолочный день, сокол ты мой ясный. Лету конец, самое время банки на зиму крутить. Вот, вчера Изольда из Луховиц от подруги моей давней целый багажник огурцов приперла, ими с самого утра и занимаюсь. Багажник-то у нее ого-го какой, так что хлопот на весь день хватит. И еще ночь наверняка захватим. Потому приезжай как сможешь, заодно я тебе кошелку огурчиков отсыплю. Хороши они — пупырчаты, хрусткие!

— Хоть все бросай и прямо сейчас отправляйся, — сглотнул слюну я.

— Так в чем же дело?

— В деле, — усмехнулся я. — Вы же меня знаете, если чего надумал — не сверну.

— А ты, чую, как раз надумал? Тогда удачи тебе! Да лоб не расшиби на ровном месте, как иногда с тобой случается.

Моего «спасибо» она дожидаться не стала, оборвав беседу почти на полуслове. Не любит, когда последнее слово не за ней остается, как, впрочем, и все ведьмы.

И все же — что такое она мне сказать хочет? Причем, уверен, не врет, на самом деле некая важная информация у нее припасена, не того калибра эта фигура, чтобы порченый товар за свежий выдавать. Васька или та же Изольда — те да, такое себе позволить могут. Марфа — никогда.

Хотя второе дно наверняка есть. Не может не быть, не творят ведьмы добро так, чтобы совсем уж свою выгоду не соблюсти. Хоть небольшую, хоть какую. Впрочем, как любые женщины, те, к которым подходит определение «истинные».

Впрочем, эти мысли я довольно быстро выбросил из головы, причем сразу по двум причинам. Во-первых, сколько ни гадай, что Марфа сумела разузнать, все равно уверенности в собственной правоте не появится. Во-вторых, тропинка из полевой превратилась в лесную, так как я вошел под тень высоких деревьев. Все, я на месте. Куда дальше идти, правда, абсолютно непонятно, но это нормальное явление, не в первый раз в подобной ситуации оказываюсь. Теперь либо свезет, либо через часок-другой я и на самом деле рвану к Марфе Петровне огурцы трескать с черным хлебушком.

Миновав светлую березовую бровку, я двинулся дальше, туда, где трава заменяла собой тропинку и начинался настоящий лес — густой, смешанный, пахнущий близкой осенью. И, кстати, радующий грибами, которые буквально бросались в глаза. Вон пара подберезовиков стоит, там в траве россыпь лисичек видна, а рядом елкой и вовсе белый красуется, причем на вид крепкий, не трухлявый. Однако, красиво тут местные живут, если почти на входе в лес такое изобилие можно узреть. Может, они грибы прямо около дома собирают, потому сюда не ходят?

Вскоре обнаружилось и подходящее место для ритуала, без которого никак не обойтись. Я расстегнул рюкзак, достал из него кругляш «столичного» хлеба, коробку с сахаром, сушек большой пакет, еще кое-какую снедь, выложил все это на изрядных размеров пень, отвесил поясный поклон, а после произнес:

— Исполать тебе, батюшка лесной Хозяин! Прости, что пришел в твои владения незван, но так уж дорожка сплелась. Вот, кланяюсь тебе гостинцами скромными да хочу привет передать от собрата твоего, Евпла Митрича, что за лесом близ Раменского приглядывает.

И, заметим, ни слова не соврал. Нет, конкретно местному лешему Митрич ничего передавать мне не велел, но у меня есть разрешение использовать его имя в подобных ситуациях. Дело в том, что года два назад мне свезло оказать этому лесовику немалую услугу, я смог остановить вырубку его и без того не сильно великого леса. Нет-нет, никакой благотворительности, просто так карта легла. Та история, кстати, была чем-то похожа на нынешнюю — началась с выполнения незамысловатого поручения, а после покатилась, точно снежный шар с горы, вбирая в свою орбиту незадачливое семейство волкодлаков; пострадавшую от проклятия жену высокопоставленного городского чиновника; юного мажора, запавшего на Гелю, природную ведьму, которая даже не подозревала о своей сути, но при этом творила бог весть что; вечно хмурого Пал Палыча из отдела, а также ряд разных людей и нелюдей. В том числе и лесного Хозяина, который уже было собрался воевать с тяжелой техникой, курочащей его владения. Кончилось в результате все хорошо, почти никто не умер, а лес остался в целости, за что Митрич и дал мне вышеуказанное право, что являлось весьма щедрым даром. Лесовики всегда относятся с симпатией к тем гостям, которые чем-то отличились перед их племенем. Ну и когда знают, что им не врут, ложь же эти существа чуют за версту. Их, как и водяных, фиг обманешь.