«Правдивый» писатель мемуаров прикусил губу. Задумался. Начал о чём-то рассуждать сам с собой. Думать. Совещаться. Поиграл пальцами. - Нет, ваше сиятельство, за тридцать тысяч сильно не правдоподобно. Пожалуй, мы остановимся на двадцати, чуть увеличив длину змеи.

Вселенец безразлично пожал плечами. - На двадцати – так, на двадцати.

- Хотя нет! - героическая составляющая вернулась в голову Волконского. - Давайте добавим немного разрушений на судне и крови на палубе.

- Насколько добавить, ваше сиятельство? - хитро прищурили глаза.

- Тысяч на пять – семь. Не больше восьми.

***

Британские корабли стояли на якорях, вытянувшись в линию, полностью перекрыв выход из лагуны. Их пушки были выдвинуты. Восемь орудий на каждом судне приготовили к стрельбе холостыми зарядами, остальные сорок шесть зарядили ядрами и зажгли порох на запалах - на всякий случай. Капитан Брэд Салливан, слыл осторожным человеком. Зарядили также и установили на подставках на палубе все имеющиеся в распоряжении мушкеты.

Из-за далеко выступающего плоского мыса выползал парусник.

Глаза у Брэда покраснели от напряжения. Губы выцвели и стали сиреневыми, как на морозе. – Огонь! – Скомандовал он и театрально махнул шпагой.

Гром выстрелов прокатился перекатистым эхом. Едкий пороховой дым погрузил корабли в непроглядный туман. Через несколько минут, когда слабый бриз отнёс сизые облака в сторону. Место, где находилась шхуна, было пусто. Московиты подло бежали, со всех ног, забились, как испуганная лисица, обратно в нору-лагуну.

- Сэр? - помощник удивлённо переспросил у капитана. – Они отступили. Прикажите догнать?

- Нет, Бэтью, - Салливан сладко улыбнулся, показав жёлтые зубы. - Боюсь, глубина не позволит пройти нашим корытам. Будем ждать. Рано или поздно вылезут. Деваться им некуда. Да и пушек у них нет. Наше золото от нас не уйдёт!

…….

"Добрая Надежда" отошла от выхода из лагуны около двух морских миль. Остановилась. Застыла в нерешительности.

Команда корабля освободила полубак для переговоров. И издали, с удивлением смотрела на шестерых беседующих между собой офицеров 22 артиллерийской бригады. Растерянности среди матросов и пассажиров не было. Наоборот, возникало чувство, что сейчас они станут свидетелями, чего-то такого - небывалого, чего раньше не было, но неприятелю при этом будет очень плохо и больно.

Стоящие на носу корабля военные напоминали этаких разудалых чудо-ратников, которые с деловым видом, "поплёвывая на кулаки", собрались, отметелить нерадивых хулиганов. И сейчас, неспеша выбирали способ, с помощью которого можно было бы это удовольствие сделать наиболее красочным и эффективным.

- Что думаете, милейший Антон Иванович? - князь Волконский, нервно покусывая переднюю губу, спросил у капитана. – Каким образом наши бравые военные сотрут в порошок неприятеля?

- Не могу знать, любезный Пётр Дмитриевич. Нет ни одной мысли.

- А мне кажется… - Волконский защёлкал пальцами. – Князь Ланин поступит как Джон Сильвер в "Острове сокровищ". Он дождётся рассвета. Самого утреннего часа. И как только неприятель заснет, атакует его всеми силами на лодках.

- Едва ли он так сделает, дорогой Пётр Дмитриевич.

- Почему? – строго свели брови. - Вы сомневаетесь в храбрости наших моряков?

- Нет, матросы у меня бравые. Только этой ночью полная луна. Облаков, как видите, на небе нет. Лагуна хорошо просматривается. Так, что наши лодки просто расстреляют из пушек. Мы даже дойти до них не успеем. И вряд ли они утром будут спать.

Волконский скривился, подёргал глазом. Нехорошо посмотрел на капитана. (Запорол такой "гениальный" план!) Сделал новое предложение… - Тогда, я думаю он поступит как в последнем романе "Иван Танин и Затерянный мир подземелья". Когда решил сжечь логово больших чёрных пауков. Он погрузит на шлюпки бочки с сильно горючей жидкостью, которую назвал "Нитро-Кирилл" и пустит их на встречу кораблям неприятеля. Те по дороге разгорятся, упрутся в борта парусников и сгорят к чертовой матери вместе с экипажем.

- Это возможно… - капитан решил не отвергать предложение почётного и очень обеспеченного пассажира. Но, решил уточнить. - Милейший Пётр Дмитриевич, а откуда он возьмёт эту сильно горючую смесь?

- "Нитро-Кирилл"?

- Да?

- Помните, пред отплытием, он погрузил в трюм какие-то ящики. Скорее всего она в них.

Офицеры закончили совещаться. Ланин поднялся на шканцы. Обратился к капитану. - Антон Иванович, нам нужны шлюпки и матросы, чтобы поднять из трюма ящики с зелёной полосой.

– Что я говорил! - Волконский гордо поднял голову. Помолчал минуту, продолжая глядеть на солнце, которое медленно погружалось в море, в то время как огненное облако на горизонте быстро бледнело и растворялось. - И тихо про себя добавил. – Значит будут жечь.

***

Яркая, полная луна лениво и грациозно потягиваясь на фоне прозрачно-фиолетовом неба. Черно-синие волны едва слышно плескали о берег. Мутные тени застыли между деревьев.

- Егоров, слышишь меня? – раздалось где-то на опушке небольшой рощицы, выходившей прямо к воде.

- Да, ваше благородие господин Новиков, слышу?

- Его сиятельство интересуется тем случаем, когда тебя за хорошую стрельбу наградил бывший командир бригады полковник Фогель. Как он тебя отблагодарил?

- Э… токмо… ну, это, дал пятачок. В смысле, пять рублей. Обычно дают за удачную стрельбу - рубль. А тут Александр Юрьевич расщедрился. В честь хорошего выстрела и дня рождения дочери выдал цельных пять.

Солдата услышали. Передали по цепочке информацию. - Дал пять рублей… Пятак дал… Пять рублей… Ваше сиятельство, наградили пятаком-с.

…. Через какое-то время пришла обратная информация.

- Егоров, спишь что ли?

- Никак нет, ваше благородие. Бдю в оба глаза.

- Князь сказал… положишь три снаряда из пяти в яблочко! - Получишь сто пятаков и звание унтер-офицера. Ты?!!! Понял, какое тебе оказано доверие?

- Так, точно-с, господин Новиков

Офицер тихонько, почти вплотную подкрался к миномётчику. Наклонился к уху. - От себя добавлю… - Поднесли крупный кулак к лицу служивого. – Попробуешь не попасть, чёрт лысый! Вернёмся в полк. Лично сгною в нарядах. Усёк?

???

- Не слышу?

…..

Через несколько минут раздался едва слышный хлопок. В тёмном небе над судами неприятеля зажглось и повисло небольшое миниатюрное солнце, осветив ярким светом окружающее пространство. Спустя минуту новый хлопок, потом ещё и ещё один. Но, вместо солнца, в вышине разорвались фонтаны огненных брызг. Они медленно, горящим дождём, начали спускаться на беспомощные парусники. Раскалённые красно-синие капли, достигли парусов, такелажа, шлюпок, надстроек и всего, что было на палубе. Несколько пылающих углей попали в воду. Но, не потухли, а наоборот, расплылись по жидкости, разгорелись, запылали поверх воды. Люди заметались, закричали, попытаться потушить пожар.

Новые хлопки, очередные разрывы в воздухе и снова огненный «град» с неба.

Всё в округе покрылась клубами едкого дыма. Со всех сторон доносились крики боли, ругань, треск и скрежет ломающихся мачт, шуршание огня, пожирающего древесину, шипение падающих в воду обломков. Корабли разгорались быстро, подобно сухим, хорошо просмоленным еловым веткам. Превращались в огромные пылающие костры. Горели снасти, пылали деревянные части, тлели и разлагались лохмотья почерневших парусов. Черное облако дыма вставало над обреченными судами, тянулось вверх, объединялось в единый гигантский гриб. Один из кораблей, вдруг резво, с треском подкинуло в высоту и разорвало на несколько частей. Вслед за громадными языками пламени, в воздухе, от мощного взрыва, закружились пушки, люди, балки и разные обломки корпусного набора. Через несколько минут ухнул новый взрыв...

***