Кириан все еще смотрел на ее машину. Его хмурый взгляд стал глубже.

— В чем твоя проблема? — девушка огрызнулась. Искушение переступить порог и обереги тянули ее вперед. Но девушка остановилась на полпути и отступила назад.

— В твоей машине что-то протекает, — прокомментировал Кириан. — Возможно масло. Сложно сказать по одному только запаху. Иногда все химикаты пахнут одинаково.

Саманта невольно вскинула брови.

— Спасибо за предупреждение.

Поглядывая на него, протиснулась мимо, словно молча заявляя, что не боится его ни капли. Фиолетовая листовка торчала из ее почтового ящика. Саманта схватила ее и старалась держать шаг ровно, чтобы не поспешить обратно в дом. Часть ее хотела, чтобы рядом была мама, но она так же знала, что не может вечно полагаться на кого-то.

Саманте нужно было научиться стоять на своих собственных ногах. Она пыталась писать свои собственные заклинания, готовить свои собственные зелья и искала свой собственный набор карт таро. Было трудно отказаться от того, что, как она знала, уже проверено работало, но у каждой ведьмы Карвер был свой собственный способ делать те или иные вещи.

— Что это? — Кириан кивнул подбородком в сторону листа в ее руке.

Саманта сперва сама бросила на него небрежный взгляд и перевернула, чтобы показать Кириану. Каждый год проводился общегородской конкурс домов с привидениями. В нем участвовал по крайней мере один дом на каждой улице. Призы с каждым годом становились все больше и больше. Она вспомнила, как ее семья когда-то окутала дом магией, чтобы создать самый дикий дом с привидениями. Ее мать выигрывала несколько раз, но проиграла только парню, который купил самую большую аниматронику из поп-ап магазина на Хэллоуин.

Саманте еще только предстояло победить.

— Этот приз был бы хорошей заменой твоей машине вон там.

— Хм? — Саманта перевернула листовку обратно. Внизу страницы был главный приз, выведенный черными чернилами. Совершенно новый седан.

Саманта посмотрела на машину, припаркованную на ее подъездной дорожке. Она никогда не утруждала себя тем, чтобы поставить ее в гараж, оставляя ржаветь под дождем, потому что машина уже и так была на три четверти ржавой. На дверях были пятна белого вязкого вещества, закрывающие дыры, которые тоже давно проржавели и которые никогда никто не красил.

— Просто чтоб ты знала, эта ржавая штука — чертова смертельная ловушка.

— Спасибо, Кириан. Приятно знать, что если ты не убьешь меня, то твою работу доделает моя машина, — Саманта говорила нагло, но правда заключалась в том, что ее единственным желанием в этот миг было побыстрее убежать в дом.

Где-то в массивном викторианском шкафу лежала стопка рукописных журналов. В одном из них был бы секрет изгнания мужчины в междумирье, место, к которому привязала его ее предок. В любой момент, когда он возвращался к ним, чтобы положить конец своему заточению, ведьма Карвер могла изгнать его разум и оставить его тело в ловушке в виде птицы. Птица улетит и забудет о том, что произошло, пока он будет получать по заслугам дальше.

Саманта остановилась в дверном проеме, задержавшись, чтобы оглянуться на мужчину на ее лужайке. Он не казался таким опасным, как все утверждали. Во всяком случае, он казался человеком, брошенным на произвол судьбы. Его потухшие глаза казались потерянными, прикованными к ее машине, как будто это был какой-то якорь для него. Трудно было поверить, что он мог убить ее прадеда.

— Тронь мою машину, и ты получишь билет в один конец до междумирья, — девушка закрыла дверь между ними, прежде чем он успел что-либо сказать.

Позже, доставая старые украшения для Хэллоуина, она порылась в некоторых старых гримуарах, чтобы посмотреть, сможет ли она найти заклинание, которое избавит от гостя снаружи. Конечно, он наблюдал за ней с той ветки, вернувшись в свою форму ворона. Время от времени Саманта махала сама или брала в руки пластиковый скелет, чтобы заставить его помахать Кириану.

Через некоторое время обмен жестами стал казаться чем-то естественным, как будто он всегда был там. Саманте пришлось остановить себя, отбросив скелет, прежде чем она успела бы привязаться к монстру. Он не был другом. И Саманта ни за что не могла позволить себе доверять ему.

Кириан вздохнул. Никто ей, видимо, ничего толком не сказал. Казалось, ведьмы похоронили правду, замели ее под ковер и исказили историю так, что она стала неузнаваемой. Он не должен был удивляться. Прошло больше времени, чем он предполагал. Поколения рождались и исчезали, оставив в итоге после себя Саманту.

Его проклятие… все случилось при странных обстоятельствах. Как бы он ни был зол из-за того, что произошло, он знал, что это был несчастный случай. Годы мучений, которые Кириан пережил, исказили его разум. Это усиливало его гнев, пока он не превратился в заостренный клинок, направленный на тех, кто проклял его. Это была борьба за то, чтобы отвернуть лезвие, вспомнить, что произошло на самом деле.

Воспоминания были туманными, как будто кто-то опустил завесу между ним и его собственной жизнью. И все же больше всего ему запомнилось ее лицо. После стольких лет, разделявших их, Кириан теперь знал, что то, что он чувствовал к ней, было похотью. Ему было стыдно признаться в этом, как будто это могло запятнать ее память.

Через окно он мог видеть ведьму Карвер, спящую на диване в своем кабинете. На коленях у нее были разбросаны старые журналы, а на полу в беспорядке валялись украшения для Хэллоуина. Пластиковые скелеты выглядели как жертвы убийства, устраивающие вечеринку, а перевернутые пластиковые тыквы с вывалившимися из них лентами выглядели как мультяшные расколотые черепа. Ни один из них не собирался выигрывать для нее конкурс «Дом с привидениями».

Кириан мысленно пнул себя за то, что даже не узнал ее имени. Он беспокойно захлопал крыльями. Если он слишком долго смотрел на комнату, пластиковые скелеты превращались в знакомые тела. Момент его проклятия прокрутился перед его глазами. Сцена была нечеткой по краям, но лезвие в его сердце все еще было острым.

Проклятый заставил себя отвести взгляд и перевел его на ведьму на диване. Она свернулась калачиком, книга в кожаном переплете упала на пол. Бандана на ее волосах соскользнула, и локоны распустились. В темной комнате ее кожа казалась смуглой. Осеннее солнце высветило оттенки бронзы и золота на ее скулах и груди.

Ее прабабушка была бледной англичанкой до кончиков ногтей. Эта же ведьма была другой. В ней смешалась кровь, создав новую ведьму. Там, где ее прабабушка имела острые черты, эта — идеальные губки бантиком, а брови тонкие и аккуратные, вся она была мягче.

Кириан не мог не заметить шикарные части ее тела, которые так манили его. У нее были полные губы и дерзкий взгляд. Хотя он видел дрожь в ее пальцах, когда она проходила мимо защитных знаков дома ранее.

Эта девушка не собиралась позволять ему помыкать собой. Ему придется потрудиться, чтобы заставить ее сделать так, как он просил. Слишком многое было поставлено на карту, чтобы позволить ей вечно сопротивляться. Ему нужно было быть более решительным. Он сомневался, что ей часто приходилось иметь дело с демонами и адом. Но, с другой стороны, зачем еще у нее были такие сильные обереги?

Ведьмы Карвер знали обо всем зле в мире. Они также не позволили бы таким темным вещам овладеть ими.

Кириан устроился поудобнее, закрыв глаза на ночь, и в его голове промелькнула короткая молитва, в которой он просил мир грез держаться подальше. Междумирье — так назвала это ведьма. У него никогда не было названия для кошмара, который время от времени захватывал его разум. Все, что он знал, это то, что кошмар за раз отнимет у него от года до десяти лет.

Как раз в тот момент, когда Кириан собирался заснуть, звук воя пронзил ночь. Они были далеко, но звук все еще сотрясал его. Его перья взъерошились, и он, не раздумывая, взмыл в воздух. Ветер унес его прочь от дома ведьмы. И это привело его к реке, которая извивалась среди оранжевых и красных деревьев.