- Привет, дорогая!
Инна встретила подругу на пороге дома в платочке, тюрбаном навязанном на голову.
- Привет, привет, сколько зим! Рада, наконец, тебя увидеть!
«Однако, как сказывается проживание в Азии, - промелькнуло у Яны. – Ладно хоть не в традиционном полосатом национальном халате».
Она сроду бы не подумала, что на бывшей моднице так сильно сказался национальный колорит, который, казалось давно благополучно забыт самими казахами.
Инна вымученно улыбалась подруге. Возможно, она, действительно, испытывала определенную радость от встречи, но тоскливый, словно у побитой собаки взгляд, ужалил в самое сердце.
Как бывает у людей, которые давно не общались, в разговоре часто возникали неловкие паузы, как будто женщины были едва знакомы. Яну всегда удивляла подобная ситуация: с кем встречаешься ежедневно, болтаешь целыми часами, темы не заканчиваются, а кого не видел несколько лет и спросить не о чем. Хотя, казалось бы, должно быть наоборот, столько событий у каждого, столько перемен в судьбе. Однако, в разрезе большого промежутка времени, всё казалось мелочным, не заслуживающим большого внимания. Несмотря на то, что они переписывались в вотсапе, разговор напоминал перечисление пунктов биографии: когда развелась, когда вышла замуж во второй раз, родила ребенка, где учится, как здоровье родителей. Обе женщины прощупывали обстановку, сближаясь заново.
Инна сильно сдала, овал лица поплыл, морщинок ещё немного, но гусиные лапки у глаз, нездоровый цвет кожи и выбившиеся из-под тюрбана редкие седые кудряшки сразу накидывали несколько дополнительных лет. Лишь точеный нос и по-прежнему пухлые губки выдавали в ней некогда вдребезги разбивавшую мужские сердца красавицу. Яне даже стало неудобно за свой цветущий вид. Через пару часов причины утерянной красоты и уныния, вышли на поверхность. Подруга несколько недель назад закончила химиотерапию и недавно перенесла операцию. Инна не очень-то распространялась на тему своей болезни. Об онкологии знали только самые близкие, не хотела, чтобы её жалели. Тюрбан на голове и понурость получили логическое объяснение.
- У нас же здесь промышленность, завод – выбросы постоянные. Грудь пришлось удалить, чтоб метастазы дальше не пошли.
Яна постаралась помочь советом:
- Насколько знаю, рак груди успешно лечат, в отличие от других видов онкологии. Главное жива. Кстати, у нас в городе есть фито-онкоцентр, профессор консультирует. Набери в интернете, запишись, у меня подруга кисту на почках за два месяца рассосала. Поят страшной гадостью, капают в молоко, чтоб полегче внутрь проваливалось. Муторно, строго по часам, но работает.
- О, давай, а тут такие рецепты в народе ходят, чуть ли не керосин готовы пить. Совсем одурели. У меня оставшиеся три волосины дыбом встают.
- Нет, там все под контролем врача, травки, фракция АСД-2. Ты имплант не стала вставлять?
- Нет. И не буду, последствий боюсь. Да и все равно уже на это. У нас знаешь сколько односисечных по городу ходит?
Яна не находила нужных слов утешения, кроме как выразить солидарность с решением подруги. Инна хоть и старалась держаться молодцом, и не скатываться в обиду на жизнь, но темнота с подвалов души все-равно всплывала.
- Ты совсем не изменилась, выглядишь девочкой. Как София Ротару, что ли, нашла колодец с живой водой? -восхищение внешним видом Яны отдавало завистью.
- Пластика Инночка, биоревитализация, массажи, тейпы, профессиональная косметика и хороший косметолог. Ничего сверхъестественного. Главное иметь достаточно денег и времени для ухода за собой – отмазалась Яна, стараясь не обращать внимания на липкие прожилки в эмоциональном фоне. – Сама понимаешь, живу в свое удовольствие, не впахиваю, как ты по хозяйству, не тяну двоих детей. По дому есть помощница. Занимаюсь собой и своим здоровьем. Все просто.
- Повезло, за такие бабки замуж выскочила! А чувства то у тебя к нему хоть есть?
- Конечно, мужик вообще замечательный. Таких больше нет. Ты же знаешь, меня одними бабками не удержишь.
Инна ненадолго замолчала, действительно ли перед ней та самая милая шустрая девушка, которую она знала? Сейчас от Яны веяло чем-то необъяснимо отстраненно-суровым. У подруги и раньше был стальной характер, но теперь, понимающий многострадальный взгляд, пронизывающий до печёнок, шел в разрез с образом беззаботной жены бизнесмена. Она таила в себе какое-то подавляющее, пугающее властное превосходство. Инне стало тревожно:
- Тебя надолго муж отпустил к нам?
- Не, Иннусь, я к тебе проездом, на один день. Мужу иногда по бизнесу помогаю, везде не поспевает. В Казахстане партнер. Встречусь, документы подпишу и сразу назад.
Придуманная легенда для В.В. с удачным замужеством, годилась для любого случая, Яна даже описать супруга могла, придав ему черты бывшего, заодно и фото показать. Подружки во время чаепития ещё немного повспоминали общих знакомых, поговорили ни о чем и отправились спать.
Рано утром Яна, не показывая разочарование встречей и подавляя тоскливое настроение, сослалась на неотложные дела и быстренько распрощалась. Сегодня предстояло много объехать и возвратиться через Мариинский пограничный пост в Челябинскую область. Инна не противилась скорому отъезду и с облегчением, проводила гостью.
После экспресс-чистки близлежащих территорий, Яна прямиком отправилась на вокзал, чтобы отправится в следующий пункт назначения.
Казахстан, по иронии судьбы, имел зловещую точку на карте с точно таким же названием, что и тюрьма в Ивделе. Брат-близнец Черного беркута находился в Житикаре, и точно также, имел статус строгача и по аналогии получил имя благодаря похожей скульптуре во дворе. Закон парных случаев в действии. Страны-соседи, как родственники, имели много сходства.
Пока Яна летала во Вьетнам, с Родины пришли известия о возможном расформировании пустующего Ивделевского Беркута.
«Интересно, что с ним сделают? Музей? Туристы туда не поедут, далеко. Я бы с землей сравняла: место проклято богом, десятилетиями будет восстанавливаться после поганой энергии. Да, везет мне на Беркутов. Не заканчиваются. Недавно один пришибла, теперь со вторым разбираться. Как будто больше названий для тюрем нет. Нудно. Никакой фантазии. Понятно, не «Лесная сказка» или «Весёлая хата», но хоть «Цербер» что ли …», - сетовала Яна, суеверно полагая, что преследующего черного призрака, теперь успокоит навсегда.
Автобус, следующий из Рудного в Житикару, по дороге ненадолго останавливался в нескольких населенных пунктах, меняя старых пассажиров на новых. За двадцать минут стоянки на автостанции Лисаковска, Яна даже успела заморочиться с добросовестной чисткой. Она молниеносно повыщелкивала махровых грешников, предоставив мизерную отсрочку и, потом уделила время поиску девяток. У этих отсрочка была максимальной. Хватило даже на несколько восьмерок. Выжить выживут, но урок не забудут никогда. Удалившись от города на расстояние в несколько десятков километров, Яна заранее стала настраиваться на значительную трату сил при разборках с сосредоточием грязных излучений.
Сидельцы казахской тюрьмы в Житикаре, как личности, Яну мало интересовали. Порок не имеет национальности и везде одинаков. Отличается лишь превалированием определенного греха в отдельной местности, часто зависит от экономического положения или обычаев. Возможно, присущие народностям отдельные национальные черты могли задавать некоторый тон – чуть больше агрессивности из-за «горячей крови», или наоборот, доминированием хладнокровных расчетливых преступлений на почве алчности, но в целом общая масса несла в окружающий мир одну и ту же отрицательную составляющую. Методично ликвидируя источники негатива, она больше думала о дальнейшем маршруте и предугадывая возможные риски, рассчитывая к ночи попасть в Магнитогорск - последний нетронутый крупный город Челябинской области, ну или на худой конец в Бреды. Правда, где переночевать в небольшом райцентре, Яна не могла представить. Вряд ли там имелась даже захудалая гостиница. С кровавым следом из Казахстана, лучше вообще нигде не отсвечивать. Поэтому ночь-полночь, как бы не пришлось добывать транспорт прямо на трассе в сторону Магнитки, выискивая заблудшую душонку среди дальнобойщиков. На водителей легкого транспорта рассчитывать не приходилось. Вариант встречи в глуши совершенно отпиленных, рискнувших подобрать ночью «жрицу любви» маловероятен.
