Юноша подарил Ирэн ободряющую улыбку, прежде чем присесть в кресло напротив Лэйнга с вежливым:

– Меня зовут Ли Арисима, рад встрече.

Зажавшая рот ладонью Ирэн не знала, плакать ей или смеяться: на глазах против воли выступали слёзы от признательности, вместе с тем удивительная абсурдность происходящего рождала в ней приступы неконтролируемого хохота.

Заседание оказалось коротким и быстрым; выслушав нескольких однокурсников Ирэн, миссис Стоуни предложила отстранить девушку от занятий на неделю. Молча наблюдавшие за происходящим гости из Комитета не стали вмешиваться, сеньора Гали лишь кивнула. Не отводивший глаз от Ирэн Ли время от времени окидывал внимательным, каким-то невинным взглядом преподавателей, которые, к недоумению девушки, прятали от него взоры.

Ирэн суховато попросила у Мэлани прощения за произошедшее и покинула кабинет директора, едва заседание закончилось. Задержавшись возле колонн, поддерживавших свод вестибюля перед учительской, девушка с шумным вздохом прислонилась к стене и без дум воззрилась на мозаичное панно, украшавшее потолок.

– Ирэн? – донеслось до неё спустя несколько минут.

Девушка медленно перевела взгляд с геометрического рисунка на лицо стоявшего рядом юноши; сердце болезненно сжалось в груди. Сейчас, когда она запретила себе даже мечтать о его дружбе, чувства к нему, казалось, стали острее и глубже во много раз. Ирэн сглотнула и криво улыбнулась: равнодушной казаться не получалось, она проиграла битву с самой собой в этот раз и капитулировала с неровным:

– Спасибо, Ли.

Ли светло, немного виновато улыбнулся:

– Это не я вызвал комиссию.

Ирэн только покачала головой и уточнила:

– Спасибо за то, что пришёл.

– Постой! – вырвалось у юноши, когда, дернув плечом, девушка без слов направилась прочь.

– Да? – обернулась Ирэн.

Он спрятал руки в карманы и как-то неуверенно начал:

– Ты не пришла на дополнительные… Ну, по программированию, – пояснил Ли и моргнул, пряча боль, задевшим за живое уколом отозвавшуюся на бесцветное:

– Я не приду больше… Хорошего вечера.

Опустив голову, юноша набрал в грудь больше воздуха. От воскресшего в памяти, далекого, прозвучавшего эхом из прошлой жизни и безжалостно ясного: «Мне не нужен такой друг… Это не дружба, тебе не кажется?» его отвлекло появление вышедших из кабинета сеньоры Гали молодых людей.

Занятая мыслями о заседании, Гвен всё вспоминала слова Ли, успокоившего её уверенным: «Я буду там. Не беспокойся ни о чём», и просьбу Ирэн не приходить, на которую девушка согласилась с крайней неохотой. Спускаясь по широкой лестнице в просторный холл первого этажа, чтобы встретить прибывших в Лейквуд новичков, Гвен не сразу обратила внимание на юношу, который стоял, спрятав руки в карманы и прислонившись к высокому прозрачному шкафчику с многочисленными наградами школьных сборных. И нахмурилась, поняв, что его лицо ей незнакомо.

– Ширато Серидзава? – неуверенно протянула она, шагнув к юноше.

– Честь имею, – усмехнулся студент. – А как зовут тебя, красавица?

Гвен прищурилась, несколько удивлённая как странной смесью искреннего восхищения и едва заметной насмешки в голосе Серидзавы, так и его обликом. Чёрные, как вороново крыло, волосы густыми блестящими волнами падали ему на скулы и спускались к плечам, опушенные длинными ресницами глаза казались подведёнными краской, и живым задумчивым блеском отличался горький шоколад глаз. Закатанные рукава расстегнутой чёрной рубашки открывали взору жилистые предплечья, и у Гвен мелькнула неожиданная мысль о том, что эти руки знакомы с тяжелой работой; стильные узкие джинсы казались редкой работой талантливого дизайнера так же, как и причудливый орнамент серебряного медальона на кобальтовом полотне футболки. Левое запястье обхватывал широкий кожаный браслет часов, и вовсе не выглядела неуместной тонкая коса фенечки, слабо повязанной на кисть. Взгляд девушки зацепил изящный силуэт птицы, свисавший с тонкой цепочки в правом ухе юноши; приглядевшись, Гвен поняла, что это ворон.

– А где твоя сестра? – вежливо спросила девушка, оглядываясь.

– Сказала, что ей не нужна никакая экскурсия, так что я проводил её в общежитие, – Серидзава оттолкнулся от шкафчика, всё так же держа руки в карманах, и шагнул к Гвен. – Ты всё ещё не назвала своё имя, – в голосе его мягкому упрёку вновь аккомпанировала насмешка. – Ты Президент здешнего студсовета?

– Всего лишь заместитель, – покачала головой Гвен, голос которой резко похолодел. – Мой начальник на заседании комитета по дисциплине. Меня зовут Гвен Бёртон, и я покажу тебе Лейквуд вместо него.

Серидзава усмехнулся уголком губ и чуть склонил голову к плечу.

– У твоего начальника прекрасный вкус, Гвен, – промолвил он неожиданно-бархатным голосом.

– У моего начальника прекрасная девушка, – вернула Гвен весёлой усмешкой, – и это не я. Давай пройдем в сторону библиотеки, для Лейквуда она почти достопримечательность, – тотчас деловито начала она, проигнорировав довольную улыбку Серидзавы, и зашагала в сторону правого крыла, длинным широким рукавом соединявшего главный корпус со зданием школьной библиотеки.

Студию заливал яркий утренний свет; сидевшая за стойкой Диана бегло изучала статьи для стенда студсовета, вполуха слушая неторопливую беседу Тины, Зака и Сахеля, расположившихся на диване.

– Мне реально жаль, что я не видел их физиономий, – весело признался Закери, бессознательно играя схваченной с маленького столика пряжей. – Честное слово, Сах, даже я в шоке, не представляю, насколько они были потрясены.

– Я впервые в жизни заметила, как горгоне изменила выдержка, – вошла в студию Ирэн; с подноса, который она держала, распространялся восхитительный аромат свежесваренного кофе. – Лэйнг так ещё покровительственно и учтиво: «Вы практикуете политику самоуправления?», «Какие успехи, сеньора!», «Пять с плюсом, госпожа директор!», «С домашкой справились, садитесь, отлично!», – добродушно передразнивая молодого человека, закончила она под дружный смех собравшихся.

Диана отложила бумаги, принимая чашку:

– Ох, Ирэн, мы все чуть не поседели от волнения, а ты в итоге здорово повеселилась на этом заседании.

– Ну, поначалу мне было не до смеха, – поставив поднос на столик перед диваном, проговорила Ирэн. – Я уж собиралась включить опцию «Жанны Д`Арк» и устыдить грешников… Спасибо, Сах, – тепло улыбнулась она Сахелю, присев на кресло.

Юноша покачал головой:

– Это мне Ли подсказал идею, – как-то застенчиво признался он, тронутый искренней благодарностью девушки. – Он собирался подать жалобу в Комиссию по правам студентов при Комитете молодёжи, если сеньора Гали настоит на исключении. Только это не сработало бы, – добавил Сахель. – В таких ситуациях разбираться с последствиями бесполезно, нужно предупреждать следствие, убирая причину заблаговременно.

– Как адвокат заговорил, – фыркнул Закери и хлопнул приятеля по плечу. – Завидую твоим будущим клиентам.

– Становись в очередь, Зак, – с усмешкой посоветовала Диана. – Мы все уже в списке приоритетных контактов.

Сахель дружелюбно усмехнулся:

– Обещаю хорошую скидку.

– А Гвен себе отдельно готовит? – поинтересовалась Тина у Ирэн, отпив из чашечки.

Схватившая последний выпуск «Сандэй Ньюз» Ирэн рассеянно отозвалась:

– У неё слишком тонкий вкус, и она не поклонник латте.

– Этот кексик чейный? – словно в ответ, донесся со смежной комнаты оклик Гвен.

– Чейный! – крикнула Ирэн в ответ.

– Чейный?

– Твойный! – Ирэн перевернула страницу, слабо улыбаясь.

– Мойный? – в весёлом недоумении переспросила Гвен, входя с чашкой кофе и кексом на тарелке.

– На каком языке вы разговариваете? – с недоверчивым удивлением спросила Тина сквозь смех собравшихся.

– На нашнем, – невозмутимо откликнулась Ирэн. – Боже, опять статья о градации доверия к политике либералов… Они бы ещё время приливов и отливов начали печатать, – покачала она головой, откладывая газету.