Услышав, что из-за княжеской прихоти мне вот-вот предстоит остаться без узора, который как для меня, так и для моих отцов был символом гордости и чести, я отчаянно замотал головой:
-Только не это, старшой! Не надо его вытравливать!
А Демер подошёл ко мне с плошкой в руке и, сев рядом, нравоучительным тоном заметил:
- Во-первых, Виго: не старшой, а отец - привыкай. А во-вторых... - и тут он неожиданно и резко щёлкнул пальцами, - Замри!
Из-за его приказа мои мышцы мгновенно утратили гибкость и стали деревенеть, но я, хоть и с трудом, всё же выдавил из себя:
-Прошу... Не надо так...
- Цыц! -- устремлённые на меня глаза князя стали ещё более холодными, а его воля усилилась и ожесточилась.
-Не надо! Нет... -- больше из моего горла не вырвалось даже всхлипа, а ещё через пару минут взгляд колдуна окончательно заворожил меня, превратив в живое изваяние. Я даже век не мог сомкнуть и лишь с отчаянной мольбою смотрел на князя.
- Все твои возражения, зверёныш, мне уже известны! -- сухо заметил он и стал наносить на моё лицо горячую и щиплющую гущу. Я изо всех сил пытался вырваться из сковавших меня пут, но Демер в ответ на моё сопротивление лишь едва заметно сдвигал брови, и я только всё больше и больше каменел, и, казалось, что даже моё сердце бьётся согласно его разрешению и указке! Наконец, князь, без всяких усилий продержавший меня под своей властью до тех пор, пока гуща не остыла, положил конец моему горькому унижению, произнеся, как и прежде, лишь одно слово:
- Оживи! - и я тут же упал ничком на землю: сопротивление чужой воле вымотало меня полностью. Демер же, отметив, что я снова дрожу в ознобе, лишь усмехнулся:
- Сам виноват: незачем было попусту растрачивать силы! - А потом махнул рукою в сторону воды, - А теперь пойди и умойся!
Я послушно поплёлся к реке и, устроившись подальше от князя, ещё долго соскребал с лица точно прикипевшую к нему корку, а когда вернулся к костру, Демер, взглянув на меня, недовольно нахмурился и пробормотал:
- Странно, должно было свести!
Мысленно злорадствуя над тем, что княжеская алхимия проиграла сраженье с "волколачьей" краской, я, мимо воли, усмехнулся, но князь всё-таки заметил мою, блеснувшую на миг, улыбку и спокойно сказал:
- Рано радуешься, сынок! Я от своего не отступлю, и если не за раз, то постепенно всё равно вытравлю это страхолюдство. Дай только срок!
На следующий день князь поднял меня на рассвете и после быстрого завтрака мы снова двинулись в путь. Рука по-прежнему не болела, и я, сидя в седле, усиленно клевал носом и думал о свалившихся на меня странностях. Князья, а тем более колдуны, не чета обычным людям, но почему Демер внезапно оставил свои войска и подался вместе со мною в дальнюю дорогу без полагающейся ему охраны "Золотых"?.. Я усилено ломал голову над этой несуразицей, но потом, так и не додумавшись до чего-то умного, взглянул на едущего рядом Демера, и осторожно спросил.
-А война уже закончилась?
Князь одарил меня мимолетным взглядом.
-Почему ты об этом спрашиваешь?
Посчитав этот вопрос разрешением для дальнейших вопросов, я быстро изложил князю свои соображения, и Демер усмехнулся.
- Нет, волчонок. По большому счёту, ещё ничего не закончилось. Мне с союзниками удалось одержать победу, но Владычица Ленда по-прежнему не разбита. Когда её хвалённые "Молниеносные" дрогнули и побежали, княгине на подмогу тут же бросились "Совы". Вряд ли бы это одно смогло спасти положение - под натиском скрульцев ослабели и ряды "Ястребов", но у них побежало не более одной сотни. Остальных смогли остановить кинувшиеся наперерез отступающим "Белые". Этот же отряд, демоны бы его забрали, подпалив часть обоза, позаботился о том, чтобы лендовцев и скрульцев разделила непреодолимая огненная стена. Это препятствие и позволило отрядам Нахимена перестроиться и отступить. Да, княгиня, потеряла каждого третьего ратника, но сохранила войско и по-прежнему опасна...
Об устроенном "Белыми" пожаре и бегстве "Молниеносных" я слышал и раньше, а потому позволил себе нетерпеливо встряхнуть головой.
- Но почему за ней не погнались, князь? Ни тогда, ни на следующий день?..
Но Демер, услышав вопрос, лишь холодно усмехнулся.
- Потому что именно этого от меня и ждали! Не забывай, что амэнцы тоже отступили, а "Туры" и прочие беглецы рассеялись по ближней и дальней округе... В таком окружении погнаться за лендовкой и оставить тылы открытыми было бы попросту глупо. Нахимену преследовали лаконцы, но они вернулись ни с чем, а достигшая Рюгдара лендовка теперь напоминает барсука в норе - выкурить её из крепости можно будет лишь с большими потерями, вот только они этого вряд ли стоят.
Так что, пока наши войска стоят около этой злополучной крепости, Морген ведёт с Нахименой тайные переговоры - думаю, старик сможет найти подход к этой, действительно железной, княгине. Ну, а я хочу понять, что задумали амэнцы, и легче мне это будет сделать именно тогда, когда враги считают, что я увяз под Рюгдаром... Тебе всё ясно?
Я молча кивнул и призадумался. По всему получалось, что впереди нас с князем ждёт отнюдь не прямая дорожка... На которой я предпочёл бы видеть подле себя совсем иного попутчика!..
Ближе к полудню мы спустились в довольно широкую, опустошённую войной долину, так что на дневной отдых рассчитывать не приходилось. Вдоль дороги тянулись лишь голые, с растрескавшейся от жара землёю, поля, да остатки сожжённых деревень с засыпанными колодцами, а на чудом уцелевших деревьях листва была пожухлой и блёклой. Такую разорённую и опоганенную местность стараются миновать как можно скорее не только из-за возможной пошести, но и остерегаясь гнездящихся в развалинах злых духов, но князь ехал спокойно и неторопливо, так что я вдосталь насмотрелся и на чёрные остовы печей, и на выживших обитателей долины. Грязные и укутанные в жалкое тряпьё тени то вяло копались в обломках, то неподвижно сидели прямо в пыли, низко опустив головы. Кое-кто из них уже ничего не замечал вокруг, но большинство погорельцев, завидев нас с князем, спешило скрыться среди развалин или попросту убегало подальше в поля. Было похоже, что после такого опустошительного прохода войск, любой мало-мальски вооружённый человек вызывал у них опасение, а на редкость статный и высокий Демер с мечом у пояса, казался погорельцам и вовсе нешуточной угрозой.
Князь же, приметив, что в наполовину развалившемся сарае прячется сразу несколько человек, остановил своего гнедого и, соскочив с седла:
-Смотри и запоминай, волчонок!
Я недоумённо осмотрелся вокруг:
- А что тут запоминать? Пожарище, как пожарище...
Но князь на мои слова лишь холодно прищурился, а потом, отстегнув от пояса меч и передав его под мой надзор, вытащил из дорожных сумок хлеб и сушеное мясо и направился к затаившимся среди перекошенных и опаленных брёвен людям. Остановившись в двух десятках шагов от развалюхи, он стал ласково подзывать к себе погорельцев и вскоре один из них - бочком, поминутно вздрагивая и озираясь, подошёл к князю. Демер отдал ему снедь и сразу пошёл обратно, а получивший подачку погорелец замер, будто бы размышляя о чём-то, но потом вдруг сорвался с места и, крепко прижимая к себе еду, махнул в поля, точно заяц! Из сарая раздались громкие ругательства, а ещё через мгновение за беглецом мчалось сразу четверо: настигнув его за считанные секунды, преследователи вырвали из рук своего собрата демеровские подарки и принялись драться за них уже между собой. В этой жестокой свалке не гнушались применять ни камни, ни палки с гвоздями, так что уже через минуту один из дерущихся упал на землю с размозжённой головою, и кровь из его раны окрасила выроненный на землю в разгаре драки хлеб.
- Это наглядный пример, Виго. - стоящий рядом Демер испытующе взглянул мне в глаза, - К тому же, очень простой. Поразмысли о нём на досуге: может, и поймёшь кое-что...
