– Сразу могу сказать, что миссия провалена, потому что я уже тебе завидую.

– Чем ты сейчас занят? – спросила Бланш и сама удивилась, как легко он отвел ее от изначальной цели звонка.

– Лечу своего коня. У него беда с ногами, но мои старания приносят первые результаты. Вчера он смог самостоятельно прогуляться.

– Чоко, мне очень жаль… Я хотела попросить тебя присмотреть за моим мурланом, но у тебя и без нас забот хватает…

– Хорошо, – бодро отозвался парень, – но надо будет подумать, как это сделать. Я работаю до самого вечера. К тому же он может отказаться есть с чужих рук.

– Да, я знаю, поэтому и не хочу отдавать его в приют.

– Никаких приютов, – сказал Чоко, – не переживай, мы что-нибудь придумаем. На сколько ты уедешь?

– На две недели, – сказала Бланш.

– Что ж, две недели – не вечность. Я не сломаюсь, если похожу к тебе и присмотрю за твоим питомцем, – сказал Чоко.

У Бланш гора свалилась с плеч. Она вскинула руки вверх вместе с телефонной трубкой.

– Алло, алло, ты еще здесь?

– Я здесь, я просто потеряла дар речи, спасибо!

– Не благодари, пока не за что. Тогда до встречи?

– До встречи, – повторила за ним Бланш.

Весь вечер она посвятила упаковке вещей, приведению дома в порядок и составлению инструкции по уходу за Сиропом. В день отъезда Чоко прискакал к ее дому на лебкухене. Пряничный конь с видимым удовольствием рыл копытом пушистую кокосовую стружку, а цветные узоры на его морде светились мягким светом. Бланш передала Чоко ключи, показала квартиру и рассказала о всех привычках Сиропа. Они вместе покормили его, и, к великому облегчению Бланш, мурлан так же благосклонно принял Чоко, как и питомец миссис Спринкл.

– Ну что ж, – сказал Чоко, – хорошей тебе дороги, и если уж ты едешь за границу… нашего города, то тогда привези мне сувенир.

Бланш рассмеялась и дернула ручку двери:

– Обязательно!

– Ты сама доберешься до вокзала?

– Да, я справлюсь.

Спустя час девушка в прекрасном настроении шла по перрону, держа в руке заветный конверт с билетом. Жители города крайне редко покидали его пределы самостоятельно, боясь простирающихся за его пределами диких земель. А безопасная, но дорогостоящая поездка на поезде была настоящим событием в жизни каждого. Она нашла телефонную будку и набрала номер офиса, чтобы сообщить, что она уже на месте и не опоздала на рейс. В трубке раздался женский голос, который почему-то сразу перешел на шепот:

– Бланш? Это ты?

– Мадлен? Почему шепотом?

– Я сейчас подслушала разговор Мистера Брука… Ты не едешь, ты не должна была никуда ехать, эта поездка предлог, чтобы тебя… – связь начала обрываться.

– Алло, алло!

Тут она услышала «Привет!» и повернулась. Перед ней стояла та самая курабье Джози, которая частенько ходила в кабинет к Оату.

– Спасибо большое за билеты, – сказала она, выхватив конверт.

– Подожди, это ерунда какая-то! Мне положили билеты на стол, я собрала вещи, я еду в командировку!

– Ничего не знаю, в Джелли еду я, – сказала Джози, – ну а ты сама звони мистеру Бруку и разбирайся с ним, если хочешь. Ах и да, чуть не забыла, ты больше у нас не работаешь.

Джози повернулась, тряхнула прической и ушла.

Бланш в растерянности стояла на перроне, а с неба падала мягкая кокосовая стружка.

На улице начали зажигаться фонари, когда извозчик высадил ее у дома. «Интересно, Чоко еще у меня или уже уехал», – думала она, сильнее чем обычно ощущая свое одиночество. Холодный ветер забрался под пальто и отвлек ее от мыслей, а страх заставлял озираться на темные углы, держа ее в мучительном напряжении и не давая полностью погрузиться в свои воспоминания о прошедшем дне. Она подбежала к двери дома, еще раз оглянулась вокруг, затем, юркнув в подъезд, промелькнула тенью и быстро захлопнула за собой дверь квартиры. После этого Бланш, обессиленная, села на пол, и даже фырчащий Сироп, тыкавшийся мармеладным носом ей в руки, не смог заставить ее улыбнуться.

Рано утром Бланш проснулась от звука открывающейся двери. Кто-то скрежетал ключом в замке. Она вскочила, с ужасом пытаясь придумать, что же предпринять. Тем временем беспечный мурлан радостно побежал в коридор.

– Сироп! А кто это у нас тут такой!

Бланш окончательно проснулась и поняла, что Чоко пришел кормить Сиропа по обговоренному ими расписанию и что он понятия не имеет, что она здесь, и теперь еще неизвестно, кто сейчас испугается. Чоко, радостно болтая всякую ерунду мурналу, зашел в комнату и чуть не подпрыгнул, увидев ее за дверью. Они оба рассмеялись.

– Так, подожди, что-то случилось? – уже обеспокоенно спросил Чоко.

Бланш почувствовала, как глаза начинает предательски щипать от слез. Она собралась с силами, улыбнулась, хотя вышло несколько криво, и замотала головой, поняв, что ее актерских навыков явно не хватает для того, чтобы обмануть Чоко. Он отлично понял, что поездка расстроилась. Он видел подобную сцену давным-давно, когда, стоявшая у доски и получавшая выговор за то, в чем она не была виновата, Бланш не смогла сдержаться и убежала из класса.

– Мне очень жаль, что бы там у вас ни произошло, – сказал он.

– Нет, все нормально, сама виновата. Слишком размечталась, – на последнем слове ее голос дрогнул.

– Тебе что-нибудь нужно, чем-нибудь помочь?

– Нет.

Повисло молчание. Она хотела все ему рассказать, но не могла выдавить ни слова.

– Хорошо, значит, мне не нужно будет приходить к Сиропу, – то ли вопросом, то ли утверждением произнес Чоко, – и ты завтра идешь опять на работу?

– Нет, я… я больше там не работаю…

Чоко опустил взгляд и задумчиво оперся на стену. Сироп, фыркая и бегая от одного хозяина к другому, понял, что разговор явно не про то, чтобы его покормить, и, угомонившись, поплелся к себе в домик.

– Мне нужно идти на работу. Я позвоню вечером, если ты не против?

Бланш еле заметно кивнула, приказав себе не разреветься у него на глазах.

– Оставляю ключ, а то еще скажешь, что я взломал квартиру.

Он в нерешительности замер, как будто хотел еще что-то сказать, а затем тихо закрыл за собой дверь. Бланш бросилась обратно на кровать и горько расплакалась. Он не позвонил ни днем, ни вечером, и, твердо решившая больше никогда не мечтать, Бланш, снова заплатив за свою свободу, усадила Сиропа с собой на диван и принялась пришивать ему оторвавшийся помпон.

Ночью разразилась настоящая буря, и ветер неистово выл за окном. Наутро все стихло, и выглянуло яркое и холодное зимнее солнце. «Какое красивое утро, надо бы прогуляться с мурланом», – промелькнуло в голове. Но события прошлого дня опять каменной плитой обрушились на нее. «Нужно понять, что же мне теперь делать, что мне делать», – думала Бланш. Тут раздался телефонный звонок, она подняла трубку и услышала уже знакомый голос.

– Чоко! – Бланш не смогла удержать радостного возгласа, хотя всеми силами старалась это сделать.

– Привет! Небольшой вопрос – готова ли ты отправиться в путешествие?

– Нет для меня теперь больше путешествий, – вздохнула она.

– Я бы так не сказал.

– Слушай, не начинай. Я сейчас не в том состоянии, чтобы разгадывать твои дурацкие загадки.

– Хорошо, не разгадывай, просто выходи на улицу. И да, возьми Сиропа.

Бланш быстро оделась и поняла, что не притрагивалась к своим мешкам после поездки на вокзал. Перекладывать сейчас нужные ей вещи в маленькую сумку было слишком долго. «Да какая разница!» Она схватила набитый всякой всячиной рюкзак, посадила Сиропа в корзину и вышла из дома.

Солнце щедро заливало светом сугробы кокосовой стружки, которые источали сладкий аромат. Пряничные домики, пережившие буйство стихии, стояли замершие, наслаждаясь солнечными лучами, а гирлянды и еловые веточки на их ставнях застыли, с восторгом глядя на окружающую их красоту. Перед подъездом стояла пара красивых лебкухенов, запряженных в большой передвижной дом. Ослепительная белая глазурь стекала по их копытам, a узоры на спинах отливали в лучах солнца зелеными, розовыми и голубыми оттенками. Чоко с наигранной важностью стоял, облокотившись на дверь каравана, натянув свою нелепую ухмылку. На этот раз Бланш не смогла сдержаться и засмеялась. Обернувшись назад, она увидела, будто страх черной тенью лег на ступеньку, а затем растворился, выгорев на ослепительном солнце, как если бы его никогда не было. Она сделала шаг вперед. Начинался новый день.