– Разруха начинается в головах.

– Это рыба гниет, – громким шепотом подсказал один из деканов. Ректор нахмурился:

– Простите?

– Рыба гниет с головы, – повторил тот.

– Значит, у нее разруха достигла апогея, – фыркнул дракон. – Итак, чтобы не последовать примеру гниющей рыбы, начнем с малого. Господа адепты, у вас есть целая ночь, чтобы привести форму в порядок! Это же касается и учительского состава!

Последняя фраза вызвала смятение на ступенях Академии. Преподаватели завертелись, рассматривая себя и друг друга.

– Простите, а что не так с формой? – рискнула пискнуть секретарь. Некогда милая феечка Донателла непонятно каким образом много лет назад оказалась в Академии, где отбросила крылья, а взамен отрастила зубы. Не знаю, зачем она это сделала, но теперь нужным ей людям феечка улыбалась не размыкая губ. Остальных она попросту игнорировала. А вот теперь, судя по томным взглядам, нацелилась на ректора. Иначе с чего бы ей так выпячивать грудь и надувать губы?

На дракона это не произвело никакого впечатления. Он повернулся и просто посмотрел на феечку. Очень внимательно посмотрел, отчего Донателла стушевалась, и явно задумалась, не отрастить ли крылья заново, чтобы улететь из этого заведения.

– Вы устав читали?

– Да, конечно! – она взмахнула длинными ресницами, приводящими в трепет любого, но не стоящего перед ней дракона.

– Прекрасно. Тогда поясните всем, что не так с вашим видом? – он выразительно посмотрел на платье, облегающее ладную фигуру. Донателла вспыхнула, ее губы дрогнули, обнажая ряд острых клыков, но она сразу же опустила голову, скрывая свои чувства.

– Рад, что мы поняли друг друга практически без слов, – кивнул дракон и повернулся к нам. – Что стоим? Извольте исполнять!

Мы переглянулись и поторопились вернуться в общежитие.

– Какой мужчина! Вернее, дракон! Ты видела его плечи? А… а подбородок? – стонала подруга, закатывая глаза. Все это относилось к новому ректору. Я тяжело вздохнула, понимая, что подруга в очередной раз влюбилась.

– Подбородок как подбородок, – буркнула я.

– Да ты что! Там такая ямочка, – дриада аж глаза закатила и причмокнула. – А губы!

– А с губами-то что? – проворчала я. От Алькиных вздохов настроение становилось все хуже.

– Их две, – мрачно сообщил Велька, присаживаясь на мою кровать. Та жалобно скрипнула и прогнулась под весом полугнома.

– А сколько должно быть? – опешила я, судорожно вспоминая анатомию драконов.

– Конечно, две! – Алька с укором посмотрела на друга. – И нечего завидовать!

– Было бы кому! – ощетинился Велька. – И вообще, дался тебе этот надменный ящер!

– Он не ящер, а дракон, – оскорбилась подруга. – Причем королевского рода.

– Козел он, – не выдержала я. – Самого что ни на есть мужского рода!

Друзья сразу перестали спорить, и на меня уставились две пары глаз.

– Кая, что он тебе сделал? – встревожилась дриада. Под ее пристальным взглядом я опустила голову, изображая, что рассматриваю почерневший от времени пол.

– Пока ничего, – выдавила я, понимая, что оба ждут моего ответа.

– Пока?

– Он… он потребовал, чтобы я зашла к нему вечером…

Все. Сказала. Конечно, можно было промолчать, но скрывать это от друзей я считала неправильным.

– Что?!

Возгласы: возмущенный – Вельки, завистливый – Альки слились воедино.

– Хочешь сказать, ты к нему… – подруга задохнулась от переполнявших ее эмоций.

– Пойду, да, – я присела на край кровати. – Выбора ведь нет.

– Если хочешь, я схожу вместо тебя, – благородно предложила подруга.

– Ты что?! – Велька даже подпрыгнул, пружины кровати жалобно заскрипели. Я покачала головой:

– Вряд ли ректор не заметит подмены.

– Особенно тебя на эту худую дылду, – закивал приятель.

– Кто дылда? Я? – взвизгнула дриада. – Да я тебя!

– Пожалуйста, хватит! – взмолилась я, потирая виски. – У меня и так голова болит.

– Так иди к целителю, – предложил Велька. – Справку возьми и предъяви вечером.

– Ага, так он и поверит! И вообще, Велечка, может, ты и не знаешь, но голова в этом деле абсолютно ни при чем, – фыркнула подруга. – Тут другое надо…

Она порылась в шкафу и вытащила оттуда непонятную вещь, при ближайшем рассмотрении оказавшуюся корсетом. При чем очень странным корсетом, к которому были пришиты ажурные панталончики.

– Вот! Надевай!

– З-зачем? – я уставилась на белый атлас и обилие кружев.

– Чтоб дракону приятнее было? – предположил Велька, внимательно рассматривая то корсет, то саму Альку.

– Дурак, – отмахнулась она. – Ничего не замечаешь?

– Он не новый? Вон, атлас потерся, кружево порвалось.

Дриада в ответ только возвела глаза к потолку, всем своим видом вопрошая, зачем ей это наказание.

– Здесь не крючки, а пуговки, – я нахмурилась.

– Именно! – Алька торжествующе потрясла корсетом, словно захваченным знаменем врага. – ты его наденешь, и пусть ректор расстегивает. Умается так, что ни на что другое сил просто не останется.

– А если он просто порвет? – предположил полугном, явно оценивая крепость ткани.

– Да сейчас! Благородные такое любят, они же не мужланы, как некоторые. К тому же Кая пусть чуть что орет, что ради удовольствия ректора одолжила это у подруги и обязана вернуть в целости и сохранности. Ты же поорешь, Каечка?

– Ага. Чаечкой, – кивнула я.

Чем больше я размышляла над планом подруги, тем больше он мне нравился. Даже если ректор и попытается порвать корсет, можно всегда впасть в истерику по поводу утраченной дорогой вещи, а этого мужчины не переносят.

– Тогда приступим!

Мы обе выразительно посмотрели на Вельку. Друг недоуменно моргнул, потом сообразил, что мне надо раздеться, смутился и вышел.

На ужин мы не попали. Корсет оказался узким, длинным, и Альке пришлось попыхтеть, застегивая его. Швы угрожающе трещали, но ткань выдержала.

– Готово! – покрасневшая дриада откинула с лица прилипшую прядь и с силой застегнула последнюю пуговичку. – Порядок!

Я только кивнула в благодарность и проковыляла к зеркалу. Оттуда на меня смотрело взъерошенное нечто в белом. Корсет приподнял мою небольшую грудь почти до шеи, а пластины сдавили ребра так, что дышала я с трудом. Из-за жары в комнате я вспотела, волосы растрепались, несколько прядей прилипли к лицу. Поднять руку, чтобы убрать их не представлялось возможным: лопатки были сведены вместе и надежно зафиксированы.

– Ну как? – Алька довольно улыбалась.

– Мне кажется, что я буду умолять раздеть меня, – пробормотала я, перебирая ногами, чтобы повернуться.

– Вот и славно! – подруга протянула мне форму. – Надевай!

– Не могу, – я беспомощно посмотрела на нее. – Я даже вздохнуть не могу!

– Эх ты! Ладно!

Совместными усилиями нам удалось облачить меня в галифе, безжалостно смяв кружево панталон, надеть и даже застегнуть мундир.

– Последний штрих, – Алька щедро плеснула на меня своими духами, попутно провозгласив: – «Зов осеннего леса». Лимитированная коллекция, только для избранных!

Как по мне, так духи пахли прелыми листьями и перегноем, но подруге виднее.

– Кая, Аля, вы здесь? – Велька требовательно забарабанил в дверь.

– Пока да, чего надо? – подруга выглянула в коридор.

– Я вам ужин принес, вот, – приятель продемонстрировал серую массу.

– Что это? – дриада хищно повела носом.

– Типа пельмени. Правда, мяса там… зато у преподавателей тефтели.

– Ну понятно, тефтели очистили, а скорлупу нам сварили. Ладно, давай! – дриада посторонилась, позволяя Вельке войти. Увидев меня, друг нахмурился.

– Кая, ты какая-то…

– Стройная и длинная, – просипела я, корсет не давал вздохнуть, и голос звучал сдавленно.

– Ага. Есть будешь? – полугном сунул мне под нос разваристую массу. К запаху прелых листьев прибавился еще один аромат, вместе создавалось впечатление, что в лесу вот-вот что-то сдохнет и завоняет окончательно, тот есть бесповоротно.