– Конечно, – самоуверенно бросил Кот. – Вот Вера!

Он схватил одну из Вер за руку и… Раздался хохот. В руке Кота оказалась шестипалая ладошка Тмины.

– Должно получиться, но я все еще не уверен. Какая-то авантюра, прямо, – перестав смеяться, проговорил Вадим.

– Боишься, так прямо и скажи. – Кот сел на водительское место, провел ладонью по приборной доске, нажимая нужные символы, двигатель тихо загудел, двери сомкнулись, авто неслышно тронулось с места.

– Не боюсь, но опасаюсь. Тебе-то что, просто выдворят с Земли, а я буду водить местные сухогрузы до конца жизни без права восстановления.

– Мама сказала, что попросит Вагара нам помочь, если мы вляпаемся.

– Ты рассказала все матери? А я отцу и брату ничего… Если попадемся, пусть она моим тоже сообщит.

– Меня вытурят из Космической академии и из общежития.

– Да перестань скулить! Остался бы дома.

– Не ссорьтесь. Повторим план.

Вера раздала каждому четыре снимка.

– А голоса? Тоже будут похожи? – Вадим смял свой снимок и сунул в карман.

– Ну, это же внушение. Значит, мозг и звук под изображение подстроит.

– А камеры? Камеру не обмануть.

Вера ткнула в плечо Кота, сидящего перед ней.

– Ты говорил, что проблем не будет.

– Я говорил, что у меня есть идея, как камеры вывести из строя.

– Всего лишь идея? – Вадим дернулся на своем сиденье.

Аэроавто резко затормозило. Со стороны Вадима отъехала дверь.

– Выходи. Я лучше один с девчонками буду, чем без конца выслушивать твое нытье. Надежнее получится.

– Я что, хуже девчонки? – взвился Вадим.

Все молчали. Вадим съежился.

– Я больше не буду, извините, ребята. Просто перенервничал немного. Так, какая, говоришь, идея?

Дверь встала на место, авто немного проехало по автостраде и взмыло вверх.

– Я просмотрел информацию по конструкции здания. Ту, что есть в свободном доступе. Начальник таможни месяц назад давал интервью умному журналу о том, что они повсюду установили нейроморфные камеры. Их, мол, трудно обмануть, не то, что обычные нейросеточные. Нейроморфные более защищены от встраивания «отравленных данных», в их ПО нельзя поместить вредоносных ботов, которые будут делать то, что нужно злоумышленнику. Бла-бла-бла.

– И что?

– Нейроморфные! – многозначительно повторил Кот. – То есть основанные на работе человеческого мозга.

– И что?

– А я – не человек.

– Ты хочешь воздействовать ультразвуком амфибии, чтобы вывести «человеческие» камеры из строя?

– На человека воздействовать запрещено. А про камеры нигде нет упоминаний о запрете.

– А мы? Я помню, как ты на Кинасе своим свистом вышиб дух из здорового бандита и его собак, – поежившись, сказал Вадим.

– Вы побудете в авто. Я все сделаю, когда рядом никого не будет, и вернусь за вами.

– Перед входом в здание тоже не забудь отключить камеры. Их там, наверное, несколько. – Вера заботливо поправила задравшийся воротник куртки Кота.

Она откинулась на сиденье и начала в который раз перебирать детали плана. Вроде все учли. Номер кабинета, где сидел дежурный и куда поступали отчеты из лабораторий после рейда, нашли. На повестке, присланной сегодня Коту, как совладельцу шаттла и участнику правонарушения, значился именно этот кабинет: триста четырнадцатый. Значит, все данные по задержанным шаттлам и космогрузовикам стекаются в компьютер в этом кабинете. Согласно повестке, Коту следовало явиться завтра в десять «для рассмотрения дела и определения наказания». Вадим повестку не получил и, наверное, поэтому психовал. Боялся, что документ уже попал в деканат. И завтра его вызовут не для «рассмотрения», а сразу для «наказания».

Триста четырнадцатый кабинет находился на третьем этаже. На плане здания друзья его нашли быстро. Туда можно было попасть на лифтах, их было четыре: два пассажирских и два грузовых, или по лестнице. Выбрали лестницу. Медленнее, зато меньше вероятность встретить кого-то из работников ночной смены, изумленных внезапным появлением в такой час четырех офицеров таможни, включая заместителя начальника. В него предстояло превратиться Вадиму. А Кот должен был предстать перед дежурным в образе помощника и секретаря заместителя начальника. Вадим и Кот пройдут везде первыми, а Вера и Тмина будут держаться позади. Младшими офицерами, тоже видоизмененными внушением.

Вера покосилась на Тмину. Как-то непривычно было, что она всегда молчит. Та смотрела в окно на проплывающий внизу ночной город. Вера не видела выражения ее лица и гадала, нравится ей здесь или нет? Наверное, ей странно. Интересно, есть ли города на Квартероне? Или там только деревни и хижины? Вера не утерпела и потрогала Тмину за руку. Та резко обернулась. Черные пряди парика взметнулись и вновь легли на плечи. Парик Тмине купили по совету мамы. А на ноги, после длительных попыток, Тмина согласилась надеть старые экспедиционные Верины мокасины. Очень легкие, разношенные и мягкие. Если бы не шесть пальцев на руках и фиолетовая склера с черной радужкой глаз, Тмину в Вериной одежде можно было издалека принять за земную девушку. Впрочем, цветные склеры и на Земле вошли в моду. Красящее вещество стоило баснословно дорого, его завозили с планеты, где жили гриподы – существа, больше похожие на птиц, – а это было на самом краю Млечного пути. Но модниц это не останавливало.

…Внушительное здание космотаможни сверху оказалось похожим на букву «Ш». К главному зданию, вытянутому вдоль аллеи с посадками вечнозеленых кустарников-буксов, светящихся ночью зелеными каплями листочков, примыкали три других здания. Они были похожи на казармы. Ровные девятиэтажные прямоугольники без архитектурных излишеств: только окна, которые в этот час ночи почти все были темными.

Аэроавто, облетев по широкой дуге владения космотаможни, приземлилось на огромной парковке в жилом квартале, метрах в пятистах от монументального забора.

– Кто-нибудь знал, что вокруг таможни есть забор?

Кот выглядел встревоженным.

– Нет, конечно.

Вера тоже расстроилась. Неприятно, когда, казалось, до мелочей продуманный план, в самом начале дает осечку.

– Что будем делать?

– Ничего не меняется. Я пойду, посмотрю, что с камерами, и поищу лазейку в заборе.

Кот выскользнул из авто и исчез в темноте.

Тмина повернулась к Вере и вопросительно изогнула бровь.

– Что она говорит?

Вадим нервно барабанил костяшками пальцев по дверце авто.

– Говорит, что ее раздражает этот стук, – Вера покосилась на руку Вадима.

– Нет, ну правда? Как ты с ней общаешься?

– Я представляю в голове, что хочу сделать. Или что должна сделать она. Хочу сказать, что это довольно трудно. Нужна привычка и…

Дверь авто со стороны водителя распахнулась.

– Никаких дыр в заборе нет, только узкие щели, – сообщил, запыхавшись, Кот, – но я нашел недалеко калитку. Камера прямо над ней. С той стороны недалеко будка, горит свет, внутри один человек. Наверное, охранник. Новый план такой. Идем вместе. Я вырубаю камеру, а вам придется потерпеть, если уши заболят. Не думаю, что нужен мощный звуковой удар. А потом… Может Тмина как-то повлиять, чтобы охранник нам открыл калитку? Тогда мы сможем пройти.

– Сейчас спрошу.

Вера взяла Тмину за руку, будто такой контакт мог лучше помочь, и в голове возникла череда картинок. Вот Кот, Вадим, Вера и Тмина подходят к забору, вот Тмина выходит вперед, а ей навстречу из будки выходит… Тут Вера приостановила полет фантазии. Как выглядит охранник? Подумала и нарисовала в воображении свою будущую личность, одного из четверых, чьи снимки раздала в начале поездки, а лицо смазала, будто потерла пальцем сырую краску. Дальше дело пошло быстрее. Тмина в мыслях Веры протягивала к таможеннику руки, и тот тоже тянулся к ней, потом отпирал калитку и… Вера опять остановила поток. А что дальше-то? Они… Они…

Внезапно в голове Веры один за другим стали возникать кадры, как будто из фильма: таможенник и Тмина стоят рядом, а через калитку на территорию проходят Вера, Кот и Вадим. Спустя время таможенник и Тмина тоже оказываются внутри. И таможенник идет в будку и ложится спать. А калитка остается приоткрытой.