— Нам сюда! — он махнул рукой, и Агис, который сидел у руля, повернул ялик в нужную сторону.

В это время их заметили с одной из галер, послышался топот ног, звук натягиваемых тетив и громкий голос окликнул путешественников:

— Кто там, на ялике? Табань весла, руки вверх, чтобы мы их видели!

— Ты не узнаешь меня, Луи, друг мой? Мало врагов веры и Аскерона мы покрошили с тобой, старый вояка? — Рем сорвал с головы шаперон, и помахал им своим соратникам. — Так-то ты встречаешь своего господина и командора?

— Монсеньор! — раздались обрадованные крики. — Аркан! Аркан вернулся!

Люди толпились у бортов и махали своему герцогу, и приветствовали его. Буревестнику было слегка совестно: ведь он бросил их на одном из этапов, но, с другой стороны — Агис был спасен, один из тех, кто сыграл ключевую роль успешном исходе из Кесарии со своими фумигантами и прочими снадобьями. Он заслуживал спасения, это точно. И теперь — эти доказательства… Конечно, слова Аркана было бы достаточно, но привезти в Аскерон нечто материальное, что можно предъявить экзарху и сделать достоянием общественности — это тоже было немало, это могло стать весомой гирькой, которая качнет мнение тех же аскеронских оптиматов… Поэтому Рем искренне улыбался своим людям, и отвечал на их приветствия. Он не чувствовал за собой сильной вины, он поступил правильно, вернувшись за алхимиком лично.

С кормы большой каракки спустили сначала канат, а потом, со шкафута — трап. Терять ялик — какая бесхозяйственность, очень не по-ортодоксальному! Только убедившись в сохранности лодки, Аркан и его спутники поднялись на борт.

— Добро пожаловать на «Добрую Надежду» — флагман вашего флота, мой герцог! — у трапа их встречал Разор: в начищенном, сверкающем доспехе и с боцманской дудкой на груди. — Это был кораблик Вермаллена, но, насколько мне известно, Вермаллен убит, и он был бы не против, если бы знал, что мы используем его торговый флот против оптиматов…

— «Добрая Надежда»? — поднял бровь Аркан.

— Популярское название, да, но мы оставили… — кивнул Разор. — Неплохо звучит! Ваше высочество, маэстру Агис, маэстру Чертополох… Пройдемте!

Они шли по идеально чистой палубе, мимо стеллажей с оружием и воинскими припасами, бухтами канатов и штабелями ящиков. Люди — в основном вооруженные мужчины-ортодоксы, с коротко подстриженными бородами и волосами, и вездесущие неунывающие мальчишки — все занимались делом: управлялись с корабельными снастями, чинили снаряжение, точили и правили оружие, что-то подкрашивали, подчищали, приводили в порядок. Женщин на палубе было раз-два и обчелся — в основном, молодые девушки из кесарийских ортодоксов — они обходили воинов и матросов прямо на постах, предлагая горячую еду, ча или ко, в основном девочки, семейные матроны и маленькие дети находились под защитой Изредка раздавались команды баннеретов или корабельных офицеров.

— Как тут, однако, все устроено… — поцокал языком Чертополох. — Чистый муравейник, или — пчелиный улей!

— Порядок и дисциплина, маэстру маг! Порядок, дисциплина и неукоснительное соблюдение Устава Надлежащего на каждом корабле и каждой лодчонке, для любого из участников похода! — поднял указательный палец в латной перчатке Разор. — Здесь у нас почти двадцать тысяч человек на кораблях, считая женщин, детей и кхазадов! Если мы дадим слабину и позволим себе относиться к таким вещам как гигиена, правильное питание и организованный досуг спустя рукава — уже через неделю у нас будет плавучая богадельня пополам с лепрозорием и бандой грязных завшивевших оборванцев! Привыкайте — если вы с нами, то и вам придется жить по правилам!

— Пожалуй, для начала я изучу правила… — дипломатично откликнулся волшебник.

— Вам стоит переодеться и умыться, — предложил Разор. — А после — ждем всех в кают компании. Герцог прибыл — и мы можем, наконец, обсудить детали. Вам — направо, ваше высочество, капитанская каюта ваша. Вам, маэстру — вот в ту дверцу. Не обессудьте — условия скученные, вас разместим вместе с парой баннеретов из Кесарии, это очень богобоязненные и достопочтенные люди.

Агис с Чертополохом только переглянулись скептически: никому из них не улыбалось иметь дело с кем-то, кого можно называть богобоязненным и достопочтенным. Алхимик и маг себя к таковым не относили и впредь относить не собиралисью

* * *

— Первым серьезным препятствием на пути на юг станет Зоргау, столица домена Краузе, — Аркан ткнул пальцем в точку на карте. — Двадцать тысяч населения, сильный гарнизон, город расположен на правом берегу реки. Сейчас мы должны понять, что успеем сделать за один день. На правильную осаду у нас нет времени, мы не можем позволить себе собирать осадные орудия и устраивать долгую бомбардировку города и вести апроши под стены… Или мы проходим мимо, сжигая гавань, или стараемся ударить недоимператора побольнее… Жду ваших предложений.

Военный совет, который Буревестник устроил прямо на палубе «Доброй Надежды», вокруг большого квадратного стола, включал в себя не только командиров-аскеронцев, но и несколько кесарийских баннеретов — например, старосту ортодоксальной общины Ремесленной стороны, старого Исайю Архания, мастера-краснодеревщика. Сейчас он сменил инструменты на грозного вида чекан и боклер, а фартук мастерового — на кожаные доспехи.

— У самых стен Зоргау, в предместье, располагается… Располагалась небольшая ортдоксальная слобода. Там жили… живут… — он прочистил горло, явно нервничая, оглядел всех собравшихся и, наконец, выпалил: — Мы могли бы узнать об их судьбе. Это честные и работящие люди, они держали постоялый двор, кузню, мастерскую шорника, хлебопекарню. Любой странник мог найти приют в слободке ортодоксов, не только наши единоверцы! Послушайте, мы должны узнать…

— … безумие охватило одну Кесарию или всю империю? — продолжил его мысль Аркан.

Этот вопрос беспокоил и его: немало ортодоксальных слобод и хуторов было рассеяно по Центральным провинциям. И бросать их на произвол судьбы — это было очень не по-ортодоксальному. Командиры вокруг стола возбужденно загудели. С одной стороны — это было рискованно: задерживаться здесь, отправлять отряды для рекогносцировки. С другой — оставлять за собой нетронутый крупный город, который мог стать опорным пунктом для врага — еще больший риск! И, так или иначе — взявшись спасать единоверцев, ограничиваться одной Кесарией было бы как минимум лицемерно.

— Мы можем захватить конный завод герцога Краузе! — хлопнул по столу Гавор Коробейник. — Мои ребята докладывали — там сотни три лошадей, не меньше! Деревенька Барсуки, недалеко от города, чуть выше по течению…

— Вдобавок к нашим двум сотням — это полтысячи конных, орра! — Патрик Доэрти тряхнул головой. — Я и мои люди сделаем это. У нас будет кавалерия.

Ортодоксам пришлось расстаться в Кесарии с большей частью лошадей. Жесткая правда: их закололи прямо на Ремесленной стороне, чтобы они не достались врагу. Оставили в основном тех, кто служил дружинникам Аркана с самого Аскерона, пережил путешествие и длинную Ночь Святого Фарадея.

— Решено! — кивнул Аркан. — Высаживаем корволант под командованием Патрика за две версты выше по течению, у конезавода. Помимо ортодоксальной слободы, ваша цель — саботаж и паника. Герцогские зернохранилища, управы и их казна, все, что связано с Краузе — наша законная добыча. Гоните людей прочь от реки. А мы — мы ударим по гавани. Возьмем что можем. Скавр, Оливьер — нужен отряд в тысячу человек, попытаемся пробиться к герцогскому дворцу. Если успеем до полудня, сходу возьмем стену с воротами, и уличные бои не окажутся слишком изнурительными — так тому и быть. Если нет — собираем трофеи в порту и на складах, гоним всех прочь из города и поджигаем его. Пусть семейка недоимператора подышит гарью… Ёррин, мне нужно чтобы ты и твои родичи занялись сбором материалов и инструментов. Помнишь Низац Роск и битву в бухте с кораблями гезов?