Толстый молодой разносчик-гном, пока еще — без бороды, но уже с пышными бакенбардами, остановился, разинув рот в изумлении. Пивные кружки в его руках жалобно задребезжали.

— Сэ-э-э-р, но грудинка без пива — это святотатство! — возмутился Ёррин Сверкер. — И грибы! Мы не можем есть грудинку без грибов!

И все его бородатые сородичи гномы, которые ели и пили в харчевне в этот момент замерли, и синхронно повернулись в сторону стола с людьми, грозно нахмурив брови.

— Вот как? — поднял руки в примиряющем жесте Аркан и обвел взглядом местную публику. — Традиции мы уважаем. Пусть будет пиво и грибы! Пива и грибов всем за мой счет! Ромул Беллами угощает!

Он отправил в полет две золотые монеты, и тут же брякнули о стол кружки и волосатая рука разносчика подхватила деньги.

— Ай-ой, сэр, — сказал он. — Вы щедрый человек!

— Ай-ой!!! — громогласно провозгласили посетители и отсалютовали столовыми приборами в знак благодарности.

Аркан довольно ухмыльнулся. Теперь все запомнят, что тут гулял с друзьями Ромул Беллами, про которого и так уже ходили самые противоречивые слухи в окрестностях Кесарии. И никаких аскеронцев, так — мутная компания во главе со странным башелье, у которого денег куры не клюют.

— Итак — вицы, маэстру, — негромко заговорил, повернувшись к столу, Буревестник. — Герцог Гринхау оказался просто помешан на своей помешанной дочке — Как бишь ее… Эдель? Изабель? Иггдрасиль? Нет, это вообще не оттуда… Так или иначе — вот уж на что дурная баба, вздорная… Но небесталанная, да. Он согласился отдать мне свои вицы, если я пристрою ее в Каламиту, в пансион. Думает, из нее может вырасти хорошая магичка. Боится, что доченька пойдет в политику и все — пиши пропало. Вот уж воистину — отцовская любовь порой приобретает самые причудливые формы. Мечтать для дочери о судьбе магички? Престранно! Причем этот Гринхау — военачальник не из последних, да и мужик видный: ударом кулака может быка с ног свалить, я сам видел, как он это проделывает.

— Кровавый Кулак, — кивнул Скавр. — Известная личность.

— Обещал переехать в Аскерон следом за дочкой, — хмыкнул Рем. — Может, папаша возьмет его в оборот. Он и Эверлесс — и на этом мои успехи закончились. Было еще два варианта, но — неудача. Впустую стирали подковы лошадям. Итого — семь голосов. Мой, Змия, Монтрея, Смарагды, объединенного Севера, Эверлесса и Гринхау. С одной стороны — солидно. С другой стороны — голосов принцепс электорум всего шестьдесят четыре.

— Судя по компании, которая тут собралась, у вас есть запасной план на случай говенного развития событий, монсеньор, — просипел Сухарь. — Мы вот с Гавором и Тимоней не очень-то годимся для балов и прочей мутотени. Да и Ослоп — тоже специалист по другим голимым детишкам… Э! Делишкам.

Все покосились на Ослопа. Он был новеньким в этой тесной компнии, более того — из стана врага, и вполне естественно вызывал большие сомнения в своей благонадежности.

А вот Аркан Ослопу вполне доверял, и по самым объективным причинам: жена и дети бывшего Заканова порученца нынче проживали в Крачках, под постоянным надзором. Это была главная и безоговорочная просьба нового вассала: безопасность семьи. Ну и небольшая деревенька в предгорьях в качестве феода — после года безупречной службы, которая уже началась: больше месяца они вместе мотались по тем самым «гнилым местечкам». Вполне достаточно, чтобы вкупе со священной вассальной клятвой стать серьезными поводами для доверия.

— Это и есть основной план, — поправил бывшего каторжанина Аркан. — Я уверен, что, как ты выразился «говенное» развитие событий непременно наступит. Синедрион никогда в жизни не смирится, с тем, что не-оптимат наберет львиную долю голосов и станет императором. А при нынешних раскладах это вполне возможно… Для начала — я доподлинно знаю, что вицы еще шести или семи гнилых местечек в лапах у Белых Братьев, и кому они их передадут — одному Богу известно. А еще этот ажиотаж вокруг порталов и наемных отрядов — он точно неспроста. Готовится большая кровь, я это нутром чую. Поэтому, друзья и соратники, я и собрал вас здесь. Мы должны подготовиться к самому худшему…

— Погромы, — мрачно сказал Скавр. А потом мрачно улыбнулся и поправил сам себя: — Уличные бои! Хрен им, а не погромы.

Все замолчали, переглядываясь.

— На тебе, Гавор, местная ортодоксальная община. Наведайся к ним, пообщайся со старостой. Можешь намекнуть ему про аркановское предчувствие, свяжи его с Атерной из Смарагды… — Рем пошевелил пальцами. — Ослоп, Сухарь — на вас трущобы и портовой район. Денег будет в достатке. Мне нужно столько людей для башелье Ромула Беллами, сколько сможете скупить. Наплевать, что за мерзавцы это будут, главное, чтобы в нужное время они оказались в нужном месте и…

— И устроили ад и жупел, — кивнул Ослоп, а Сухарь издал один из тех своих особых каторжанских звуков.

— Ёр… То есть — Барди, я думаю что ты знаешь, что делать, — кивнул Аркан Сверкеру. — Я бы хотел, чтобы кесарийские кхазады если и не стали нашими друзьями, то хотя бы не ударили в спину.

— Я попробую, — почесал башку кхазад. — Но, возможно, мне придется поделиться кое-чем, ты понимаешь?

— Граббе? — спросил Буревестник, и дождавшись кивка, уточнил: — Что угодно, кроме арсенала.

— Тогда я поспрошаю у местных: как они ладят с зеленокожими, — задумчиво проговорил Сверкер. — Если потрясем мошной — может и орки согласяться на вооруженный нейтралитет. Но с остроухими глухо, это и ежику понятно. В Посольство соваться в здравом уме никто не будет.

Выжидающе на сеньора смотрел только тарвальский баннерет — Цирюльник. Поймав его взгляд, Аркан решительно тряхнул головой:

— Скавр… Мы будем готовить официальный вход в город. Черные знамена, мечи, факелы, хмурые аскеронские рожи. Пусть видят то, что хотят увидеть: Черный Герцог, свирепый Буревестник, палач рыцарства и погибель гёзов прибыл из самого ада, чтобы сожрать тут всех правоверных оптиматов. Будем эпатировать публику, — Рем даже руки потер от предвкушения. — А еще — разведай, где расположился Люциан Фрагонар и другие ортодоксальные владетели. Нужно будет налаживать мосты, все-таки считая вицы Юга, которые привез Вергилий Аквила, у них восемь голосов. Или больше — кто знает? В любом случае, официальные визиты к великим семействам — на мне. Ортодоксы с Юго-Востока — наши естественные союзники, и притом — могущественные. Они что-то замышляют, и мой отец в этом точно участвует… Попробую узнать об этом официально, у Фрагонара, Корнелия, Аквилы или Бергандаля, а может деспот и сам соизволит прислать весточку. На наши планы в любом случае это никак не влияет. Перед нами стоит главная задача — после выборов убраться из Кесарии живыми и вывести как можно больше ортодоксов. И всех, кто захочет к нам присоединиться. Ну, и при этом нагадить Синедриону и вывезти значительные объемы материальных ценностей. К этому и готовимся. Понятно?

— Ого! — выразил общее удивление Скавр Цирюльник. — Это что же — вы не верите в Сенат? Не верите в выборы? Выходит, не будет у нас Императора и ничего не закончится? Дьявольщина…

— Я верю в Бога, в вас всех, в Орден и в Аскерон, — вздохнул Аркан. — Верю в то, что мы с вами создаем собственными руками, по собственному разумению и с Божьей помощью. Поэтому — за работу, соратники, за работу! Но сначала — свиная грудинка, конечно же.

Гора мяса с грибами, которую притащил разносчик с бакенбардами вызвала приступ настоящего оживления и закономерное требование

— Еще пива!

— За сэра Ромула Беллами! — выкрикнул Ёррин Сверкер и поднял вверх кружку с огромной пенной шапкой, оглядывая харчевню. — Пусть рука его не оскудеет! Виват, сэр Беллами!

— Виват! — хрипло откликнулись кесарийские гномы.

По их мнению, сэр Беллами хоть и был долговязым человеческим олухом, но раз выставил пиво — уже явно превосходил большую часть криворуких тупоумных дылд, и потому выпить за него — не такой и большой грех. Особенно — на халяву.