Меня накрыло неожиданное спокойствие. Ничего из моего внешнего вида не говорит о том, кем я являюсь. В моих светло-карих глазах нет и искры безумия. На моих губах застыла вежливая улыбка вместо злобного оскала. Даже ритуальный нож, надежно прикрепленный к бедру под платьем, нигде не выглядывает.

Я сделала вид, что глубоко озаботилась своим недавним поведением.

— Ох, и правда, простите мои дурные манеры, — промолвила я, надеясь, что раскаяние на моем лице выглядит достаточно правдоподобно. — Я ни разу не выезжала из Дисгата и мне безумно интересно все, что происходит за его пределами.

— Должно быть, вы знакомы. — Задумчиво проговорил Эйден, и заметив мой недоуменный взгляд, добавил. — С этой ведьмой. Возможно, даже близкие подруги?

— Мне не безразлична жизнь каждого моего подданного, — горячо заверила его я под неодобрительный взгляд Герты, которая, видимо, предпочла бы, чтобы я открестилась от нежелательного знакомства. — Как один из наследников короля вы должны меня понять.

— Пусть королем мне не стать, но я вас понимаю.

— Настолько неуверены в своих силах? — Притворно-сочувственно проговорила я, за что получила еще один пинок под столом от Герты.

— Какая муха тебя сегодня укусила, — едва слышно проговорила она, чуть наклоняясь ко мне. Я подняла брови и сделала большой глоток вина. Мне тоже было интересно, что заставляет меня, наплевав на все правила этикета, откровенно дерзить принцу. Тот, к слову, не выглядел оскорбленным. Я его скорее забавляла.

— Я отказался от участия в турнире.

Мы с Гертой синхронно уставились на него в немом удивлении. В отличие от, например, соседней Далмарийской империи, право наследования в нашей стране не передавалось по старшинству. Наследники должны были сразиться за право получить титул и все причитающиеся блага на Турнире Достойных.

Мне хотелось спросить, что стояло за этим решением, но это было бы совсем невежливым. Было известно всего несколько случаев, когда один из наследников не участвовал в битве за первенство, и в основном за ними стояли грязные истории, о которых семьи предпочитали не распространяться.

— Должно быть, у вас есть более интересные планы на жизнь, чем просиживать ее на никому не нужном троне. — Как можно небрежнее ответила я, отойдя от первого шока.

— Верно, — усмехнулся Эйден. — Но у вас есть все шансы провести свою жизнь по правую сторону от него.

Это он так намекнул, что его старший брат, коему я прихожусь потенциальной невестой, займет место правителя? Что же, его шансы и правда велики.

— Звучит утомительно. Насколько длинная очередь претенденток занять это почетное место?

— Пятеро, не считая вас.

— И что же, нас тоже ждет Турнир Достойных? — Прыснула я, представляя, как мы с другими кандидатками сражаемся в грязи за право быть королевой.

— Мой брат надеется постичь светлое чувство, которое некоторые именуют любовью.

— Знакомая история, — пробормотала я себе под нос, делая новый глоток вина. Блюда постепенно исчезали со стола, зато появились фрукты и новые бутыли с пьянящим напитком. Дома я пила его лишь по исключительным поводам, поэтому сейчас чувствовала себя слегка захмелевшей и более раскованной. — Раз мы заговорили о вашем брате, расскажите мне, какой он?

На лице Эйдена на секунду проступило замешательство.

— Последние несколько лет я очень редко бывал дома. Будет правильнее, если вы узнаете друг друга лично, а не с моих слов.

Я кивнула, ничуть не расстроенная ответом. Честно говоря, мне на данный момент было абсолютно наплевать на потенциального жениха, а вот пристальный взгляд его брата провоцировал легкий трепет в груди.

Я не могла определить причину этого чувства: были здесь и примесь страха, и восхищение, и осторожность, которые соседствовали с любопытством. Что-то в этой смеси заставляло ощущать себя так, словно я хожу по тонкому льду, или пытаюсь подергать за усы опасного зверя. Наверно так чувствует себя мотылек, летящий к яркому пламени, зная, что то может его убить.

— Тогда у меня не остается иного выбора, кроме как узнать больше о вас.

Следующие полчаса я плавно погружалась в рассказ Эйдена о последних годах его жизни. Оказалось, что изучать военное дело он начал еще мальчишкой, когда его наставник по боевым искусствам обратил внимание на успехи своего ученика. Следом были приглашены лучшие учителя, научившие его обращаться со всеми видами оружия, а уже за ними последовала Военная Академия.

Смерть матери стала настоящим ударом для юного принца. Пусть он сказал всего пару фраз сухим тоном, но я видела, как ожесточилось его лицо, как зажглись его глаза чистой ненавистью. К его чести, он быстро взял себя в руки и продолжил как ни в чем не бывало. Мы перешли к той части, которая была мне интереснее всего — как он докатился до того, чтобы стать Инквизитором.

— Отец был против, — ровным тоном продолжил он рассказ, когда я задала интересующий меня вопрос. — Однако я смог доказать, что справлюсь. Мы выследили убийцу матери примерно через пару недель и, не дожидаясь основного отряда, отправились туда втроем: я, даже не прошедший посвящение, и еще два Инквизитора. Не буду вдаваться в детали произошедшего, но по итогу выжил лишь я один, и то благодаря одной врожденной особенности. Не просто выжил, но и смог победить ее.

Врожденной особенности? Знала я, что он не так прост, как кажется. Обычный человек едва ли способен в одиночку победить ведьму. Инквизиторы, которым это удавалось, либо нападали на слабых, либо попросту накидывались толпой на одну.

— Так захватывающе, — совершенно искренне произнесла я, осматривая принца горящими глазами на предмет упомянутой им способности. Зуб даю, что откликнулась сила светлых магов, даром что глаза серые.

— На моей памяти вы первая леди, которая так считает.

— Предлагаете мне упасть в обморок от ужаса, дабы не обманывать ваши ожидания?

— Достаточно будет просто попросить меня прекратить. Из меня ужасный рассказчик, — я пригубила вино и хихикнула, осознав, что он сейчас напрашивается на комплимент.

— Вовсе нет, у вас замечательно получается! Так бы и слушала ваши истории всю ночь.

Сказала и сама мысленно возмутилась от того, каким кокетливым был мой тон. Грета округлила глаза, Эйден же, казалось, наслаждался нашим разговором.

— Полагаю, нам нужно отдохнуть перед дорогой, — ворвался громкий голос Греты, когда с моих губ был готов сорваться новый вопрос. Она встала и бескомпромиссно потянула меня за собой, позволив мне лишь коротко поклониться на прощание.

Едва мы оказались в наших покоях, Грета позволила то, что не делала раньше никогда — подняла на меня голос. Я едва успела поставить звуконепроницаемый барьер, прежде чем наша ссора стала общественным достоянием.

— … Мало того что он сын короля, так еще и Инквизитор! При желании он от тебя и мокрого места не оставит, зарвавшаяся девчонка! Чем ты только думаешь?

Я пожала плечами, неуверенно садясь перед зеркалом и начиная вынимать многочисленные шпильки для волос.

— Но красив же, да? — Лукаво улыбнулась я, глядя на Грету в отражении зеркала. Та подавилась воздухом, который набрала для новой тирады.

— Даже не думай, слышишь меня? Не вздумай в него влюбляться!

— Кто говорит о любви? — Все с той же улыбкой промолвила я, встряхивая распущенные волосы.

— Не думала, что скажу это, но надеюсь, что ты просто пьяна. — Грета подошла вплотную и обняла меня за голову, ласково перебирая пряди. Я доверчиво прижалась к ее животу.

— Я выпила больше, чем когда-либо в своей жизни, — глухо произнесла я в ткань ее платья. — И я тоже надеюсь, что просто пьяна. Знаешь, раньше я чувствовала себя всесильной, но теперь поняла, что быть уязвимой тоже чем-то приятно.

— Сама-то понимаешь, что говоришь? Ложись спать, — выдохнула Герта, чуть отстраняясь. — Утро расставит все по местам.

Мне ничего не оставалось, кроме как последовать ее совету.

— Все же есть неоспоримые преимущества быть мной, — заявила я Герте, когда следующим утром мы собирались в дорогу. Та лишь приподняла бровь, укладывая мои волосы. Из ее рта торчали шпильки, которыми она поочередно подкалывала пряди, из-за чего я сделала вывод, что ждать ответную реплику не стоит. — Почти забыла, что я могу устранять любые виды ядов в своем теле. Алкоголь — это тоже своего рода отрава.