Мальчик проходил мимо невозмутимых древних гигантов и вспоминал, как познакомился с Библиотекарем. Тот пришёл однажды вечером – просто постучался в дверь, когда они с Чеширом и Людвигом играли в традиционные сумеречные шахматы, оставил на вешалке в прихожей чехол для хвоста и предложил Каю стать Сказочником. Мальчик никогда раньше не слышал об этой должности, но по реакции окружающих понял, что такой неосведомленный он тут один. Даже шахматный король, которому Чешир за минуту до этого объявил шах и мат, посмотрел на мальчика с уважением и лёгким испугом. Потом слез с коня и отправился отдыхать в коробку.
Библиотекарь, определённо чувствующий себя как дома, уютно устроился перед камином, крикнул в сторону кухни: «Какао, пожалуйста!» – и буднично сообщил, что Кай был избран на должность Сказочника уже в тот момент, когда появился в Доме. И пришло время приступить к своим прямым обязанностям. Мальчик был так поражён, что даже не спросил, а кто его, собственно, избрал и за какие заслуги. Библиотекарь принял от услужливо подъехавшего столика кружку с какао, обмакнул туда имбирный пряник и невозмутимо продолжил.
Сказочники жили в Городе не всегда. Мифы рассказывали, что когда-то пришли на смену древним Сказаниям – суровым исполинам, обитавшим в Лесу и Полях и умевшим превращаться в ветер, камни, воду и гром. Эти истории не записывали на пергаментах – их выбивали рисунками на скалах, передавали из уст в уста, пугали ими расшалившихся детей перед сном. Сказители умирали, камни стирались в пыль, и многие Древние вернулись туда, откуда пришли – в дыхание ветра, морскую пену и грохот майской грозы. Потом люди изобрели письменность. И первый кусочек бересты с коряво нацарапанными на нём сказками сотворил чудо – посреди лесной поляны выросла Библиотека, а из земли проклюнулись первые Дома. Жители робко выглядывали из окон и понемногу знакомились друг с другом. Новые жители появлялись вместе с каждой новой книгой в Библиотеке.
Чего Кай не знал раньше – в Библиотеку попадали и недописанные сказки. Их герои не могли вырваться из книги – они жили в Лесу, в Топях и Зазеркальях, не выходя за пределы своей повести. Вновь и вновь проживали они написанные кем-то события, возвращаясь к началу истории и забывая, что уже были там много раз. Только Сказочник мог им помочь. Им становился тот, кто попал в Город из другой реальности. Сквозь тонкую ткань волшебного полотна проходил он в неоконченную историю и помогал героям прожить её до конца. Сказочный герой получал Дом, память и свободу, Город – нового жителя, а Библиотека – дописанную книгу.
Библиотекарь закончил свой рассказ и принялся вылавливать маленькие зефиринки из чашки с полувыпитым какао. В комнате было тихо: Чешир, как обычно, улыбался всезнающей улыбкой, Людвиг обалдело таращился на хозяина, а шахматы перешёптывались в своей коробке и боязливо косились на гостя. Кай встал с кресла. «Я готов», – сказал он тихо и наконец решился посмотреть прямо в золотисто-рыжие глаза Библиотекаря.
Книги мирно спали на полках. Их редко брали домой: свою историю каждый житель и так знал наизусть, а читать про жизнь соседей считалось неприличным. При визите нового гостя Дом рассказывал сказку о хозяевах. Кай прошёл в Зал недописанных книг. Он отличался от других – на полках стояли не книги, а пергаменты. Никто не знал, откуда они приходили – просто в один момент раздавался хлопок, и на полку падал новый пергамент. Неоконченные повести вели себя беспокойно – жужжали, шуршали и даже слегка подпрыгивали на полках: возможно, просто хотели обратить на себя внимание. Посередине зала, врастая корнями прямо в мозаичный пол, возвышалось огромное старое дерево с дуплом посередине. По коре пробегали золотые искорки, складываясь в слова на множестве языков. На одном из корней сидел рыжий взъерошенный человечек с острыми мохнатыми ушками. Большие золотистые глаза прятались за стёклами окуляров в золотой оправе. Сюртук на нём был потрёпанный, с засаленными локтями, в цилиндре прорезаны отверстия для ушей, а в брюках – для хвоста, очертания которого лишь угадывались под кожаным чехольчиком. Редкие посетители Библиотеки развлекались, споря, есть ли на хвосте кисточка, голый он или пушистый, как у лисы.
Это и был Библиотекарь – самый уважаемый житель города после Губернатора. Впрочем, поскольку последнего никто никогда не видел, то уважали его заочно. Библиотекарь читал один из свитков и делал пометки Пером феникса. Кай страстно желал себе такое же перо, но стеснялся спросить, где их делают или достают. А может, добывают в честном бою, вырвав из хвоста зазевавшейся огненной птицы? «Жар – птица не зевает», – пробормотал Библиотекарь вместо приветствия и хитро поглядел на мальчика. Кай уже не удивлялся ни манере общения Библиотекаря, ни его умению читать мысли. Он подошёл и сел рядом.
– Куда в этот раз? – спросил Кай.
–Недалеко, в Лес. Это сказка о фее, потерявшей свои туфельки.
– Что, и ни одного рыцаря или дракона? – кисло уточнил мальчик.
– А что, Людвига тебе не хватает? – вопросом на вопрос ответил Библиотекарь. Помолчал и добавил: «У нас в Городе уйма драконов, а вот фей совсем немного».
Кай подумал, что раз фея не может уследить за предметами собственного гардероба, то вряд ли она будет полезна Городу. Но промолчал. В такое путешествие не обязательно брать снаряжение – битв и длинных походов не предполагалось. Сказочник вздохнул и шагнул прямо в дупло дерева.
Глава вторая
Маленькая цветочная фея сидела совсем одна на замшелом валуне, торчащем посреди прелестной полянки, и горько плакала. Вокруг шумел старый лес: спешили по своим делам муравьи, полосатые пчёлы жужжали в зарослях душистой медуницы, а гномы Чащобы методично тюкали топориками по ножке большого подосиновика. От этого становилось ещё обиднее: ладно гномы, они никогда не отличались состраданием, но остальные-то могли войти в положение и попытаться помочь! Маленькая фея заплакала ещё сильнее. Жемчужные крылышки вздрагивали в такт всхлипам, из глаз катились слезы и, ударяясь о землю, превращались в чистейший горный хрусталь. Босые ножки феи щекотала острая трава. Камень оказался жутко неудобным и выглядел, как немой укор всему красивому на этом свете, но больше на полянке и погрустить-то было негде.
Фея еще раз шмыгнула носом и вдруг почувствовала какой-то непривычный запах: на полянке определённо пахло пыльной бумагой и имбирными пряниками. Старый трухлявый дуб, стоявший на опушке, резко завибрировал, внутри ствола что-то полыхнуло золотыми искрами, и в дупле появилась взъерошенная мальчишечья голова в цилиндре. Фея так удивилась, что даже забыла плакать. Кай оглушительно чихнул, приветственно приподнял рукой цилиндр (насколько это возможно в полувисячем положении) и эффектно вывалился из дупла. Фея, растерянно моргая, наблюдала, как удивительный мальчик встаёт, отряхивается и подходит к валуну.
«Не бойся, – сказал Кай и опустился на одно колено перед камнем, чтобы удобнее было разговаривать с маленькой феечкой, – я пришёл тебе помочь». Фея (которую, кстати, звали Лея) и не думала пугаться: самым худшим отношением, с которым ей приходилось сталкиваться в жизни, было сегодняшнее равнодушие лесных жителей к её беде. И появление спасителя, желающего помочь, а главное – выслушать, она восприняла как что-то совершенно естественное, только немного запоздавшее – сколько слезинок ей пришлось уронить, прежде чем он вылез из своего дупла! Теперь экзотический способ появления Сказочника на поляне её уже не смущал. Лея глубоко вздохнула, смахнула со щеки кристаллики хрусталя и начала рассказывать. Кай слушал мелодичный, как серебряный колокольчик, голос феи и пытался понять, зачем из такого пустякового дела раздувать целую сказку. По словам Леи, туфельки пропали ещё вчера. Вечером она, как обычно, поставила их у изголовья своей кроватки, сплетённой из стеблей кувшинки и обрывков добрых сновидений. А проснулась утром – туфелек нет.
