Пока жду, от нечего делать просматриваю сториз. Почти все они из Штутгарта. В моих соцсетях мало людей, не связанных с танцами, большинство из них поехали на чемпионат и постят оттуда контент. В основном, это видео выступлений, но и есть и частные. Дарина, подруга нынешней партнерши Красовского, выкладывает фрагменты сегодняшней тусовки в честь открытия. В ее сториз сплошь знакомые лица. Улыбчивые, счастливые…

На душе скребут кошки. Мое место среди этих людей. Я должна быть там, а не подглядывать за ними через соцсети, сидя на детской качели, чувствуя себя ничтожной и неполноценной. Почему жизнь такая несправедливая?

Обида растекается за ребрами неприятным жжением. Я опускаю палец на экран, чтобы смахнуть раздражающие кадры, но вижу Илью с Ульяной и решаю досмотреть. Он не спит, получается. Тусит со всеми, и телефон у него в руках, а мои сообщения по-прежнему без ответа. Мерзкое предчувствие предательства атакует в очередной раз.

Опустив палец, стопорю видео и разглядываю. Высокий блондин и яркая брюнетка… Внешне совершенно разные, смотрятся контрастно и интересно. В следующий миг земля подо мной вздрагивает.

Они целуются. Коротко в губки, как принято у танцевальных пар после удачного выхода, может немного дольше, чем следует, но дело не в этом. И даже не в том, что сейчас они не в зале, а на вечеринке в баре. Лицо Ильи во время этого поцелуя меняется. Он смотрит на Ульяну с восхищением и такой нежностью, какой я в его глазах не видела.

Вернув в начало, просматриваю эту сториз еще раз. И еще. Не хочу верить, но глаза не врут. Видят, как в тумане, но не врут. И предчувствие меня не обмануло: у Красовского роман с новой партнершей.

Эта новость толкает в пропасть отчаяния. В висках стучит, дышать трудно, а в голове истерика из вопросов.

Как давно? Только началось или скрывали? Тренера уже в курсе? Почему мне никто не сказал? Почему сам Илья не объяснился до отъезда? За что он так со мной?

И ответ у меня есть. Это уродский шрам на лодыжке. Я смотрю на него с обжигающей ненавистью. Одно падение – и жизнь разрушена. Ну почему? Почему это случилось именно со мной?!

– С днем рождения, Лиза, – звучит словно издалека.

Я медленно поднимаю глаза. Макс стоит напротив и показывает экран телефона. На нем три ноля и единица. Это значит, что теперь у меня есть право голосовать, пить алкоголь и делать другие взрослые глупости. Радости по этому поводу я не испытываю.

– Восемнадцать – только начало! Не позволяй себе сдаваться, иди вперед и верь в себя! Все у тебя получится! – произносит мой сегодняшний герой с улыбкой.

Я встаю и решительно подхожу. Макс перестает улыбаться. Приподнявшись на носочки, я резко подаюсь вперед:

– Спасибо, – выдыхаю и целую его в губы.

На поцелуй Максим не отвечает. Его губы сухие и твердые, и я пытаюсь их оживить. Облизываю сначала верхнюю, затем нижнюю… Мне важно сейчас целоваться! Страстно и сладко, до головокружения, до забытья…

– Лиза? Ты что делаешь?

Низкий шепот действует подобно электрошокеру. Вздрогнув всем телом, я отпрыгиваю назад и хватаюсь за щеки. Они вспыхивают, словно мне в лицо плеснули кипятком.

– Не знаю, – истерично мотаю головой.

– Все нормально? – заглядывает в глаза.

– Да… Я просто… Не понимаю, как это вышло. Прости, пожалуйста, – извиняюсь, суетливо трогая шею и плечи.

Мы стоим в метре друг от друга. На его лице ноль эмоций, меня же от них на части рвет. Я в замешательстве. Не могу понять своего поступка. Зачем я полезла к нему целоваться? У него же есть девушка, да и я по факту еще в отношениях.

Сделав глубокий вдох, расправляю плечи. Зрелая, эмоционально стабильная личность умеет признавать свои ошибки и готова нести ответственность за поступки. Этой личностью я стремлюсь стать.

– Извини, Макс! Я повела себя необдуманно, – произношу с достоинством. – Зашла в соцсети и сильно расстроилась, а дальше… дальше как во сне. Затмение. У меня непростой период, надеюсь, ты понимаешь, – признаюсь, силясь не отводить глаза. – Спасибо за поздравление! За то, что спас меня и проводил. Давай забудем это недоразумение и попробуем стать друзьями. Мне бы этого хотелось.

Макс обводит мое лицо медленным взглядом, задерживает его на губах:

– Считаешь свое желание целоваться со мной недоразумением?

– Не уверена, что действительно хотела этого, – признаюсь смущенно.

– Выглядела ты уверенной. И настойчивой, – уголки его губ ползут вверх.

От стыда мне хочется испариться, но я тяну шею вверх и одариваю его ответной улыбкой:

– Извини, такого не повторится. Друзья? – протягиваю руку.

Макс приподнимает брови и, помешкав несколько секунд, берет мою ладонь:

– Окей. Только не проси называть тебя Веткой. Мне нравится вариант Ли-за, – произносит протяжно.

– А мне не очень. В начальной школе меня дразнили Лизой-подлизой.

– Это еще что! Вот меня одна вредная одноклассница называла Макс-тампакс.

– Как-как? Тампакс? – прыскаю смехом. – Это очень оригинально!

Макс тоже смеется, и лицо его преображается. Я на него смотрю и чувствую в груди тревожный трепет. Есть в этом парне что-то, на что мой организм реагирует неправильно.

У порога моего подъезда Макс останавливается:

– До квартиры без приключений дойдешь? Какой у тебя этаж?

– Последний. Надеюсь, лифт не застрянет, – усмехаюсь, поднимаясь на ступеньку.

– Давай-ка на всякий пожарный обменяемся телефонами, – говорит вполне серьезно, шагая следом. – Говори свой.

Привалившись плечом к прохладной двери, называю цифры. Макс делает дозвон и на моем экране высвечивается иностранный номер.

– Фамилию свою скажешь?

– Доронин.

– А я Бережная, – напоминаю, отмечая про себя, что его красивая фамилия ему очень идет.

– Я запомнил, – улыбается Макс.

Набрав код подъезда, я тяну на себя тяжелую дверь, и он помогает открыть.

– Еще раз спасибо тебе за все!

– Еще раз с Днем рождения!

Говорим мы одновременно, смеемся и порывисто обнимаемся на прощанье.

Стены и скатерти в ресторане белоснежные, стулья и посуда – ярко-синие. Сочетание цветов ассоциируется с морем, но заведение называется «Седьмое небо». Панорамного вида нет, зато официантки в форме стюардесс и у блюд забавные названия, связанные с авиацией.

– Цены тут заоблачные, названию ресторана соответствуют, – комментирует отчим, изучая меню. – Но сегодняшний повод того стоит, – добавляет, встретившись глазами с мамой.

Место для семейного ужина выбрала она. Я была согласна праздновать дома.

– Пролетело твое детство, Веточка. Кажется, только вчера ты делала первые шаги, а уже уходишь во взрослую жизнь. Пусть она будет благополучной! – произносит торжественно мама, поднимая бокал. – Мы со Славой решили подарить тебе путешествие. Выбирай, куда хочешь поехать – все оплатим!

Во время нашей последней ссоры я в сердцах выпалила, что не хочу стать такой ограниченной, как она. Что мечтаю посмотреть мир, побывать в разных странах, а не радоваться возможности отдохнуть в бархатный сезон в Симеизе. Мама никогда не выезжала за границу и не хочет, ей неинтересно. Я же, благодаря танцам, побывала в некоторых городах Европы и эти поездки – лучшее, что случалось со мной в жизни.

– Обязательно оплатим, – поддакивает отчим, чокаясь о наши тонкие бокалы с шампанским своим пузатым с коньяком. – Только выбирай с умом. В Париже, я слышал, грязно, в Барселоне – опасно, ну а Амстердам – это почти что Садом и Гоморра! Для юной девушки – не лучшие места. Может, посмотришь Питер? Культурная столица как-никак…

– Я там была раз десять, – закатываю глаза.

– Ты ездила на соревнования, это совсем другое, – пригубив шампанское, вступает мама. – Эрмитаж не посетила ни разу …

– Ты тоже там не была, – огрызаюсь, но с улыбкой. – Не бойся, Слава Лексееч, – поворачиваюсь к отчиму. – Париж и Амстердам меня не развратят. Если денег жалко – так и скажи. Я понятливая.