– Стойте! – круто развернулась я.

Опять ноль реакции. Идёт себе дальше, как заведённая игрушка.

Я догнала её, взяла за плечо, хотела повернуть к себе, но эта упырица резко развернулась сама и, распахнув клыкастый рот, злобно зашипела на меня похлеще кобры. От неожиданности я взвизгнула и отскочила. Сердце чуть не вырвалось из груди или из какого-нибудь другого места. Вот это была картинка, фильмы ужасов с примитивными скримерами отдыхают! Как она умудрилась так широко раззявить рот и не порвать щёки?!

Вампирша смотрела на меня, напыжившись, распахнув глаза и совсем не моргая, точь-в-точь как змея на охоте. Рот медленно закрывался, пряча длиннющие клыки, что раза в два больше, чем мои. Да что с этой чокнутой? И почему на ней нет контролирующего ошейника? Рассмотрев её внимательно, я с содроганием увидела, что её платье на груди и плечах, до этого момента скрытых волосами, покрыто пятнами свежей крови.

Так, Женя, хватит рисковать своей вурдалачьей попой, аккуратно танцуем в сторону выхода. Я стала пятиться спиной, чтобы не выставить себя трусливо удирающей жертвой, тем самым ненароком пробудив у упырицы охотничьи инстинкты.

Обдавая меня льдом не моргающего взгляда, она вдруг ухмыльнулась.

– Я уже ела, – прошептала… нет, прошипела она, глядя на меня с открытой насмешкой.

Я поравнялась с поворотом и аккуратно нырнула в следующий коридор. Прижалась спиной к стене, сделала глубокий вдох и медленно выдохнула. Постепенно сердце перестало дубасить по груди. Погони не последовало, судя по звукам, упырица пошла себе дальше неспешной прогулочной поступью. Я тоже продолжила путь, но ненадолго.

Среди камер показалась одна открытая, и оттуда доносились звуки возни. Хоть и стало жутко, а после встречи с клыкастой красоткой с резиновым лицом инстинкт самосохранения призывал бежать сломя голову, я всё-таки подошла к отодвинутой решётке и аккуратно заглянула внутрь.

Единственная лампа находилась на противоположной стене, так что я рассмотрела всё в деталях. На нарах, свесив руку и ногу и устремив в потолок стеклянный взор бордовых глаз, лежал мёртвый мужчина. С разорванной в ошмётки шеи стекала кровь, сочась тонким ручейком на пол. А вот и трапеза упырицы. Кровавыми брызгами и лужами был залит весь пол темницы, и всё это добро медленно и неуклюже выдраивал шваброй тленный – нежить в виде старого скелета.

Одежды на мертвеце нет совсем. На шершавой черепушке торчат редкие волосы, сквозь рёбра виднеются иссохшие и скукоженные, как чернослив, внутренности. Жуть да и только. Убежать бы, пока он меня не заметил, но сколько можно блуждать по этому подвалу?

Я подошла к порогу решётки, а тленный перестал размазывать по полу кровь и повернул ко мне череп.

– Слушай сюда, собачий корм на ножках, – негромко, но уверенно произнесла я. – Отведи меня на выход. Ты меня слышал? Выход. Из этого подвала. На улицу… Что застыл, шевели костями! – сердито выпалила я, так как никакой реакции не последовало.

Скелет развернулся ко мне всем корпусом, отпустил швабру, и она громко шмякнулась на пол. Я напряглась, приготовилась и к внезапному нападению, и к новому подчинению нежити. Постукивая косточками и хрящами, тленный вышел из камеры, заставив меня посторониться, покрутил головой, как пешеход перед переходом, сомкнул твёрдые пальцы на моём локте и куда-то потащил.

– Я, вообще-то, и сама могу, – возмутилась я. Но скелет не обратил внимания. – Черепушка, ты слышал? Пусти меня!

Невероятно, но меня опять проигнорировали. Уже в который раз за последние полчаса! Да знаете, что?

Я рывком остановилась, вырвалась из хватки скелета и с размаху заехала ему кулаком по кривозубой морде. Череп улетел, как баскетбольный мяч, а тело неуклюже поковыляла вдогонку.

– Вот тебе, хамло усопшее! Будешь знать, как обращаться с девушками.

Дабы не искушать судьбу, я торопливо скрылась за ближайшим поворотом, но угодила в тупик. Матюкнувшись, юркнула обратно, бегом пробежала мимо плетущегося за своей башкой скелета, выскочила из-за нового поворота и врезалась в чью-то грудь.

– М-м, так вот чей тут голосок звенит, – послышался насмешливый и совсем тихий голос.

Я отпрянула и увидела нового упыря, а за ним и ещё парочку. Три вурдалака были одеты в простоватые, но почти не грязные вещи. Только у некоторых виднеются старые пятна крови на рукавах или воротниках идентичных светлых рубашек. Только сейчас до меня дошли две вещи. Во-первых, все узники этой подвальной темницы носят одинаковую одежду, мужчины – чёрные штаны и свободную серую рубашку через голову, женщины – светлые, то ли бежевые, то ли песочные длинные платья. А во-вторых – ни у кого нет контролирующего ошейника.

– А почему мышка не в клетке? – гадливо осклабился поджарый блондин, в которого я врезалась, и зашагал ко мне. Коротко стриженный, с рваной косой чёлкой, хищные раскосые глаза вкупе с парой шрамов на лице и кольцом в ухе придают ему образ головореза из бродячей шайки. Хотя мне он напомнил хитрого лиса.

Я отходила всё дальше.

– Дайте пройти, – потребовала я. Упыри негромко рассмеялись, надвигаясь на меня, как гопники.

– И куда пойдёшь, красотка? – огибая меня, спросил темноволосый бугай с квадратным лицом. Почему-то тоже очень тихо.

– Разберусь по ходу.

– Жаль тебя расстраивать, но дальше этого подвала сама не выйдешь, – любезно и буквально шёпотом сказал блондин, приблизившись ко мне почти вплотную, и я запоздало поняла, что вжалась спиной в стену.

– Свалил с моего личного пространства! – агрессивно заявила я.

– Чш-ш-ш, – коснулся он пальцем своих губ.

Я попыталась отодвинуться боком, но он упёр руку в стену, и все трое мерзко засмеялись. Что дальше? Потребуют закурить и семки?

«Ага, наивная», – кисло усмехнулся в голове мой диагноз.

– Зря всё-таки вышла из клетки, мышка, – вкрадчиво, я бы даже сказала, интимно прошептал белобрысый лис, подцепил пальцем и нагло дёрнул мой ошейник.

Напросились, гады.

Я хорошо помню, как лихо уделала двух недоносков в отместку за то, что побили и излапали меня. Отбила как следует причиндалы и отходила по мордам, и на всё про всё ушло не больше трёх секунд. Но сейчас вышло иначе.

Стоило мне долбануть по руке головореза и всего лишь напрячь ногу, чтобы зарядить пинка по известному месту, как в меня вцепились и скрутили три пары рук. Я и вдохнуть не успела, как оказалась поваленной лицом вниз на грунтовый пол, резко пахнущий грязью и пылью.

Как ни брыкалась, вырваться не смогла. Белобрысый упырь придавил меня своим весом, сжал моё горло так, что потемнело в глазах, поднялся, вздёрнув меня на колени, и жарко заговорил мне на ухо:

– Вот тебе первый совет, мышка. Если не намерена поохотиться, из клетки лучше не выходить. А то много вокруг голодных котиков.

И мерзко облизал мне шею, оставив длинный мокрый след.

Я до последнего не хотела вызывать фамильяра и показывать свои наклонности к некромантии, но быть пущенной по кругу толпой выродков хотелось ещё меньше. Вяло шевельнула рукой и собралась произнести имя волка, как услышала тактичное покашливание.

Три недоноска отлетели, будто бы их отбили ракеткой. Я вскочила и увидела перед собой двоих. Уже знакомый мне двухметровый рептилоид и черноволосый круглолицый вампир. С первого же взгляда я распознала очередного аристократа с верхушки кровопийской иерархии, а значит, точно не вурдалак.

На моих обидчиков он даже не посмотрел, словно бы и не заметил. Тёмно-бордовые, почти орехового цвета глаза бегали по мне, как голодные тараканы, на крупных тёмных губах играла небрежная усмешка.

– Неплохой улов, Шингар, – одобрительно кивнул он, и рептилоид ликующе вскинулся, разве что хвостиком не завилял. – Да… неплохо-неплохо, – задумчиво протянул вампир, заходив вокруг меня и осматривая, как живой товар на рынке. – Только помой и переодень её, а то смердит, как торговка в мясной лавке.

– А вы ничего не попутали? – процедила я и, наученная горьким опытом, отошла подальше. – Вы кто такой? Зачем меня сюда…