–Ай, что показываешь – частный сыщик. Я таких бумажек тебе сотню нарисую. Был бы настоящий мент, тогда ладно.

Быстро сориентировавшись, Коля велел Сверлу показать свое журналистское удостоверение. И это сразу сработало: торговец вскинул окровавленные руки:

–Прессу да, прессу уважаем. Так размажут, что потом сам себя с пола не соскребешь. Что надо?

Слава повторил вопрос.

–Живых курей мало берут, общипывать надо, туда-сюда. Барашек нарасхват. Возьмите, скидку хорошую дам.

–Возьмем. Потом. Так что насчет кур?

–Один человек взял. Обычно я просто птице голову скручиваю, а он попросил именно отрубить и прям с кровью в его пакет положить. А мне что, рубли дает и хорошо. Лучше б евро, а? Ха-ха.

–Как он выглядел?

–А я помню? Тут полно народу.

–Слышь ты, птичий палач, я сейчас настоящих ментов из ОБЭП позову…,– не выдержал Коля, но Слава его перебил:

–Обойдемся без полиции.– Он протянул торговцу тысячную купюру.

–Вот и я говорю – зачем полиция, когда все такие хорошие люди,– обрадовался азербайджанец, принимая деньги.– Приходил такой маленький. …Во, – мясник указал на Колю, – как ты, только лысый. Совсем, как моя…моё колено.

Сверло показал фото Коноплянского, сделанное им во время визита директора в сыскное бюро.

–Он?

–Нет. Говорю же, маленький, лысый, а у этого нос большой.

–Как у тебя, – не удержался Коля.

–Зачем обижаешь, а? Совсем ничего говорить не стану.

–И куда он потом пошел? Ну что еще покупал?

–А-а, это я видел. Людей утром мало было. Бабушки за картошкой, да…

–Не отвлекайся.

–Да. Вот и говорю. Там на выходе банная лавка. Джафар всё для парной продает. Вот и он, ну тот лысый, купил у него аж три веника. Долго выбирал, Джафара всего утомил. Джафар – это мой земляк. Купите у него, он вам хорошую скидку даст.

Торговец банными принадлежностями с готовностью, без денег, описал человека, купившего у него три дубовых веника.

–Въедливый, как заноза, – подытожил описание «лысого» Джафар.

–После вас он к метро пошел?– спросил Слава.

Вход в подземку хорошо просматривался из лавки торговца, а двери рынка, хоть и зима, были распахнуты настежь.

–Зачем? Он в машину сел.

–В какую, не запомнил?

–Как не запомнил, слушай. В светло-синий Хёндай. Я хорошо в машинах разбираюсь, сам хочу такой. Но новый не купишь, кореец с рынка ушел, но обещал вернуться под другой маркой. Ха-ха.

–Номер, конечно, не разглядели?

–А мне оно надо? Кажется, первая буква «9».

–Цифра.

–Ну да, цифра.

–А в котором часу это было?

–Так почти сразу после открытия. Чуть мало после восьми. Народу еще никого. Он сначала курицу у Заура купил, а потом у меня веники. Я ему говорю – зачем так долго веники выбираешь, а он говорит – я ими работаю. Банщик, наверное, потому и лысый весь, волосы от жары сгорели.

Выйдя с рынка, Коля закурил миндальную сигариллу, набрал Пилюгина. Тот все еще находился в офисе «Эвереста».

–Не перебивайте, господин подполковник,– сходу начал Коля.– Светло-синий Хёндай, Сельский рынок, стоянка авто со стороны входа в метро. Первая цифра, скорее всего «9». Время – приблизительно начало 9-го утра. На камерах видеонаблюдения, если они работали, наверняка виден владелец. Он покупал на рынке курицу и дубовые веники. Это возможный исполнитель убийства Луизы Коноплянской. Пробейте по базе имя и фамилию владельца машины. Не спускайте глаз с Коноплянского.

–Что ты городишь, Мигрень!– воскликнул в трубку Пилюгин.– Какой рынок, причем здесь дубовые веники?!

–Под ноги посмотрите. Дубовые листики видите?

–Ну…

–И что непонятного?

Подполковник сменил тон:

–Ты ещё на базаре?

–Уже ухожу.

–И куда?

–Странный вопрос. В баню, разумеется. Сразу мне отзвонитесь.

–Тоже мне, командир из сырных дыр.

Сверло не мог заказать такси, не зная конечной точки маршрута. В Москве десятки, если не сотни частных русских бань, финских саун, турецких парных.

Коля выбрал в Сети ту, что была в том же районе, где и квартира Коноплянского. Наверняка Луиза Павловна не утруждала себя.

–Луиза, вряд ли ходила в баню, – сказал Слава, когда такси остановилось у сауны «Русский жар».

–Ага, тоже сообразил. В баню нет, а вот в спа-салон наверняка. Это ведь модно. А кто работает массажистами в таких салонах?

Коля вышел из машины, «нырнул» в дверь «финляндки», Славе велел ждать. Вернулся быстро.

–Так и есть, с другой стороны улицы находится оздоровительный салон «Живительная сила», – сказал он.

Позвонил Пилюгин, сообщил телеграфным языком:

«Долянский Роман Игнатьевич, 1978 года рождения. Не привлекался. Окончил институт физкультуры. На него зарегистрирован газовый пистолет Марголина. Сейчас такие не выпускаются. Легко переделывался под патроны 5,6 – L22. Место работы неизвестно».

–Известно, записывай адрес. Значит, никакой не Петя Власов.… Ну, выдумщики дешевые.… Берите тепленьким. Проверьте, не учился ли Коноплянский в медицинском.

–Уже проверили. Закончил Второй мед. Он сейчас в Первой градской.

–Так я и думал. Усильте охрану.

–Зачем? Он же…

–Чтоб не сбежал, хрен вам через кочерыжку! Медик легко может имитировать сердечный приступ!

Когда Коля употреблял это выражение, значит, сильно был выведен из себя.

Подъехали медленно к спа-салону. Остановились, стали ждать. Водитель-азиат тут же достал мобильник, принялся лопотать что-то на своем языке. Мигрень его ткнул в плечо, оскалился:

–Не мешай.

Гастарбайтер тут же повиновался, втянул голову в плечи, с испугом протянул Коле свой мобильник.

–Маме в аул отправь, – посоветовал Мигрень.

–С чего вы взяли, что Долянский здесь работает? – спросил Слава.– Вам об этом в сауне сказали?

–Носом чую, – ответил Коля. И расхохотался, отчего водитель еще ниже опустился в кресло. – Что за дурацкие вопросы, Сверло? Описал его: коренастый, лысый, ездит на синем Хёндае.

–Если он там, вы же его спугнули, Николай Карлович.

– На это и мой расчет. Я еще удостоверение свое показал и представился…ну, ты знаешь кем.

Пилюгин прислал фото Долянского, Мигрень ухмыльнулся:

– Проснулся, подполковник. И без него личико массажиста известно. В предбаннике, как в советские времена, висит стенд с «передовиками производства», среди них и наш желанный дружок.

Коля показал Славе его портрет, и сразу ткнут в бок:

–Вон наш клиент.

Светло-синий Хёндай банщика-массажиста находился на параллельной улице, за трамвайной остановкой. Он нырнул в машину. Коля велел ехать за ней. Но тут с перпендикулярного переулка выполз трамвай, встал на остановке, перерезав им путь.

–Давай, давай за ним, моджахед! – крикнул Коля.

–Нельзя, да, пешеход надо пропускай, – ответил тот.

–К чему спешка, Николай Карлович?– удивился Слава.– Все равно никуда не денется. Пилюгин наверняка уже гаишникам номер его машины сообщил.

–Ствол сбросит. Вероятно, этого еще не сделал, потому как не думал, что так быстро засветится. Но от Мигреня не уйдешь. Хотя нет, сначала решит с подельником своим разделаться. Нужно успеть первыми на квартиру к Коноплянскому. Гони!

–Надо пешеход пропускай, – повторил «моджахед».

–А-а, хрен тебе через кочерыжку! Пошел вон!

Коля, сидевший на переднем пассажирском сиденье, выпихнул азиата из автомобиля, велел сесть назад, к Сверлицину. Тот в ужасе выполнил приказ. Теперь уже Славе зачем-то протянул мобильник. Видимо, гастарбайтер всё же решил, что его грабят и хотят забрать самое для него ценное.

Резко вывернув руль, нажав до отказа педаль газа, Мигрень выскочил на встречные трамвайные пути и погнал по ним за стремительно удаляющимся Хёндаем.

Но от «аллозавра» так просто не уйдешь. За мостом, на перекрестке он догнал банщика и плотно сел ему на хвост. Велел Славе позвонить «Пилюле», что бы тот отправил группу на квартиру Коноплянского. Подполковник ответил в своем духе: