Некрасивая Сидит, скучая, Глаза размазав по луже. Некрасивой – мая! Некрасивая хочет мужа. Она, родившись такой Для пареньков неприятной, На улицу ходит, Лицо полушалками пряча, Губы пряча в платок. Не им целоваться. Ей бы красивый нос, Глаза и красивый нос И с парнем юным встречаться. А то завидует каждому, В печаль завернувшись, в сон, И некрасивым пальчиком Стирает красивых мальчиков С осенних людных окон. По улице много бегает. И некрасивый – на вес. И даже девчонка пегая Тоже на улицу бегает, Ей ведь семнадцать лет… Стала злой некрасивая, Возненавидев мир, Где парень, который красив, Любит девчонку милую, Где пишут стихи про любовь, Любят красавиц с личиком. Берёт некрасивую злость, В романе к вечеру вычитав, Что счастья не будет личного, Что личное счастье – любовь. Памятник
Зачем ей каменные мускулы каменной руке? Каменное солнце для неё не взойдёт. На улочках узких в каменной тесноте Каменный человек плохо живёт. Каменное сердце жёрновом стучит. Ожерельем каменным на выкате зрачки. Прообраз твой умер. Да и ты ли жив? Каменные губы не вздохнут, увы. Лишь камешки-слёзы выкатят из глаз. И каждая со щёк пыли наскребёт, Когда гудящий ветер грудь твою качнёт, И дерево ветку на плечо швырнёт. «Не новый ли я человек…» Не новый ли я человек, Не снова ли Заново выбелен? Гляжу на сердца пробег — И солнце Из сердца выдумал. Смеюсь, Гогоча, как крошка, На этажовый бас И заблужусь, Как девчонка, Среди разгоревшихся глаз. Хочу быть новым, Как солнце. Его видал за окном. Хочу быть звонким, Как солнце. Оно забралось на балкон… Но завтра устану, Не сделаю, Останусь глядеть в окно. Большое статное Белое Солнце взошло на балкон. А я не ушёл оттуда, Где тесно, Старых четыре стены. Осенние серые трубы Лезут по лестнице На новые этажи. «Мой великан-сосна…» Мой великан-сосна, Опрятный, умытый баловень, Все любят тебя Как настоящего парня. Много лет высоты, Много зелени к солнцу. Но ты… Ведь братья твои – сосны. И тебя срубит Топор блестящий и острый, И сложат в срубы, Ведь братья твои – сосны. Ведь сам ты – сосна. Так издавна называли Выросшего в лесах Настоящего парня. Но как девчонку, Считают нежным и хилым, И зелёной юбчонкой Тебя до колен оголили. А учитель, в школу придя, Твердит о твоём женском роде. Что поделаешь, брат-сосна, Ведь братья твои – сосны. «Некрасивый сад повесили над кроватью…» Некрасивый сад повесили над кроватью. Зачем мне некрасивый сад, Когда ко мне ходит весна И сад на ситцевом платье? Что скажет она обо мне, Моя девчонка – весна? «Белая берёзка с губами пухлыми…» Белая берёзка С губами пухлыми, Девичьими, нежными, Алина Берёзкина, О вас я думаю, О вас, блуждающей в перелеске. Собираю ягоды И гляжу вам в губы. Губы, губы – ягоды, Проглочу их грубо. Тёплое, весеннее Солнце размордастое, Проберись сквозь ветки, Красное веселье, Кудри из-под кепки С пареньком губастым. Алёша – одногодка, Ученик – отличник, На «пятёрку» сдавший стихи Есенина, Белую берёзку Алину Берёзкину Алёша выучил В дубравах весенних. Подглядел бесстыдник Дождик из-за тучки: Алина белая в дождике мылась, Веточки выпрямив — Зелёные ручки. А в траве босые ножки студились. Но в траве бродили Пьяные ноги. Заробела в соснах рыжая белка. Ветры удивились, Встали у дороги. Поцелуй Алина приняла, бледнея. «Опухли гланды…» Опухли гланды. Я петь не могу. Охрип. И голова болит. Я в белых ангелах Простыни. Дрожит карандаш. Я буду петь На бумаге. Как хорошо теперь. Никто не мешает. Ни кашель, ни тишина, Ни разговоры. Только один я. И то, что взбредает в голову. Мышь бегает Под столом Между крошками хлеба. Грызёт. Махает хвостом. Она моё вдохновенье. Но что я вижу. Уже в мышеловке Сидит, не дышит Плутовка. И стих мой пропал. Попал в западню. Застрял. Я сам не дышу. Но не решаюсь выпустить Мышь из клетки. И жду мучительно Какого-нибудь человека. Но он приходит Приносит кошку. И кошка просит Мышонка крошку. Потом съедает. Ложится на солнце. Жмурится. Зевает спросонок. С котятами ветрено журится. Я пытаюсь снова писать. Пытаюсь до ночи. Но без вдохновенья Нельзя Стихотворенья Закончить. |
