Вместе с Петром Павел также признает божественное происхождение Писания, опосредованное деятельностью Святого Духа. Во Втором послании к Тимофею он решительно утверждает, что Писание богодухновенно: «Все Писание богодухновенно и полезно для научения, для обличения, для исправления, для наставления в праведности» (2 Тим. 3:16). Греческое слово, соответствующее выражению «богодухновенный», — это отглагольное прилагательное theopneustos. Отглагольные прилагательные, оканчивающиеся на — tos могут иметь активное и пассивное значения. В первом случае содержание данного слова переводится как «дышащий Богом», то есть творящий мысли о Боге, во втором как «навеянный Богом» или вдохновленный Богом, то есть богодухновенный.

Однако в нашем случае вопроса не возникает, поскольку во Втором послании к Тимофею (2 Тим. 3:16) слово theopneustos имеет пассивное значение, так как, сочетаясь со словом, обозначающим Бога (theo —), отглагольные прилагательные, оканчивающиеся на — tos, всегда имеют пассивное значение[8]. Следовательно, буквальное значение слова theopneustos — «богодухновенный»[9] или «вдохновленный Богом»[10]. Перевод этого слова просто как «духновенный», без указания источника (как это сделано в The New English Bible), не принимает во внимание этих двух аспектов, содержащихся в самом термине. Однако «ошибочно упускать божественный элемент из содержания этого термина, предполагаемый словом theo — »[11]. Источник вдохновения является ключевым элементом в этой «истинно вероучительной формулировке наития (инспирации)»[12]. Источник вдохновения — Бог, а не человеческий разум. Павел утверждал, что Писания берут свое начало в Боге и поэтому несут на себе печать божественного авторитета; они не являются результатом одной только реакции людей на божественное воздействие. Библейское вдохновение — это результат «богодухновенности» или «вдохновленности, инспирации» Богом[13]. Выражение «все Писание» или «каждое Писание» является переводом греческого сочетания pasa graphe. Существительное graphe «в Новом Завете никогда не употребляется (когда говорится) в значении какой-либо одной книги Библии»[14]. Ничто, однако, не мешало Павлу поступить именно так во Втором послании к Тимофею (2 Тим. 2:3; 3:16), и, тем не менее, вероятность того, что в данном тексте апостол Павел использовал столь узкое значение, невелика.

Перевод сочетания pasa graphe как «все Писание» или как «каждое Писание» имеет важное значение. Если Павел подразумевал «всякое Писание», то, следовательно, он имел в виду «любой отрывок из Писания»[15], то есть различные части Библии, и он говорил, что какое бы Писание мы не рассматривали, оно богодухновенно. Напротив, если же Павел имеет в виду «все Писание», то в данном случае он поясняет, что речь идет о всем Писании в целом, которое известно на данный момент. Несмотря на то, что перевод этого сочетания как «все Писание» имеет, по-видимому, больше оснований, оба перевода поясняют, что при любом варианте то, что называется «Писанием», является богодухновенным. Мысль о том, что существует «Писание», не являющееся таковым, Павел не разделяет. Писание не предстает как результат человеческого гения, его разума или изысканий, — но оно остается «богодухновенным».

Писание «богодухновенно» и, следовательно, его Автор — Бог, однако, оно доходит до нас посредством различных языков и через специфические личностные характеристики богодухновенных авторов. По мысли и содержанию Библия имеет божественное происхождение, однако язык у нее человеческий. «Авторы Библии были писцами Бога, но не Его пером»[16].

Бог вдохновлял Своих пророков определенными мыслями[17] и благоволил облачить «бесконечные идеи»[18] в человеческие формы общения. Предвечное содержание истины и раскрытие этого содержание человеку совершилось благодаря откровению Божью. Восприняв божественное откровение, библейский автор был вдохновлен Святым Духом на то, чтобы человеческим языком точно и авторитетно сообщить эти Божественные идеи и мысли. «Библейские писатели должны были человеческим языком выразить свои идеи»[19]. Таким образом, «бесконечные идеи», явленные Богом, выражаются «конечными средствами»[20].

«Библия указывает на Бога как своего автора, — писала Елена Уайт, — однако она была написана рукою человека, и в меняющемся стиле ее различных книг проступают характерные черты отдельных писателей. Все явленные истины «богодухновенны» (2 Тим. 3:16), однако они выражены человеческими словами»[21]. Таким образом, Библия представляет собой нераздельное сочетание божественного и человеческого. «Вместе с богоданными истинами, выраженными человеческим языком, — продолжает Елена Уайт, — Библия представляет собой единство божественного и человеческого. Такое единство наличествует в природе Христа, Который был Сыном Божьим и Сыном человеческим. Следовательно, в отношении Библии верно то же самое, что было верно и в отношении Христа, то есть, что «Слово стало плотию и обитало с нами» (Иоан. 1:14)»[22].

Аналогия между нерасторжимым единством божественной и человеческой природ Христа и божественно-человеческой природой Библии указывает на природу и авторитет последней. Автор Библии — Бог. Подобно тому, как Иисус Христос — Живое Слово Божье, Библия — Его Писаное Слово. Сам Иисус утверждал, что «не может нарушиться Писание» (Иоан. 10:35). Следовательно, авторитет Писания равнозначен авторитету Иисуса.

Ключ к единству Писания сокрыт в единстве его Божественного Автора. Единство Ветхого и Нового Заветов, а также единство в пределах каждого из них обусловлено тем, что источником его является один и тот же Святой Дух. Джон Нокс довольно язвительно заметил, что «если кажется, что в одном месте имеется какая-то неясность, Святой Дух, Который никогда не противоречит себе, более подробно разъясняет то же самое в других местах, так что нигде ни для кого не остается сомнения, кроме тех, кто упрямо хочет остаться невеждой»[23]. Этот факт подчеркивают и вступительные стихи из Послания к Евреям: «Бог, многократно и многообразно говоривший издревле отцам в пророках, в последние дни сии говорил нам в Сыне, Которого поставил наследником всего, чрез Которого и веки сотворил» (Евр. 1:1 — 2).

Единство Писания возможно потому, что один и тот же Автор в прошлом говорил нам через пророков, а теперь — через Сына. В то же время несходство познается внутри единства. Бог говорил «многократно и многообразно» в течение долгого периода времени посредством несхожих между собой богодухновенных личностей.