Хотя Замора славилась своей веротерпимостью и многочисленным пантеоном различных богов, которым поклонялось разношерстное население Шадизара, к Богу-Змею здесь относились не очень хорошо. Даже считалось, что в Заморе, он официально запрещен. Однако щедрые подношения заставляли Сатрапа смотреть на присутствие в городе Храма Сэта сквозь пальцы. Но даже многочисленные подарки и ежемесячные отчисления в пользу наместника, не позволяли чувствовать себя в полной независимости от власти. Поэтому, когда посланник сообщил, что верховную жрицу желает видеть сам Язадат – Сатрап и градоправитель Шадизара, она лишь склонила голову в покорном поклоне.

Уже через час она покачивалась в паланкине на плечах рабов, и кляла про себя этого жирного ублюдка Язадата, заставившего её двигаться через город в самую жару. Конечно во дворце наместника, в саду среди многочисленных фонтанов будет прохладно, но Инсаэль знала, что Сатрап сначала заставит её ждать в малом приемном зале, только для того, чтобы показать кто здесь хозяин. При мысли об этом жрица начинала скрипеть зубами. Однако также она знала, что век Язадата все равно придет к концу, рано или поздно произойдет то, чему суждено произойти, и жалкие жители этого города воров, почувствуют силу Сэта. Тогда она прикажет затащить в Священный Круг этого жирного сластолюбца, и с наслаждением перережет ему горло, чтобы Сэт насладился этой мерзкой душой.

Путешествие от храма Сэта до дворца наместника было неблизким, а жара, забиравшаяся под полог паланкина, должна была сделать его еще более изматывающим. Конечно, можно использовать магию и создать вокруг себя прохладу, но на такие вещи всегда тратится уйма энергии, которая может понадобиться в самый неожиданный момент. А уж на встрече с хитрым жирным недоноском по имени Язадат, точно нужно быть во всеоружии. Ведь настоящей цели встречи, она так и не знала, а от Сатрапа, по трупам предшественников взошедшего на свой трон, можно ожидать любой пакости. Хотя скорее всего, тема разговора будет банальна, как всегда. Притворно печалясь, Язадат объявит, что сумма ежемесячных откупных в очередной раз повышается.

При мысли об этом Инсаэль опять зло выругалась, и чуть не переломила ручку изящного веера, которым пыталась отогнать жару. В этот момент паланкин замедлил ход, а потом и вовсе остановился. Возмущенный голос Незима – старшего слуги командующего рабами – заглушили чьи-то короткие приказы. Жрица раздвинула ткань, прикрывавшую окно в изящной дверце паланкина. Путь процессии перегородили воины на лошадях и в форме цветов короля. Что еще за дрянь? Если её вызвал наместник, то никто из его подчиненных не посмел бы остановить паланкин. Она уже хотела откинуть занавесь и прикрикнуть на стражников, но тут разобрала, что на рукавах служак развевался шарф с цветами налогового подразделения короля.

Королевские мытари! Эта гвардия по отбору налогов подчинялась только Тирдату, у наместника имелось свое ведомство. Тирдат Заморийский наплевательски относился к содержанию других служб королевства, даже военные не получали от него достойного содержания и давно превратились в некое подобие самоокупаемой шайки. Но к набиванию казны королевства, вернее, собственной казны, король относился сверхсерьезно. Поэтому связываться со службой мытарей Заморы не рискнул бы даже наместник Шадизара, несмотря на почти абсолютную власть в этом городе.

Инсаэль сдержала готовые вырваться ругательства и задвинула штору. Была слабая надежда, что их остановили случайно и, разобравшись, пропустят. Но эта надежда быстро растаяла, когда она услышала, звук удара, шлепок упавшего тела, а потом резкий приказ:

– Выходите!

Она лишь на секунду задержалась, призывая в помощь Сэта, а затем откинула штору и, дождавшись, когда рабы опустят паланкин на землю, величаво шагнула навстречу всадникам.

– Не вздумай колдовать, ведьма!

Сразу предупредил её офицер и показал на двух всадников с натянутыми луками. Стрелы нацелены на нее.

– Я не ведьма, офицер. Я смиренная слуга своего бога.

– Да, – усмехнулся тот. – И бог твой такой же смиренный, как и ты. Наслышаны.

Ярость снова ударила в голову Инсаэль. Как смеет этот ничтожный червяк обсуждать деяния великого Змея? Она надменно вскинула голову и презрительно спросила:

– Вы арестовываете меня?

Не дождавшись ответа, она продолжила:

– Если нет, тогда пропустите. Правитель Шадизара ждет меня. И он будет очень недоволен, что я задерживаюсь.

И вдруг произошло то, чего Инсаэль совсем не ожидала. Командир мытарей что-то негромко сказал и события закрутились с безумной скоростью. Всадник, справа от командира, до этого державший на прицеле саму жрицу, развернулся и выстрелил. Коротко тренькнула тетива и стрела пробила насквозь грудь Незима. Выстрел с близкой дистанции был так силен, что худое тело старшего отбросило на рабов, покорно склонивших головы у ручек палантина. Инсаэль не успела даже вскрикнуть, как наступил её черед. Второй стрелок успел поменять стрелу, и ей в голову ударила уже стрела не со стальным треугольным жалом, а с круглым кожаным наконечником, плотно набитым войлоком. Такие применяли кочевники-гирканийцы, когда хотели захватить врага живьем.Мир в глазах жрицы взорвался снопом разноцветных искр, и она потеряла сознание.

Когда Инсаэль очнулась, она оказалась уже связана, и с кляпом во рту. Пришла в себя она вовремя, её забросили на лошадь и как раз привязывали к седлу. Инсаэль задергалась и замычала, показывая, что она уже не безвольный овощ.

– Раз пришла в себя, посадите её верхом! – скомандовал офицер. – Кляп не вытаскивать и руки не развязывать.

Весь день жрица тряслась на лошади, которую вел в поводу один из захватчиков. Если бы её не привязали к седлу, она давно бы свалилась на землю. То, что это никакие не мытари, она поняла уже в первый час пути. Когда они ехали по городу, её накрыли легким покрывалом, взятым из её же паланкина. Может быть горожанам и было любопытно, кого это везут люди короля, но никто, конечно же, не рискнул показать это. Ожившая Инсаэль через просвечивающую ткань видела, как встречные старались быстрей спрятаться в переулок или проходили мимо отпустив голову. Связываться со сборщиками податей Тирдата смерти подобно – за денежными делами Король следил очень строго. Так что не будь даже у нее во рту кляпа, она никого не привлекла бы своим криком.

Сначала, видя, что всадники выбирают глухие улицы, где минимум народу, она подумала, что люди, захватившие её, похоже, пытаются быть незаметными. Это непонятно – данная служба никого в Шадизаре бояться в принципе не должна. Сколько она помнила, всегда было наоборот – налоговые действовали везде открыто и с большой помпой. Это понятно – пусть люди помнят, что наказание за каждую монету, скрытую от Королевской казны будет неотвратимым. Однако когда отряд выехал из города, и направился в сторону дикой степи, она поняла, что происходит совсем не то, что она себе нарисовала. Инсаэль думала, что вслед за Наместником, служба мытарей решила назначить для храма очередное повышение Королевского налога, а чтобы Община не сопротивлялась, решила немного припугнуть главную жрицу. Она не сомневалась, что даже Король Заморы не захочет полностью портить отношения со Стигией. Хотя Стигия считалась проклятой и никаких официальных контактов с ней у Заморы не было. Но деньги ручьем текущие от функционирующих в главных городах храмов Сэта, перевешивали все. А если храмы уйдут, этот поток может прекратиться. Поэтому Инсаэль и ждала, что её повезут в бывший дом Туранского купца Аридиса, где сейчас находилось Шадизарское отделение Королевской финансовой службы.

Но теперь, оборачиваясь, она видела, как остаются за спиной предместья Шадизара. Вместе с тем, как уменьшались городские стены, к ней приходила уверенность, что захватившие её люди, это самозванцы. Сквозь полупрозрачную накидку она внимательней присмотрелась к всадникам. И сразу же разглядела множество подтверждений этой догадки. Самое первое – то, что она заметила еще в самом начале. Все воины, даже офицер, были Гирканийцами, а этих кочевников очень редко – почти никогда – не брали на официальную службу, тем более в финансовую гвардию. Теперь она видела, что форма почти у всех солдат им велика, а на некоторых вещах жрица разглядела подозрительные темные пятна. Скорее всего, кровь прежних владельцов. Это и еще многое из упущенного ранее, теперь просто кололо ей глаза. Однако момент упущен – если в городе еще можно было надеяться на какую-то помощь, то здесь, в степи, она полностью во власти захватчиков.