Лирссман готов был убить одними глазами, хотя внешне оставался безучастным. Явно прикидывал в голове, кто мог слить столь ценную информацию.

— Мы разведены.

— Ага, — хмыкнула, кивая головой, давая понять всем видом, что не верю.

— Твоё право не верить, но это правда.

— Она хоть жива?

— Думаешь, я способен на убийство бывшей жены? — дёрнул губой от злости, проявляя хоть какие-то эмоции.

— Разве я упрекла тебя в убийстве?

Да, Лирссман сам решил, что я считаю его убийцей. Нет. Определённо он людей убивал, но сомневаюсь, что подобное и с женой провернул.

— Амелия её сестра? — новый вопрос.

Становилось забавно, учитывая, что мы вопросами и общались последние минуты.

— Ты и сама знаешь.

«Знаю. Сестра».

Бросила взгляд вновь на розы, чувствуя себя в западне.

Развода мне никто не даст, да и я всё равно боюсь остаться хотя бы без малейшей защиты. Вот так и придётся плутать по кругу, ища варианты спасения. Всю жизнь так жить явно не смогу.

— Лучше позаботься о своей системе безопасности, Ришард. Если кто-то выудил столь личную информацию, могут ещё что-нибудь украсть, — дала совет, всё же поднимаясь, уходя в дом. — Надеюсь, ты отнесёшь стул в дом, — крикнула напоследок.

После разговора столь сумбурного, невнятного, лучше не стало. Хотя я убедилась, что Карэн реальна, а вот развод…

Со связями Лирссман, можно хоть сто раз заключить брак одновременно с разными женщинами, и разводиться не придётся. Но в глубине души хотела верить, что мужчина не соврал мне, только…

«Я не могу ему верить. Не теперь …»

До часов одиннадцати бездумно смотрела однотипные фильмы на большом плазменном телевизоре в одной из гостевых комнат. Пыталась хоть так избавиться от мыслительного процесса, ощущая внутри необъяснимое опустошение.

«Ришард — никто. У нас фиктивный брак. Точка», — всё пыталась внушить себе, не желая прислушиваться к душевным терзаниям.

Казалось, мне так паршиво не было даже после смерти отца или мамы. Хотя, когда тебя заживо пытаются похоронить, поочередно вбивая в крышку гроба гвозди, шанс на спасение есть, но паника с каждым гвоздём нарастает, а вот стоит вбить «последний» и приходит осознание неизбежности, и все эмоции накатывают разом, лишая какого-либо самообладания.

Конечно, никто не хоронил меня, но ощущала сейчас я себя именно так. Вот только, слёз не было. Полное опустошение.

В какой-то момент от переизбытка эмоций, мой организм решил отключиться. Скрюченная поза на диване этому ничуть не помешала.

Находясь словно в бреду, ощущала, тёплые руки на теле, полёт, вскоре оказываясь в надёжном коконе, из которого совершенно не желала выпутываться. Меня уложили на что-то мягкое, и я машинально перевернулась на бок, ища «тот самый» кокон. Не знаю, сколько прошло, но желаемое получила.

По спине скользнула обжигающая волна, плеча коснулись горячие губы, словно ставя отметку, и…

— Я не позволю тебе уйти, — уверенная клятва, прозвучавшая до боли знакомым мужским голосом.

Казалось, я брежу, ибо всё ощущалось…иначе, а сознание то уплывало, то возвращалось из небытия.

Под мерное касание живота, словно кто-то водил пёрышком, я окончательно провалилась в крепкий сон без сновидений.

Утром, проснувшись в спальне Ришарда, только равнодушно обвела взглядом кровать, отмечая рядом смятые простыни и до сих пор исходящее от них тепло. Видимо, мужчина проснулся недавно, что вскоре подтвердилось.

Дверь ванной распахнулась, и передо мной предстал Лирссман с ещё с влажными волосами, и соблазнительным оголённым мускулистым телом, только обёрнутое чёрным полотенцем вокруг бёдер. Цепкие серые глаза сразу вонзились в меня, ожидая бурной реакции, только вот, я медленно спустила ноги на пол, после чего побрела в душ. Удивительно, но меня никто не остановил и слова не сказал. Помывшись, и, накинув лёгкий укороченный халат, наносила крем на лицо, стоя напротив зеркала у раковины, когда дверь открылась, явив на пороге уже одетого в костюм супруга.

— Я хочу кое-что прояснить, — ровно произнёс, как-то по-деловому.

— Твоё право, — равнодушно пожала плечом, отчего ткань халата съехала в сторону, оголяя плечо, но поправлять не стала.

— Может, посмотришь на меня?

Недовольно вздохнув, повернула лицо, давая всем своим видом понять, что слушаю, но не особо охотно.

— Я не дам тебе развод.

Прозвучало довольно-таки…жёстко, а ощущение, словно мне смертный приговор вынесли. Но испытывая душевное опустошение, вообще на всё реагировала странно. Будто…робот, выполняющий на автомате ежедневную рутину.

— А я просила развод? — скептически спросила, вновь поворачивая лицо к зеркалу, размазывая крем на лбу.

Минута тишины.

То ли Лирссман удивился, то ли пытался свыкнуться с моим равнодушием, которым часто он сам меня душил.

— Я развёлся год назад.

«О, как!», — хмыкнула про себя.

Всё же, пальцы дрогнули, на секунду перестав поглаживать лицо.

Нет. Ришард не врал, но и мне легче не стало. Я не вижу ничего ужасного в наличии бывшей жены, но вот Лирссман отчего-то все упоминания с ней скрыл, подчистил информацию в интернете, хотя уверена, о его супружеской жизни раньше много что публиковали. И настораживала вот «эта» скрытность. Неправильная. Пугающая. Скажи он, что жена умерла от болезни или разбилась в автомобильной аварии, к примеру, я бы ещё могла что-то понять, но не смахивал Ришард на вдовца, особенно убитым горем.

— Мне всё равно, — всё же ответила, убирая баночку с кремом в нижний ящик.

— Не верю, — уже с нотками раздражения выдохнул резко, мотнув отрицательно головой.

— Правда, Лирссман. Меня волнуют более насущные вещи, — устало выдохнула, оборачиваясь корпусом к супругу, прислоняясь бедром к краю мраморного стола. — Я пришла к тебе за помощью, попросив защиты. Раскрыла правду, желая не так уж много. Что сделал ты? Решил вопрос, тут претензий нет. Я только вздохнула спокойно, подумав: «Надо же, неужели опасность миновала?!». А, что в итоге? Мне предъявляют секретную информацию о тебе, и что-то я сомневаюсь, что её можно достать по стандартному пропуску в местной библиотеке. Пришло осознание, что, если кто-то заполучил на тебя компромат, то существует брешь в охране. В «твоей» охране. И чувство защищённости сошло на «нет». Уж не знаю, система безопасности у тебя хреновая, или крыса завелась. Но сейчас я даже в собственном доме не чувствую себя безопасно!

На последний словах не сдержалась, повышая голос, и тут же прикрывая глаза, беря себя в руки.

— У тебя не может быть подобных брешей в системе. У кого угодно, но не у тебя, — устало закончила, направляясь к выходу, огибая мужчину.

Не смотрела в лицо супруга, но уверена, ему пришлось задуматься над моими словами. Хотя уверенна, он уже всех своих людей поднял на уши, пытаясь найти, откуда сливалась информация, или «кто» предал своего хозяина.

Сбросив в гардеробной халат, надела нижнее бельё и чулки, потянулась за платьем на вешалке, замечая синяк на запястье, оставленный Джеймсом.

«Чёрт! Я уже и забыла», — занервничала, беря другое платье, с длинным рукавом.

Но в этот самый момент в комнату зашёл Ришард, и мне пришлось развернуться другим боком, пряча покалеченную руку.

— В доме находиться боишься, а на работу с радостью бежишь? — сухо спросил, прислоняясь плечом к стене, внимательно следя за каждым моим движением.

— У меня контракты и обязательства перед людьми. Но да, там я ощущаю себя в бОльшей безопасности.

Успокоилась, когда облачилась в облегающее платье, сантиметров на десять ниже ягодиц, но при этом полностью закрытое сверху до самых ушей. Подошла к полке с обувью, подхватывая высокие сапоги на высокой шпильке под кожу рептилии и со свободным голенищем. Только расстегнула молнию на сапогах и присела на пуфик, как Ришард вновь дал о себе знать.