Этому мужчине ничего не стоит пустить мне пулю в лоб.
— Он пока побудет у меня. В целях твоей безопасности.
— Безопасности? — нелепо переспросила, невольно расслабляясь.
— О тебе в Мэйстоне до сих пор ничего не знают, но шерстят все нотариальные и юридические фирмы. Значит, доверенный человек твоего отца умеет держать язык за зубами. А сейчас я хочу услышать все пункты завещания со всеми условиями.
— Зачем? Я и так рассказала вам больше, чем должна была.
— Ты пришла за помощью, девочка. Я не занимаюсь благотворительностью и не спасаю наивных дам из беды. Либо рассказываешь всё без утайки, либо уходи.
Поджала губы, обхватывая себя за талию и радуясь, что на мне красовались мешковатые вещи, ставшие ещё больше за пару дней голода.
Но Ришард был прав, его не в чем было обвинять. Тот, кто держал власть всего города лишь в своих руках, не мог быть добродетелем.
— Всё, чем владел отец, перейдёт ко мне, как к единственной наследнице, — ровно начала, смиряясь с неизбежным. — По завещанию я не могу продать, отдать, избавиться от корпорации отца. Только в случае моей смерти судьбу бизнеса будут решать главные акционеры. У нас должен был быть месяц, чтобы я вступила в наследство и заявила о себе, тогда бы так просто от меня не могли избавиться. Но Остина похитили, этого мы не ожидали. А все документы есть только у него, и только он знает, где спрятаны копии.
Замолчала, ожидая вердикта, а меж тем Ришард продолжал изучать меня с каким-то пугающим спокойствием. Моя жизнь висела на волоске, а этот деспот изводил ещё больше. И тут…
Раньше бы я так не поступила, не стала бы умолять и чуть ли не слёзно выпрашивать помощи.
Бросилась к столу Лирссман, вновь упирая ладони в стол, чувствуя, как ноги дрожат от усталости.
— Я отдам вам всё. Корпорацию отца, его недвижимость, все счета в банках. Взамен лишь прошу не дать убить меня, — выпалила, как на духу.
Ришард чуть приподнял голову, чтобы смотреть точно в мои глаза, склонил голову на бок, но ответа долго не давал. Казалось, прошло не меньше часа, прежде чем, комнату вновь наполнил густой низкий голос.
— Ты сама сказала, что не можешь продать, отдать или избавиться от наследства.
И вот тут меня посетила самая, что не наесть, идиотская и сумасшедшая мысль. Но слова вырвались раньше, чем смогла всё тщательно обдумать.
— Мы заключим брак, — выпалила, отчего бровь Ришарда стремительно приподнялась вверх в немом вопросе. — Вы станете моим мужем, а следовательно, сможете управлять бизнесом и распоряжаться имуществом от моего лица. Я же останусь неприкосновенна, ведь никто не захочет переходить вам дорогу. Конечно, брак будет фиктивный, я не буду вмешиваться в вашу жизнь.
— И давно это придумала? — холодно спросил, откидываясь на спинку кресла.
— Только что, — честно ответила, опускаясь на рядом стоящий стул.
Не хотелось повторно свалиться в обморок, и вновь быть приведённой в чувства от какого-то лекарства.
По лицу Лирссман ничего нельзя было прочесть, даже не понятно, думал ли он о моих словах или просто пялился на меня, как на элемент декора его кабинета. Конечно, мои слова были безумны, впрочем, любая влюблённая в этого мужлана дура могла прийти с подобной просьбой, только вот я и правда была в отчаянии, а за моими плечами маячило не хилое такое приданное. Ришард мне практически в отцы годился, как сексуальный объект его не воспринимала, надеюсь, и он меня, после всего услышанного.
Вдруг дверь кабинета открылась, явив мужчину в обычном классическом чёрном костюме, белоснежной рубке и бабочкой на вороте.
— Отведи девушку в гостевую комнату и принеси еды, — холодно приказал Лирссман, а мужчина в костюме лишь склонил голову в знак почтения.
— Что это значит? — нервно спросила, оборачиваясь к бандиту.
— Отдохнёшь, приведёшь себя в порядок, тогда и поговорим. А я пока решу, что с тобой делать. Иди, — махнул рукой, устремляя всё внимание на монитор ноутбука.
Не сразу, но всё же встала, с сомнением рассматривая какого-то безликого мужчину в костюме. Если бы Ришард хотел от меня избавиться, он бы так и сказал, ведь не был тем, кто жалеет чувства других и завуалировано отдаёт приказы своей прислуге.
Сейчас мы находились в пятиэтажном доме, который служил местом работы Лирссман, каждый этаж нёс свою функцию. Например, на первом этаже находился клуб, на втором ресторан, на третьем и четвёртом без понятия, туда не заглядывала, а вот на пятом располагались личные владения властителя этого города. Но не думала, что здесь же находятся и несколько спален, и в одну из них меня привели.
Я успела только оглядеть пустую гардеробную и просторную комнату с большой кроватью и парой кресел, как дверь вновь распахнулась, впуская ароматы еды, от которых мой живот скрутило в тугой узел от голода. Вскоре меня оставили одну, мягко закрыв за собой дверь.
Первым делом поела, но особо не налегала на еду, а то организм с непривычки может плохо себя повести. После соблазнилась и тёплой ванной с пеной. Укутавшись в большой белоснежный халат, вновь зашла в спальню, с удивлением отмечая пару картонных пакетов с логотипами известных брендов. Было странно принимать…презенты от Лирссман, но вещи, в которых приехала, пропахли потом и грязью, да и нижнее бельё только постирала и развешала на батарее в ванной. Заглянув в один из пакетов, нашла чёрное кружевное бельё, без каких-либо излишеств, и сразу же в него облачилась. Потом нашла и что-то вроде домашнего костюма, состоящего из длинных хлопковых брюк и приталенной футболки, которая сейчас на мне несуразно болталась. «Не думала, что так быстро исхудаю» Ещё нашла пакет с джинсами, кофтами, обувью и даже косметикой, но отставила подальше. По всем законам жанра, меня должно было колотить от страха или отчаяния, но ощущала лишь непривычное спокойствие. На интуитивном уровне знала, что в доме Лирссман меня не тронут, разве что по его указке, но мужчина не такой идиот, чтобы отказываться от целой корпорации, которая в будущем сможет обеспечить не только его жизнь, но и жизнь его детей и даже внуков, а то и правнуков. Без понятия, почему действительно была так спокойна. Я привыкла к иной жизни, более плавной и предсказуемой, но знала и изнанку. Мы с отцом виделись не так часто, как хотелось бы, крайне редко, но он брал меня с собой на «деловые» встречи. В первый раз удивилась, ведь Террел прятал меня от всех, но после хладнокровного убийства всех присутствующих, как-то вопросы отпали. На вторую встречу уже боялась, зная, что за этим последует.
Нет свидетелей — нет сплетен.
Как-то я решилась задать вопрос отцу: «В чём нужда убивать людей? Просто можно не брать меня с собой на встречи». И тогда мужчина разложил всё по полочкам, дав понять две вещи:
Первая. Убитые люди заслужили такой исход за свои огрехи.
Вторая. Я должна была занять в будущем место отца, а значит, обязана быть готовой ко всему.
Безусловно, проще было устроить истерику, заявить об отказе о наследстве, притвориться кисейной барышней, но больше всего я боялась гнева отца. Его реакция была непредсказуема. Когда на втором курсе университета на факультете бизнеса я заявила, что хочу бросить учёбу и связать свою жизнь с музыкой, отец спокойно выслушал меня, всё кивал во время речи, словно соглашаясь, а после встал и отвесил пощёчину, которая на всю жизнь приклеилась в памяти ярким уроком. Бессмысленно было полагать, что ко мне отношение мужчины будет мягче. Нет. И не должно было быть таковым. Я являлась лишь тайным орудием в руках криминального авторитета.
И всё же, отец не запретил мне заниматься музыкой, просто позволил совмещать два разных места учёба, но по его «просьбе» факультет бизнеса был важнее. Было тяжело, но я справилась.
Помню, как после получения дипломов, отец встретился со мной в ресторане и заявил, что сильно мной гордится…
— Я знал, что ты справишься. Ведь ты — моя дочь. Теперь ещё больше уверен, что сделал правильный выбор, завещав всё тебе одной. Наша корпорация продолжит своё процветающее существование!
