Вот так, ничего не говоря, супруг оставил меня одну, а я смогла громко выдохнуть, упираясь ладонями в каменную столешницу, на пару секунд прикрывая глаза, собираясь с мыслями.

Закинув в стеклянную посудину все заранее приготовленные ингредиенты, посыпала обильно сыром, отправляя в разогретую духовку, включая чайник. Жутко захотелось кофе, и даже было плевать, что при месячных все врачи рекомендовали воздерживаться от кофеина.

Но к чёрту советы врачей! По сравнению с той задницей, в которой оказалась, кофе даже не иголка, а крупица в стоге сена.

Для полного счастья отыскала плитку настоящего бельгийского молочного шоколада, хотя с удовольствием поела бы торт со взбитыми сливками и карамелизированными орехами.

И вот, попивая довольно-таки крепкий кофе, заедая шоколадом, искала нелепые предположения о происхождении Каты Мэй. На различных форумах кто-то устраивал целые расследования, строя одну догадку бредовее другой. Журналисты готовы были даже заплатить тому, кто владеет хоть какой-то информацией.

«Не ожидала подобного ажиотажа», — думала, переводя взгляд на духовку.

Определённо, мне льстило такое огромное внимание, даже хейт повышал самооценку, но одновременно и сожалела о своём импульсивном поступке. Рано или поздно, правда вскроется. Фил уже провёл параллель, а ведь найдётся кто-то более умный и настырный. Блистать на сцене не желала, да и обладать бОльшей славой, чем сейчас, тоже не по мне. Изворотливых журналистов с лихвой хватало, а когда их станет больше, придётся постоянно скрытно передвигаться. К новостям о себе давно относилась равнодушно, прекрасно зная, как люди ради наживы добавляют красок истине, да и новости читала не прям так часто. Ожидала бОльшего наплыва прессы, когда вскрылась правда об отце и моё замужество с Лирссман, но…меня не трогали. Возможно, супруг приложил к этому руку, или его без «предупреждений» люди побаивались. Учитывая, что информации о Ришарде, как кот наплакал, и какие-то аспекты тщательно подтёрли, скорее всего был журналист или даже парочка, кто что-то выставлял в сети…любопытное, но уверенна, что этих самых «акул пера» с тех пор больше никто не видел и не слышал.

Раздавшийся громкий писк таймера, прервал поток мыслей, но я и с места не сдвинулась, лишь посмотрев на погаснувшую духовку. В такой ничего не подгорит, даже если забудешь. Ставишь таймер, он срабатывает и автоматически духовка выключается.

«Удобно».

Подперев голову рукой, со вздохом сожаления посмотрела на последние три дольки шоколада. Меня не грызла совесть, что слопала всю плитку, хоть жирка может прибавится. Жалела, что больше сладостей не нашла. Но…вспомнив про бассейн в подвале и мини бар, решила наведаться туда.

Благо, никто меня не охранял, да и в целом в доме стояла оглушающая тишина. По воде в бассейне лишь скользнула взглядом, понимая, что могла искупаться, используя определённые средства гигиены, но сейчас желала иного. Алкоголь совершенно не интересовал, но…

— Аллилуйя! — в голос воскликнула, отчего мой голос эхом отразился от стен.

Нашла целый ящик с различными видами шоколада. Горький сразу отмела, а вот белый и молочный прихватила с лихвой. Со своей добычей вернулась на кухню, вместо кофе приготавливая горячий шоколад, а после выключая везде свет, оставляя только лёгкое освещение в виде настенного бра, усаживаясь на широкий подоконник, вглядываясь в практически чёрное небо.

Вдали от цивилизации звёзды казались ярче и ближе. Меня всегда пленял их свет, хотя это и можно было научно объяснить. Но, как и любой девочке, мне хотелось верить в чудо, таинственность.

— Ага, ещё и в единорогов, — съёрничала себе под нос, откусывая большой кусок шоколада, запивая не менее сладким напитком.

Без понятия, сколько прошло времени, но комнату озарил яркий свет, и, щурясь, обернулась к выходу. Лирссман выхватил взглядом пустую обёртку от шоколада на острове, а после посмотрел на меня, прикрывающуюся большой кружкой.

— Что ты пьёшь? — холодно поинтересовался, проходя вглубь комнаты, внимательно осматривая каждый сантиметр, словно ища какие-то улики.

— Горячий шоколад, — пожала плечами, спрыгивая с подоконника, и второй рукой подхватывая фольгу и обёртки.

Услышав шуршание, Ришард сконцентрировал внимание на мне, но я отвернулась, выбрасывая мусор, оттого полный спектр эмоций на мужском лице не прочитала.

— Проголодалась? — только спросил, присаживаясь за стол, закатывая рукава чёрной рубашки до локтей.

— Ага.

Без понятия, что ещё было говорить. Вновь ощущала некую неловкость, хотя это давно должно было исчезнуть. Но учитывая, что я себя практически постоянно ощущала, как под микроскопом, мои реакции вполне объяснимы.

— Ты будешь? — спросила, доставая из духовки аппетитное блюдо.

— Буду.

Отвернувшись, закусила губу, пытаясь понять ход мыслей мужчины. После больницы он вёл себя крайне…странно. Мне стоило позвонить Барбаре и узнать, что она ему наговорила, но Ришард точно узнает, и «странно» уже буду выглядеть я. А так, пока раскладывала по фарфоровым тарелкам пасту с мясом и овощами под сырной корочкой, переключала мысли, более-менее беря себя в руки. Возможно, изобилие сладкого избавило от стресса.

Поставив тарелку перед Лирссман и положив рядом столовые приборы, села с другой стороны стола, приступая к трапезе. На удивление, паста удалась на славу, даже не пересолила. Мясо нежное и сочное, а овощи и специи придают нотку пикантности. Удивительно, что Ришард молчал. Ел, поглядывая на еду, о чём-то размышлял, а после ещё и добавки попросил. Сомневаюсь, что он бы стал это делать, если ему бы не понравилось.

— О твоих кулинарных способностях мои люди умолчали, — задумчиво протянул, разглядывая меня, как невиданную зверушку, после того как отодвинул пустую тарелку.

— Что ж, тебе следует уволить их за этот просчёт, — легкомысленно ответила, делая медленный глоток сладкого напитка, следом откусывая кусочек шоколада. — На самом деле я кроме яичницы и горячих бутербродов ничего в жизни не готовила. И не вижу что-то сложного в том, чтобы готовить по уже известному всем рецепту.

— Многие готовят по рецепту и терпят фиаско.

— Что ж, видимо, мне повезло, — пожала плечами, допивая горячий шоколад, а после подхватывая грязную посуду, загружая всё в посудомоечную машину.

Секунды тишины. Стою спиной к Ришарду, и вдруг…

Низ живота начинает неприятно тянуть, отдаваясь болью в желудке. Упираюсь рукой в каменную столешницу, ожидая, когда меня отпустит. Но боль только усиливается.

«Чёрт! Кажется, я переела сладкого», — выношу вердикт, разворачиваясь к супругу.

— Я спать, — коротко кидаю, отталкиваясь от столешницы и быстро следуя к выходу.

Лирссман перехватывает меня за талию за пару шагов до лестницы, разворачивает к себе, внимательно вглядываясь в лицо. И с каждой секундой чувствую себя всё хуже. Перед глазами темнеет, по спине прокатывается озноб…

Ришард чертыхнувшись себе под нос, подхватывает меня на руки, вскоре укладывая на диван в гостиной. Прикасается ладонью ко лбу, а затем достаёт из кармана брюк телефон, кому-то звоня.

— Немедленно приезжай! — практически кричит в трубку.

Разбираю ровную мужскую речь в динамике, улавливая знакомые нотки…

— Она переела шоколада.

— Чуть-чуть, — зачем-то жалобно вставляю, уже представляя очередную экзекуцию врача.

— Лучше молчи, — бросает мне, едва сдерживая гнев, после подскакивая и куда-то вылетая из комнаты.

Поворачиваю голову набок, всматриваясь в густой лес сквозь панорамные окна. И вдруг…с неба начинает падать снег, невольно вызывая у меня улыбку. Даже приступ боли отступает, и тело наливается тяжестью. Не успеваю понять, в какой момент закрываю глаза, уплывая глубоко в мир грёз…

Прихожу в себя резко от громких криков. По началу глаза пытаются привыкнуть к солнечному свету, льющемуся из окна. Я до сих пор лежу на диване в гостиной, укрыта тонким пледом до груди. В вену на руке воткнута иголка, от которой тянется трубка к небольшому медицинскому мешочку с какой-то бледно-белой жижей. Прислушиваюсь к ощущениям в теле, больше не чувствуя боли в животе, только сильную слабость, и мышцы словно тянет. В комнате совершенно одна, но мужские крики слышу отчётливо со стороны прихожей, и вот, они становятся всё отчетливее, вскоре достигая гостиной.