– В зависимости от парика.

– Рыжий парик у нее есть?

– В театре всякого добра хватает. Егошина, когда левачит с любовником, постоянно маскируется.

– Она замужем?

– Кроме Владки, все трое семейные. Известные в бомондовском кругу люди. На этот раз поехали они в чешуяковском джипе. Рулил, как говорит Багина, сам Федор. До комплекса оставалось пара пустяков, когда догнали мотоциклиста с сидевшей позади него бабой. Чешуяков начал обгонять их, а в тот момент у бабы сумка на ремешке с плеча слетела. Мотоциклист, наверное, чтобы подобрать сумку, резко повернул и со всего маху чвакнулся с джипом так здоровски, что дверка рядом с Багиной лопнула и боковое стекло вдребезги разлетелось. От такого «поцелуйчика» ехавшие на мотоцикле жутко перевернулись и, как считает Владка, век им жизни не видать.

– В джипе никто не пострадал?

– Только Владке осколок разбившегося стекла щеку поранил. Теперь сидит дома с заплаткой на табло. Пикантная история, да?

– Хватов какое отношение к этой истории имеет? – вместо ответа спросил Голубев.

– Багина о Витале ничего не говорила.

– А о Германе Суханове что-нибудь сказала?

– Нет.

– Она знает его?

– Должна знать. Когда невестилась с Хватовым, Виталя и Герман в одной команде футбол пинали. По ресторанам вместе кутили.

– Ты тоже знаешь Германа?

– Знаю. Он земляк Купчика. У боцмана Миончинского работает. Герка нас с Игорешей на парусной шлюпке по Обскому морю катал. Чем он тебе интересен?

– Тем, что именно Суханов «чвакнулся» с джипом Чешуякова и погиб вместе с любовницей.

Живанкова, расширив глаза, почти шепотом проговорила:

– Обалдеть… Вот это завязочка без развязочки. Такое жуткое ё-мое трудно придумать.

– Неужели Багина не узнала Суханова? – спросил Слава.

– Владка ужасно перепугалась. И не только она в панику рухнула. Все, ехавшие в джипе, рехнулись. Чешуяков хотел сразу вызвать гаишников, чтобы зафиксировали, что он не виноват в аварии. Но актриса взвыла: «Если муж узнает, с кем я поехала, он убьет меня!» Художник тоже забеспокоился, мол, его жена убить, конечно, не убьет, но из дому выгнать может. Да и тебе, мол, Федор Павлович, перед выборами нельзя впутываться в грязную историю с двумя покойниками. После такой дискуссии Чешуяков развернул джип и помчал назад к Новосибирску.

– Зачем они бросили машину у села Гусиный Брод?

– Это Багина подсказала Чешуякову, чтобы напрочь откреститься от аварии. Владка смекалистая. Давай, мол, пересядем в автобус. Пусть джип считается вроде как в угоне. Весной же его пытались угнать…

– Еще что Багина тебе рассказала?

– Меня эта пикантная история не увлекла. В газету такую информацию, естественно, нельзя было дать, и я не стала углубляться в подробности.

– Как думаешь, официально Багина подтвердит рассказанное тебе?

– Думаю, она ничего скрывать не станет. Это не в ее интересах. Заедем сейчас к ней. Я быстро разговорю подругу.

– Чтобы не испортить дело, сильно не увлекайся.

– Если увлекусь, намекни. Сразу прижму язык.

Высокая стройная Багина отличалась от энергичной пышки Живанковой не только внешним превосходством, но и сдержанной степенностью. Она выглядела молодой аристократкой во всем, от одежды, подчеркивающей достоинства эффектной фигуры, до манеры чуть замедленно говорить и непринужденно улыбаться. Как отметил про себя Голубев, ей очень подходила волнистая укладка русых волос, а продолговатое лицо с классическими чертами русской красавицы лишь слегка портила полоска лейкопластыря на правой щеке.

Неожиданных гостей Багина сразу провела в меблированную по последнему писку моды комнату и предложила сесть за круглый инкрустированный столик, на котором, кроме пачки сигарет «Парламент»; зажигалки и небольшой керамической пепельницы, ничего не было. Сама тоже присела к столику, заложив ногу на ногу.

– Владка, у меня есть для тебя потрясающее сообщение, – с маху сказала Живанкова.

– О гибели Чешуякова я уже знаю, – спокойно ответила Багина.

На лице Живанковой появилось недоумение:

– Кто сказал?

– Из фонда вчера звонили.

– И тебя это не убило?

– Убили Федора Павловича, но не меня.

– Не боишься, что придется искать новое место работы?

– Если придется, найду. На «Парусе» свет клином не сошелся.

– Я всегда завидую твоему оптимизму.

– Ты тоже не пессимистка.

– Но устраиваться классно не умею. Журналистика до основания меня заела, – Живанкова вздохнула. – В фонде знают, кто и за что убил Чешуякова?

– Там не экстрасенсы сидят. Все в шоке.

– Жалеют шефа?

– Конечно.

– Другую потрясную новость тебе сказать?

– Эля, не сотрясай воздух. Если хочешь говорить, говори без выкаблучивания.

– Герка Суханов с любовницей насмерть разбился. Знаешь где?…

– Знаю, – с прежним спокойствием ответила Багина.

– Тоже из фонда сообщили?

– В фонде о Суханове представления не имеют. Хватов сегодня утром звонил.

– Ты поддерживаешь с Виталей отношения? – удивилась Живанкова.

– Личных контактов нет, а по телефону изредка общаемся.

– На какие темы болтаете?

– На разные, кроме любовной лирики.

– Чего Виталя сегодня о тебе вспомнил?

– Тоже в шоке. Пытается выйти на след подлеца, который «заказал» Чешуякова.

– Ну и что ты ему сказала?

– Что я не экстрасенс и не гадалка.

– О том, как Суханов чмокнулся с джипом Чешуякова, умолчала?

– К чему болтать такое, в чем сама не уверена.

– Ты, правда, не узнала тогда Герку?

– Когда от страха в глазах потемнеет, родных маму с папой можешь не узнать…

Разговаривая, Багина то и дело с интересом поглядывала на изображавшего беспечное равнодушие Голубева, будто хотела понять, ради чего молчаливый вахлак приперся в ее фешенебельную квартиру. Заметив косые взгляды подруги, Живанкова с шаловливой гордостью сказала:

– Это мой новый бойфренд. Его зовут Слава.

Багина иронично улыбнулась:

– Поздравляю. Игорешу Купчика кинула?

– С Игорешей у нас свободный брак, и Купчик мой спонсор-кормилец.

– В редакции опять не платят?

– Третий месяц редакционные финансы поют романсы. Только на выпуск газеты денег хватает. Теперь и у Купчика проблема с заработком возникнет. Предвыборный сценарий о Чешуякове лопнул, как мыльный пузырь.

– Не расстраивайся. Скажи Игореше, пусть фантазирует. Найду другого кандидата.

– Я, конечно, на тебя надеюсь, но и сама решила не дремать. В соавторстве со Славой сочиню крутой детективный роман. Вначале напечатаем его с продолжением в нашей газете. Увеличится тираж, появятся дополнительные деньги на зарплату. После издадим книгой – опять навар. Хочешь стать прототипом главной героини?

– Любопытно, как ты меня изобразишь…

– Во всей красе, как блестящую специалистку по пиар-технологиям. А чтобы читатели не тыкали пальцем, изменим начальные буквы в имени и фамилии.

– Что из этого выйдет?

– Скажем, Лада Вагина. Звучит?

– Это слишком узнаваемо будет, – с лукавой улыбкой сказала Багина. – Лучше измени среднюю букву в другой фамилии… Сделай меня Ладой Чехуяковой.

Живанкова, недолго подумав, закрутила головой:

– Неблагозвучная фамилия получается. Издатели нас неправильно поймут.

Багина внезапно расхохоталась:

– Ох, проказница Элька… вы с Игорешей… два сапога – пара лаптей. Зачем мозги мне морочишь? Как только ты завела разговор о Чешуякове, я сразу догадалась, что твой новый «бойфренд» либо из прокуратуры, либо из Управления по борьбе с организованной преступностью, – Влада посмотрела Голубеву в глаза: – Так, Слава, или чуть ошибаюсь?

Голубев улыбнулся:

– Самую чуточку. Я из уголовного розыска.

Багина словно с облегчением вздохнула:

– Ну, вот и разобрались, кто есть кто.

Живанкова смущенно опустила глаза:

– Извини, Владка, что так глупо получилось. Совсем не хотела тебя обидеть. Ты ведь меня знаешь…