– Далеко ли можно уехать на машине, купленной по липовому документу? Разве только до регистрационного пункта ГИБДД. Фургоном они воспользовались под прикрытием надписи «Продукты». На иномарке подобной ширмой не замаскируешься.

– Это так. Надо думать над другими вариантами.

– Какими, например?

– Скажем, Темнов хотел отвести Тарабанькина от собутыльников для разговора с глазу на глаз.

– О чем?

– Допустим, договориться насчет квартиры, где на первый случай можно «залечь в берлогу», или припугнуть, чтобы молчал о покупке «Москвича».

– А не намеревался ли Потема увести выпивоху с людного места в глухой закуток да пустить ему пулю в затылок, как поступил со своими подельниками?… – высказал предположение Слава.

– Возможно, что и такой был замысел.

– Не могу сообразить, с какого угара Темнов поперся к Миончинскому, – после недолгого молчания вновь заговорил Голубев. – Напугать боцмана и выжать неведомый долг Суханова – пустая затея.

– Для меня Миончинский остался загадкой, – сказал Лимакин. – Не сочинил ли он сказку о героической схватке с Темновым, как в свое время наплел газетчице Живанковой об адмиральском звании?

– Там была боцманская шутка, но здесь, похоже, дело не шуточное. И опять вплетается Суханов. К чему бы это, Петя?

– К тому, Слава, что вся работа по раскрытию преступления у нас еще впереди, – невесело проговорил Лимакин.

За разговором доехали до райцентра и сразу направились к сожителю Насти Фишкиной. Зверков, как и Тарабанькин, уверенно опознал Темнова с Молотобойцевым.

На следующий день в девятом часу утра Бирюков, Лимакин и Голубев приехали в Новосибирск. Перед посещением офиса спортивного фонда «Парус» решили встретиться с помощником городского прокурора Щепиным, чтобы согласовать совместную работу. После дружеских приветствий Щепин внимательно выслушал Бирюкова, рассказавшего последнюю информацию, и оживленно заговорил:

– У нас за последние сутки интересные сведения собрали оперуполномоченные уголовного розыска. Обобщая полученные материалы, можно уверенно сказать, что покушение на Чешуякова готовилось основательно. Исполнителями убийства были Темнов с Молотобойцевым и примкнувший к ним Коля Бубликов.

– Не в сговоре с шофером Федора Павловича они действовали? – спросил Бирюков.

– Цикалов среди братвы имел кличку «Вася-вигоневый», то есть двуличный. По словам знавших его уголовников, он «крутил варганку». Выдавая себя за блатного, на самом деле таковым не был. Отличный знаток автомашин любых марок и талантливый от природы электронщик-самоучка пользовался в криминальной среде известностью за способность без проблем отключить самую сложную охранную сигнализацию. Это и вовлекло Цикалова в компанию угонщиков. Отбыв наказание, Вася перестал проявлять свои способности и отшатнулся от братвы напрочь.

– Ахмет Полеев говорит, что его застрелили прежде Чешуякова.

– Чтобы остановить машину, шоферов всегда бьют первых. Из всей компании киллеров Молотобойцев – единственный умелец стрельбы из автомата Калашникова. Служил десантником и воевал с чеченскими сепаратистами. Темнов, кроме вождения машины, никакими особыми способностями не блистал.

– Кстати, он не наркоман?

– В колонии покуривал «травку». В состоянии «на колесах» совершал безрассудные поступки. Становился агрессивным. Новичков норовил «взять на характер», но обычно при этом «влетал на тигрятник». Получив достойный отпор, становился кротким и безвольным. Так, видимо, он и спасовал перед взявшим его в оборот боцманом Миончинским. До судимости был футболистом. Когда Суханов с Хватовым забивали голы, Темнов в той же команде сидел на скамейке запасных.

– В таком случае Хватов по старому знакомству мог взять Темнова с Молотобойцевым в охранники спорткомплекса и без протекции Васи Цикалова.

– Конечно, мог, – согласился Щепин и продолжил: – Достоверно установлено, что после увольнения из охраны Темнов и Молотобойцев приютились у Бубликова. Оружейный арсенал в бубликовском гараже сохранился с той поры, когда Коля занимался рэкетом. Пока не известно, через кого был сделан «заказ» на убийство Чешуякова: то ли через Колю, то ли через Темнова. Из всей компании киллеров в живых остался один Темнов. Ниточка очень тонкая, но не безнадежная.

– На «заказчика» намека нет?

– Пока – ни малейшего. Чешуяков был принципиальным, но на редкость не конфликтным руководителем. Он умел тактично сглаживать самые острые углы в отношениях с деловыми партнерами. Все, имевшие с ним дело, изумлены столь трагическим оборотом.

– Изумиться есть от чего. Если считать Суханова и Фишкину, то наворочено уже шесть трупов. Как бы Темнов не стал седьмым покойником. Не отомстят ему в спешном порядке «братки» за Бубликова?

– Это возможно. Однако со вчерашнего дня оперы угрозыска не спят и постараются задержать ошалевшего стрелка живым.

– Чешуякова похоронили?

– Вчера проводили Федора Павловича в последний путь со всеми православными ритуалами, но без вызывающей помпезности. Главным распорядителем на похоронах был Хватов.

– Как он себя вел?

– Внешне удручен. В душу, к сожалению, не заглянешь.

– Кроме Хватова, в фонде некому было организовать похороны шефа?

– Заместитель Чешуякова Олег Иванович Лобастов отдыхал на Канарах. Прилетел в Новосибирск, как говорится, к шапочному разбору. Из-за его отсутствия все похоронные заботы взял на себя чрезвычайно деятельный господин Хватов.

– Что известно о Лобастове?

– Несмотря на большие спортивные успехи, звездной болезнью не страдает. Ведет себя скромно. В вице-президентах фонда «Парус» около двух лет. За это время с шефом не было ни одного конфликта. В коллективе пользуется уважением. На место шефа не претендовал.

– Обычно такие претензии вслух не высказываются.

– Все сотрудники уверены в его порядочности.

– О Хватове как отзываются?

– Женщины – с восторгом. Мужики считают Виталия Осиповича пустым шаркуном и бабьим угодником. По их мнению, выше директора спорткомплекса Хватову никакими стараниями прыгнуть не удастся. Да он и сам от Потеряева озера никуда не рвется.

– С которого часа в фонде начинается рабочее время?

– С десяти утра.

Бирюков посмотрел на часы:

– Пора, Андрей Семенович, нам туда подаваться.

– Пора, Антон Игнатьевич, – согласился Щепин.

– Как распределим работу?

– Предлагаю вам с Петром Лимакиным заняться главным бухгалтером фонда и Хватовым. Я же со своей бригадой проведу обыск в кабинете Чешуякова. Может быть, обнаружим какие-то документы, проливающие свет на всю эту загадочную историю. Не возражаешь?

– Нет. У тебя как с транспортом?

– Восьмиместный УАЗ.

– До фонда с тобой доедем?

– Какой разговор.

– Отлично, – Бирюков посмотрел на Голубева. – А ты, Слава, садись в наши «Жигули». Разыщи художника Питерова и актрису Егошину. Если они подтвердят показания Влады Багиной о столкновении с мотоциклом, то в вопросе гибели Суханова и Фишкиной появится полная ясность.

– Вряд ли они станут откровенничать об интимной поездке, – высказал сомнение Голубев.

– Это от твоей находчивости и смекалки будет зависеть. Когда управишься, приезжай в фонд.

– Если задержусь, ждите.

– Дождемся. Там работы до конца дня хватит.

На огражденной металлической ажурной решеткой автостоянке у роскошного офиса спортивного фонда «Парус» выстроился ряд японских джипов, сиявших под ярким утренним солнцем глянцевитой полировкой. Среди них выделялись прогонистый серебристого цвета «Мерседес-600» и вальяжная темно-вишневая «Ауди». Припарковавшийся рядом УАЗ горпрокуратуры выглядел тупорылым уродом, нахально присоседившимся к благородной компании заморской чудо-техники, вызывающе гордо подчеркивающей состоятельность своих владельцев.

– Машина Хватова здесь, – глядя на госномер «Ауди», сказал Лимакин. – Значит, Виталий Осипович находится в офисе.