— Хороший меч? — спросил я, и орудие появилось в моей руке.

— Я могу сделать его ещё лучше: Изменю состав, уберу ненужные примеси… Для плавки такой стали требуется высокая температура, но я могу использовать «эссенцию», чтобы компенсировать этот недостаток.

— Следует разработать несколько модификаций оружия ближнего боя. Для нанесения дробящего урона я буду использовать руки и ноги, усиленные металлическими пластинами и кастетами. Меч Аджаны — превосходный выбор для нанесения режущего урона. Также потребуется копьё.

— Я займусь практикой, чтобы научиться быстро менять форму и состав стали. Это позволит нам использовать материал меча Аджаны и превращать его в любое оружие ближнего боя по мере необходимости.

— Это было бы очень кстати.

— Хорошо, тогда я начну, а вы разбудите нашу... союзницу, — сказала Икара и замолчала.

— А будить-то её зачем? — спросил я, но ответа не последовало.

Поняв, что Икара занята своими делами, я взобрался на дерево и устроился в гамаке, который ранее сплела Селари. Девушка лежала в своём месте и сладко спала, подложив руки под голову. Я внимательно изучал её, пытаясь найти что-то, что отличало бы её от человека. Однако, кроме заострённых ушей, всё казалось вполне обычным.

На её светлой и нежной коже мерцал отблеск восходящего солнца, проникавшего сквозь листву. В этот момент я обратил внимание на то, как изменилась её одежда: она стала более свободной, лишённой кожаных ремней, застёжек и защитных вставок, и больше напоминала пижаму, нежели доспехи.

— Что? — спросила Селари, будто почувствовав, что я за ней наблюдаю, хотя её глаза были закрыты.

— Ничего, — слегка замявшись, ответил я, стараясь выглядеть так, будто заметил на ближайшем дереве что-то очень важное.

— Почему ты так пристально смотрел на меня? — её глаза распахнулись, и она нежно улыбнулась.

— В моём мире не существует эльфов, поэтому мне было любопытно наблюдать за тобой.

— Если хочешь, я могу снять одежду, чтобы ты мог лучше рассмотреть то, что даровала мне природа.

Её слова меня смутили, и я не мог произнести ни слова. Когда такая очаровательная девушка предлагает раздеться, устоять сложно. Но я понимал, что это было бы неприлично, поэтому решил отклонить её предложение.

— Я... Мне бы хотелось... Но не стоит этого делать.

— Твоя кожа приобрела другой цвет, — она приподнялась, и часть её одежды исчезла, открывая моему взору её обнажённую грудь. Я на мгновение задержал взгляд на этом зрелище, но тут же отвёл глаза.

— Селари, ты…

— Что с тобой? Неужели я настолько плохо выгляжу?

— Нет... Ты прекрасна... Но это как-то неправильно.

— Мой народ считает, что носить одежду не следует. Однако мы одеваемся, когда покидаем пределы нашей земли.

— Хочешь сказать, что в Альвхейме все ходят нагими? — спросил я, по-прежнему отвернувшись.

— Да, мы — дети природы. Ведь вы же не облачаете цветы и прочие растения в одежды. Так к чему же скрывать свой облик от взора?

— Существуют же нормы морали.

— Поэтому мы их соблюдаем, когда покидаем родные места. Однако если мы создаём одежду, чтобы следовать чужим правилам, то почему другие не могут принять наши взгляды? Ты одет, хотя мог бы быть в своём естественном облике.

В этот момент она создала ветви, соединив ими наши гамаки, и по ним перешла ко мне. Я всё ещё отводил взгляд, но боковым зрением уловил, что Селари предстала передо мной в своей первозданной наготе. Она встала напротив меня, а затем присела в позе лотоса.

— Что велит тебе природа твоего тела? Она велит тебе повернуться и посмотреть на меня. А может, даже нечто большее?

— Селари...

— Техно, — прервала она меня. — Я доверяю тебе. Я видела, как ты заботился о зверолюдах и дворфах. Даже о той демонице, Аджане. Поэтому я являю себя тебе. Повернись.

Её нежный голос, который звал меня, словно песня сирены, был так сладок, что я не смог устоять. Я обернулся и увидел её сидящей напротив, со скрещенными ногами. Теперь я мог видеть не только её грудь, но и то, что было скрыто от других. Как же она была прекрасна... Моё сердце забилось быстрее, и я почувствовал, как во мне нарастает возбуждение.

— Вот видишь, в этом нет ничего страшного, — продолжила она. — Теперь ты, освободись от того, что не было с тобой с рождения.

Что она хочет от меня?.. Быть может, она стремится узреть меня в чем мать родила?.. А может, это своего рода обряд доверия?.. И где Икара!? В подобных ситуациях она обычно первая бросается на амбразуру, увлекая меня за собой.

Я нервничал, не зная, как поступить, а потом решил, что будь как будет.

— Хорошо, — согласился я, и моя одежда исчезла.

Селари окинула меня взглядом, на мгновение задержав его в области паха, где мой орган уже был в состоянии боевой готовности. На её лице появилась улыбка, и она протянула мне руки.

— Возьми меня за руки, — сказала она.

Я устроился поудобнее, приняв ту же позу, что и она, и взял её за руки. Они были нежными и тёплыми, и мне показалось, что от них исходит какая-то энергия.

— Какие знаки подаёт тебе природа? — её глаза засияли.

— Даже не знаю, — сказал я, хотя было ясно, что природа призывает меня к сексу.

— Позволь мне ответить на этот вопрос, — произнесла она игриво и подалась ко мне. Я не смог устоять перед её соблазнительным голосом и движением. Вскоре она уже сидела сверху, и я почувствовал её интимное место у своего члена.

— Селар...

— Молчи, — нежно приложила она указательный палец к моим губам. — Кто мы такие, чтобы противиться законам природы? — прошептала она мне на ухо. — Во мне кипит природная сила, и я приглашаю тебя к близости. — Она приподнялась и осторожно направила мой орган внутрь себя.

Трудно сказать, что именно послужило причиной моего состояния: то ли долгое воздержание, то ли ощущение молодости, то ли привлекательность моей спутницы, но я испытал невероятное блаженство. Не зная её предпочтений в сексе, я решил довериться и предоставить ей полную свободу.

Селари проявляла удивительную грацию и страсть в своих движениях. Она словно предугадывала мои желания, зная, когда нужно ускориться, а когда замедлиться. В это время я осыпал её поцелуями, лаская шею, губы и иногда добираясь до груди, выгибая её назад. Вскоре я ощутил, как нарастает близость к кульминации, и это вызвало у меня лёгкое беспокойство.

— Не стоит беспокоиться о семени, — произнесла она через стоны, словно заметив моё беспокойство. — Люди не способны оплодотворить эльфа.

Это придало мне уверенности, и я решил взять инициативу в свои руки. Я уловил подходящий момент, поднялся вместе с ней, развернулся и уложил её на лопатки, продолжая процесс. Теперь уже я задавал тон и решил усилить свои движения. Селари, отбросив руки над головой, полностью расслабилась, отдаваясь во власть моих действий.

— Какого хрена тут происходит! — раздался голос Икары в моей голове. — Что это за...

— Извини, Икара, я полагал, что ты занята, — отвлёкся я на мгновение.

— Я... как же это... ох, закоротит моя плата... — с наслаждением произнесла она, и я понял, что она словно переживает это вместе с нами.

Когда всё близилось к завершению, я ещё немного поднажал, и это оказало воздействие на крепления гамака. Удивительно, но мы достигли финиша вместе с Селари, и, кажется, Икарой, поскольку я слышал её восторженные возгласы где-то вдалеке.

Я находился над Селари, когда ветви хрустнули, и мы начали падать вниз. Высота была небольшой, и мы приземлились на землю, распластавшись внутри гамака. Селари расхохоталась, и я впервые услышал её звонкий смех, после чего и сам не смог удержаться от смеха.

— Я же говорила, что не стоит противиться природе, — произнесла Селари, всё ещё смеясь.

— Это было просто восхитительно, — ответил я, вставая и снова нависая над ней. — Но, признаться честно, ты шокировала меня.

— Понимаю, но мне так хотелось попробовать, — сказала она и, словно вспоминая процесс, изогнулась всем телом. — Мы тоже занимаемся плетением, но это больше похоже на ритуал, чем на волну природного моря, которая подхватывает тебя, и остаётся только держаться на гребне.