Рэй заулыбался. — Я серьезно насчет поездки. — Не думаю, что я готова к таким серьезным поворотам, как знакомство с друзьями. — Ты их итак знаешь. — Они знают меня, как твою начальницу, а не как…

Я запнулась, не зная, кем себя назвать. — Женщину с которой ты спал. — А теперь будут знать тебя, как мою женщину.

Рэймонд всегда пер тараном и, наверное, если бы он был более деликатным, как Хит, у нас с ним и не получилось перейти черту. — А кто сказал, что я твоя? — Я сказал. — У тебя недостоверная информация. — ухмыльнулась я. — У меня максимально достоверная информация. — Ты в курсе, что пререкания с начальством караются отсутствием премии? — мой голос был шутливым. — Плевать. Ты моя и точка.

Звучало это сексуально, но пока еще тревожно. — Не уверена. — Я уверен. — Думаешь твоей уверенности хватит на нас обоих? — Я уверен в этом. Я для нас готов сделать все. — Прямо-таки все? — Прямо-таки все. — Я запомню. — Можешь потом даже припомнить. — Обязательно.

Мы долго смотрели друг другу в глаза, а потом я даже немного смущенно улыбнулась и отвела взгляд. — Почему ты так смущаешься? — Я… с момента гибели Джареда, я… не позволяла никому быть так близко. И я не про близость в плане секса. Я про вот это все: ресторан, танцы, разговоры… Все это непривычно. — Привыкай. Я от тебя не отстану. Ты слишком сильно запала мне в душу.

Я откинула голову назад, искреннее и заливисто смеясь. — Давай без твоих пошлых шуточек, что в другое место запала. Извращенка. — Ты в курсе, что ты мой личный сталкер? — хихикая спросила я. — А мне не стыдно. — Я вижу. — Ну тогда смирись.

Закусив губу, я смотрела ему в глаза, а затем медленно приблизила свое лицо к его. У самых губ я сменила направление и тихо сказала ему на ухо, едва задевая кожу губами. — Смирение — это не про меня.

Этот жест получился довольно сексуальным и волнующим. Я ощутила, как в этот момент напрягся и замер Рэймонд. Мне нравилось то, как он реагирует на меня. Это было честно и по-настоящему.

Рэймонд

Все внутри меня ухнуло и меня буквально пробил холодный пот. Я точно помню это фото… когда ещё я работал жиголо у меня была одна единственная женщина, которая не показала лица, ведь все было в темноте. Я увидел на ее экране именно это фото, а теперь в голове всплывали мысли о том, что она шептала чужое имя и это имя было именем мужа Роуз. Господи, я конечно пытался сделать вид, что все хорошо, но у меня затряслись руки. Паззл сложился. Я не знал куда себя деть, что сказать, поэтому я ушел в уборную и закрылся там, опираясь спиной о дверь. Блять, я так надеялся, что она никогда не узнает о том, кем я работал, ведь я сам хочу забыть об этом периоде, а теперь оказывается, что когда-то она была моей клиенткой! Блять-блять-блять! Я понятия не имел, что мне делать. Ведь скажи я ей сам у нас снова будет пиздец, который нас отдалит. Я так долго добивался ее хорошего расположения, что не могу взять и все испортить. Но ведь тайное всегда становится явным… Не сегодня и не в ближайшее время. Нет. Этого не будет. Какова вероятность?! Я открыл кран с водой и умыл лицо, чтобы прийти в себя. Я ей не скажу, а она не узнает, влюбится в меня и потом эта информация не будет ничего значить. За все это время я не встретил ни одной своей клиентки, так и будет дальше. Точка. Я вытерся, а после сделал пару глубоких вдохов, глядя на себя в зеркало. Черт, я так бежал от этого прошлого, а оно нагнало меня там, где я меньше всего этого ждал.

Чуть позднее, обнимая ее в танце, я медленно наклонился и коснулся носом ее носа, немного поглаживая. — Ты смирилась с тем, что я не просто сотрудник смиришься и с тем, что я займу свое место в твоем сердце. — мне не хотелось портить этот интимный момент еще какими-то разговорами, поэтому чтобы подытожить и закрепить сказанное мной, я просто поцеловал ее. Нежно, мягко, интимно. Поцелуй был легкий, наши губы мягко ласкали друг друга, при этом без намека на пошлость, для пошлости мы должны быть наедине. Мы не долго целовались, я отстранился и коснулся ее лба своим, продолжая вести в танце. — Знала бы ты сколько раз я об этом мечтал. Мечты сбываются… — я улыбнулся и повернул ее в танце, и теперь она танцевала ко мне спиной.

Я прижал ее к себе сильней, обнимая за животик, а губами стал покрывать кожу на шее. Ох, что я сегодня с ней сделаю… Музыка сменилась и я нехотя отстранился. Взяв Роуз за руку, я мягко потянул ее за собой, к нашему столику, где уже обновили блюда и бокалы с алкоголем. Мы продолжали разговаривать и в какой-то момент я, глядя на нее со всем восхищением, которое я мог испытывать к этой женщине, потянулся к ее руке и начал поглаживать пальцами ее ручку. Роуз немного прервала свой рассказ, отвлекаясь на руки, но быстро собралась и продолжила, я же с улыбкой смотрел на нее, а после взял ее за руку переплетая наши пальцы. Доусон не стала убирать руку, а просто глянула на наши руки, словно раздумывая над чем-то. — Все так, как должно быть. Не думай слишком много, расслабься, милая… — мне захотелось назвать ее как-то мило и, мне показалось, это было довольно уместно.

Мы так и остались сидеть в такой позе, то и дело болтая, смеясь. Мы будто дополняли друг друга, во всяком случае мне хотелось, чтобы все было именно так. Время пролетело незаметно, и даже не хотелось уходить, ведь казалось этих часов было мало, чтобы насладиться общением.

Я оплатил счет, а после вызвал такси, которое отвезет нас ко мне домой. Это будет первый раз, когда Роуз приедет ко мне, в мою холостяцкую берлогу. А могу ли я все еще считать себя холостяком или уже нет?

Пока мы ехали, я снова взял Роуз за руку, скрестив наши пальцы, мне дико хотелось целовать ее, но в такси это не так романтично, как хотелось бы, поэтому я просто стал целовать ее пальчики. Когда машина остановилась, я поблагодарил таксиста, и мы с Роуз вышли. — Я был у тебя не один раз, теперь твоя очередь.

Сегодня мне не хотелось, чтобы Джек нам мешал. Точнее, он правда милый пес, я его уже почти не боюсь, во всяком случае пока он не делает резких движений, но он слишком любвеобильный и будет мешать, когда свою любовь я захочу проявить к его хозяйке. Мы поднялись на нужный этаж, я открыл дверь шире и протянул: — Добро пожаловать ко мне домой.

Мы зашли внутрь и Роуз стала внимательно рассматривать все, тогда как я скинул пиджак, а после подошел к своей женщине и развернул ее к себе. Я глянул ей в глаза, а после сделал пару шагов вперед, вжимая ее в стеночку. Мы два раза трахались, как кролики, в попыхах, почти не раздеваясь, сейчас мне хотелось иначе. Я наклонился к ее шейке и стал медленно и интимно целовать ее кожу, руками скитаясь по телу в поисках застежки на платье. Стоило ее найти сбоку, как я медленно потянул молнию вниз. Я ощущал дыхание Роуз, оно уже было прерывистым, она явно жаждала продолжения. Я попеременно целовал оба ее плечика, а после нашел еще застежку на платье, которая была сзади шеи. Высвободив ее шейку полностью, я мягко потянул этот элемент вниз, а вместе с ним ушли все преграды с ее груди. Моему взору открылась ее охренительная грудь, к которой тут же захотелось припасть губами. Я наклонился и обхватил сосок губами, руками сжимая и помогая себе в интимных ласках. Поочередно лаская каждую грудь, я помогал ей избавиться от платья, которое рухнуло к ее ногам, оставляя женщину в одних трусиках. Медленно приседая на корточки, я стал прокладывать дорожку из поцелуев от груди ниже, к животику, а после еще ниже к бедрам. Параллельно с этим, я помог Роуз избавиться от туфель, которые хоть и были красивыми, но требовали больше времени с завязками. Как только моя детка встала босиком на пол, то оказалась уже намного ниже меня, что заставило мои губы изогнуться в улыбке. Я взял ее за лицо и поцеловал максимально сладко, беззастенчиво вторгаясь языком в ротик. К моему удивлению, ручки Роуз теперь уже стали более активны и пока мы целовались, она расстегнула рубашку, сняла ее с меня, а после расстегнула ремень на брюках. Ее руки и глаза жадно исследовали мое тело, было видно, что ей нравится, и это вдохновляло еще сильней. Я взял ее на руки и понес к кровати, по дороге снова и снова целуя желанные губы. Аккуратно положив ее на кровать, я нависал сверху, интимно глядя в ее глаза, я провел рукой между ножек, но не спешил дальше. Снова прильнув губами к соскам, я чуть больше уделил время для них, пока они не стали твердыми. Опустившись ниже я оставлял мокрую дорожку из поцелуев на животе, а после поддев зубами трусики, стал медленно спускать их. Роуз ерзала подо мной, словно в нетерпении, но вместе с тем, в желании. Ее ручки зарывались в мои волосы, словно поддерживая каждое мое действие. Как только я приспустил трусики на уровень бедер, мои губы коснулись лобка. Уже быстро избавив Роуз от трусиков, я, глядя ей в глаза, держа ладони на коленях, развел их в стороны, а после опустился вниз и медленно провел кончиком языка по клитору. Неспешно, мягко, я ласкал его, а после двумя пальцами раздвинул половые губы и принялся с еще большим кайфом ласкать ее языком. Теперь уже дыхание Роуз было сбивчивым, рваным, но при этом ощущалось удовлетворение и еще большее желание. Я ведь говорил, что сегодня я сделаю с ней все, что захочу. Я активней стал ласкать ее клитор, влагалище, вылизывал ее так, как умел, а умел я хорошо. Пока мы поднимались я переложил презерватив из внутреннего кармана пиджака в брюки, поэтому, как только Роуз уже была непозволительно мокрой, я выпрямился и достал резинку. Разорвав упаковку зубами, я натянул защиту на твердый, как камень член, а после наклонился к ней, налегая сверху. Глядя в глаза, я увлажнял головку, проводя по ее половым губам, а после, все еще не прерывая зрительного контакта, я медленно стал погружаться в нее. Мой рот при этом раскрывался шире, от удовольствия, от кайфа, от этого единения с той, которая заняла все мои мысли. Я вошел в нее медленно, но как по маслу. Она хотела этого не меньше, она ждала этого, потому что стоило мне оказаться в ней, как она сладко выдохнула, чуть шире раскрыв ротик. Я стал плавно двигаться в ней, а наш зрительный контакт был таким сильным, что мы оба не могли отвести взгляд. Роуз включилась в процесс максимально, ее руки скитались по моей спине, она словно прижималась ко мне сильней, а после и вовсе закинула на меня ножку, будто бы прося еще, прося быть ближе, глубже. Я не выдержал первый и поцеловал ее, впиваясь так жадно, словно ее губы это была вода, а я провел в пустыне миллионы лет. Движения становились все быстрее, но наш секс, наконец, можно было назвать интимным, настолько интимным, насколько это возможно. Это был даже не секс, возможно, мы занимались любовью. — Перевернись, — через пару минут тихо попросила она, — на спину. — Что? — я так окосел от похоти, что не сразу понял ее просьбу. — Твоя начальница хочет быть сверху.