— Ну-ка, выкладывай, девочка.

— Ты считаешь леди Кэррингтон привлекательной, да?

Хьюго откинулся назад и слегка нахмурился.

— С чего ты взяла?

— Это видно по тому, как ты смотришь на нее, когда вы разговариваете, — ответила Хлоя. — Ока очень красивая и умная. И тебе, кажется, нравится беседовать с ней.

— Мне действительно нравится говорить с ней.

— И она кокетничает, — сказала Хлоя, подняв на него глаза. — Разве нет?

Хьюго улыбнулся.

— Да, это так. Женщины часто так делают. Это игра.

— Но эта игра доставляет тебе удовольствие.

— Да, мне нравится играть в нее с леди Кэррингтон.

— М-м. А ты хотел бы предаться с ней любви?

Хьюго потер подбородок, пытаясь понять, к чему клонит Хлоя.

— Джудит Девлин — замужняя женщина, девочка. И, судя по всему, она очень счастлива в браке.

— Да, и я уверена, что это так. Но ты не ответил на мой вопрос. Ты хотел бы любить ее? — Она стояла у постели, совершенно забыв о своей наготе.

Он подумал и решил ответить честно.

— Да, — ровно сказал он. — Я могу представить, как с наслаждением предаюсь любви с леди Кэррингтон.

— Я так и думала. Полагаю, она гораздо опытнее в этом, чем я.

— Ты учишься очень быстро, девочка, — сказал он, пытаясь разрядить обстановку. — Иди сюда. — Он протянул к ней руку.

Хлоя не двинулась с места.

— Но у меня мало жизненного опыта… и я не такой стреляный воробей, как леди Кэррингтон.

— Иди сюда. — Хьюго нагнулся, обхватил ее талию и опрокинул девушку на постель. — Да, у тебя мало опыта; и было бы очень плохо, если бы ты имела его. Чего ради ты сравниваешь себя с женщиной, которая старше тебя лет на десять? Если уж тебе так этого хочется, то почему бы не сравнить себя с другими дебютантками?

— Но тебя не интересуют дебютантки, — сказала она, по-прежнему чувствуя себя несколько скованно, — а я сравниваю себя с женщинами, которые тебя интересуют.

— А-а. — Похоже, наступил момент для откровенного разговора. — Думаю, нам лучше выяснить кое-что, Хлоя. Это была твоя идея — поехать в Лондон, насколько я помню. Здесь ты хочешь найти покладистого мужа, такого, чтобы он не мешал тебе распоряжаться состоянием и собственной жизнью. Не так ли?

Он посмотрел на лежавшую рядом Хлою. Ее глаза были плотно закрыты.

— Хлоя, открой глаза и сядь.

Она не подчинилась ему сразу, и Хьюго приподнял ее, заставив сесть. Тут она наконец открыла глаза, потому что сидеть, не глядя на Хьюго, казалось ей совсем глупым.

— Разве я не прав?

— Прав, — ответила она. — Но почему ты не можешь жениться на мне, и тогда…

— Какая нелепость! — перебил ее Хьюго. — Никогда не слышал подобной чепухи! Мне тридцать четыре года, мое дорогое дитя, и я чересчур стар для семнадцатилетней невесты.

— Поэтому ты не хочешь жениться на мне? — Вопрос прозвучал тихо, но глаза ее потемнели от обиды.

— Я вообще не намерен ни на ком жениться, — заявил он, — как я говорил тебе раньше. Мы приехали в Лондон потому, что ты захотела этого, и потому, что здесь ты вне поля зрения брата. Ты получишь удовольствие от своего выхода в свет, как любая другая семнадцатилетняя дебютантка, и, если судить по сегодняшнему вечеру, предложений руки и сердца у тебя будет больше чем достаточно. Нам обоим предстоит тяжелый труд — выбрать тебе подходящую пару.

— А как же мы?

— Мы? — повторил он с внезапной резкостью, осознав, насколько это опасная тема. — Своим поведением я нарушаю все мыслимые и немыслимые нормы, Хлоя. Я проявил большую слабость и позволил тебе обвести меня вокруг пальца, но я поклялся, что не причиню тебе никакого вреда. Ты выйдешь замуж и забудешь о наших отношениях. Надеюсь, они останутся для тебя только приятным воспоминанием. И ты никому никогда не расскажешь об этом.

— Но я не хочу, чтобы это прекращалось. — Она посмотрела на него с откровенной мольбой. — Хьюго, ну почему это должно прекратиться? Я постараюсь быть тебе хорошей женой, я смогу стать такой же, как леди Кэррингтон…

— Ради Бога, Хлоя, прекрати! Я не хочу, чтобы ты была как леди Кэррингтон. Мне не нужна жена, понимаешь? — Он положил руки на хрупкие плечи и слегка встряхнул ее. — Я не собираюсь еще больше запутываться. Чем быстрее ты найдешь мужа и начнешь вести подобающую твоему положению жизнь, тем счастливее я буду. Это ты понимаешь?

— Ты хочешь избавиться от меня?

— Ты искажаешь мои слова.

— Не думаю. — Она выскользнула из его рук и встала, нагнувшись за ночной рубашкой. — Ты ведь сказал, что запутался.

Хьюго вздохнул, проведя рукой по глазам.

— Так оно и есть. Разве ты не понимаешь, маленькая простушка, что наша связь недопустима? Многие, узнав о ней, сказали бы, что я совратил свою подопечную.

— Но ты ведь так не считаешь? — Она уже надела ночную рубашку и внимательно следила, за выражением его лица.

— Так оно и есть, — резко сказал он. — Но это только часть правды.

— Почему ты вообще не хочешь жениться?

— Твой допрос становится утомительным, — ответил он, давая ей понять, что ему наскучило говорить об этом.

— Но я хочу знать, — заявила она, снова подходя к кровати. — Думаю, я имею на это право.

— Да неужели? — Он уже начинал сердиться по-настоящему: его раздражало не только ее упорство, но и то, что он и сам боялся задавать себе этот вопрос. — И кто дал тебе такое право, мое дерзкое дитя? Ты что же, решила, что твое присутствие в моей постели дает тебе право совать нос в мои личные дела и секреты?

Хлоя залилась пунцовой краской:

— Я не это имела в виду.

— Тогда что же?

— Не знаю. — Она имела в виду как раз это, но мысль, выраженная в откровенно презрительном тоне, прозвучала ужасно. Чувствуя себя девчонкой, резко поставленной на место, она повернулась к двери и пробормотала: — Спокойной ночи.

Хьюго не остановил ее. Он грубо выругался вполголоса, недоумевая, почему не предвидел этого чертовского осложнения и без того запутанной ситуации.

Оправдывая их связь, он убедил себя, что с ним она просто открывает новую сторону жизни, а он помогает ей делать это, оберегая от нежелательных последствий. Свои чувства при этом он безжалостно подавлял. Но если Хлоя начала строить планы на их совместное будущее, ему придется принять серьезные меры, чтобы развеять ее иллюзии.

И она сама подсказала ему, как это сделать. Если она увидит, что он флиртует с опытными светскими львицами, с которыми у него гораздо больше общего, чем с ней, это, возможно, подействует на нее больше, нежели слова. Это сделает их отношения менее бурными и, несомненно, поможет скрыть от своевольной девушки его неистовую, мучительную, всепоглощающую страсть.

Как он мог сказать ей, что препятствиям их браку нет числа? Он — убийца ее отца, он любил ее мать, доверившую ему судьбу дочери. И было бы предательством по отношению к Элизабет лишить Хлою того будущего, которого заслуживали ее красота и состояние. Он в два раза старше, беден; он ее опекун, а по любым этическим нормам одного этого было достаточно, чтобы никогда не помышлять о браке с ней.

Он совершил много ужасного в молодости, презрев условности, мораль света, но воспользоваться чувствами пылкой невинной девочки, ничего не знавшей о его прошлом, об убийстве ее отца, — это было слишком даже для него.

Он задул свечу и снова лег, надеясь, чтосон придет к нему. Немного погодя он вновь зажег свечу, сел, облокотись на подушки, и раскрыл книгу. Буквально через несколько минут дверь его спальни снова открылась.

— Хочешь поиграть в триктрак? — Хлоя стояла на пороге, улыбаясь так робко, что устоять было невозможно.

— Негодница! Ты почему не спишь? — спросил он мягко.

— Не могу. — Расценив его тон как приглашение, она закрыла дверь и прошла в комнату. — Извини, мне было грустно, но я не хотела быть дерзкой и совать нос, куда не следует.

Он отложил книгу.

— Иди сюда.

Она села на постель рядом с ним, глядя по-прежнему несмело, в глазах ее можно было прочитать тот же мучительный вопрос.