Я давил на факты из своего сна, конечно же, перед этим я подготовился. Выписал все свои воспоминания на самый обычный лист бумаги и все связал воедино. Нашел доказательства, которые найдет и сам Канг Джон Пхиль, когда начнет копаться в этом деле.

В целом, после часового разговора у меня не осталось сомнений, что, может быть, и не сразу, но Канг Джон Пхиль найдет все узелки и развяжет их. По итогу он выйдет на Ан Кён Иля и отомстит. А может, и нет.

Он пообещал мне то же самое, что пообещал прокурор: никто не узнает о том, что это я ему помог. Да и информатору это было невыгодно. Если он предаст меня, то сам же и попадет под удар. Если он что-то сделает с джондал, а я не сомневался, что он сделает, я сдам его властям.

Все было просто.

Так что… процесс пошел.

Утро пятницы было слишком тяжелым для меня. Через пару часов начнется рабочий день, и весь запущенный процесс должен был достичь своей цели. Я, казалось, предусмотрел все возможные исходы, и было лишь пару вариантов, которые пустили бы проделанную мною работу коту под хвост.

Но Оло Мила сделала свое дело.

Когда я вместе с Хеми приехал в офис корпорации, все сотрудники голосили про преемника. Не знал лишь самый ленивый о том, что генеральный директор поставит вместо себя замену.

Мы вместе с моей девушкой поднялись в актовый зал, заняли места в первом ряду вместе с остальными руководителями высшего звена и принялись ждать, что же будет.

Ву Джихо сидел рядом со мной вместе с инспектором. Дожидался, когда Го Сындже начнет речь. И, казалось, обстановка накалялась с каждой минутой. Сам генеральный директор стоял за тумбой на сцене и заметно волновался.

— Сначала, — неожиданно зазвучал его голос, — прошу всех сдать свои мобильные устройства. Понимаю, что вас слишком много, но и меня поймите, я хочу сделать то, что планировал, чисто. Чтобы, когда я вышел отсюда, СМИ не знали результатов.

Возмущений на его слова был целый вагон. Но все они были между собой, потому что никто не решился рискнуть попасть под горячую руку. Охрана, кстати, из моей организации, прошлась по рядам с пластиковыми корзинами и собирала телефоны.

— Ну а теперь, начнем, — объявил Го Сындже.

Полчаса он говорил о заслугах корпорации на мировом рынке и о том, что ждет всех нас после его ухода. И да, он официально объявил, что снимается с поста генерального директора сразу, как закончится это большое собрание.

Ву Джихо, во время его речи, как я заметил, заметно нервничал. Видимо, ожидал, что именно его поставят на место Го Сындже, но он не знал, что его ждет…

Я посмотрел на свои наручные часы, механические, причем, ибо даже смарт-часы сдавали, и приметил время. Через двадцать минут начнется главное шоу. Пока же приходится ждать.

Когда начали объявлять кандидатов на пост генерального директора, я заметно удивился, когда услышал и свое имя тоже. Хеми же, которая сидела по левую руку от меня, от волнения сжала мое запястье. Я, если честно, не ожидал, что меня вообще выдвинут на этот пост. А Ву Джихо, когда услышал мое имя, злобно посмотрел в мою сторону.

Но тут все и началось.

Когда Го Сындже начал объявлять голоса по двенадцати кандидатам на свой пост, в актовом зале резко включилось полное освещение. Все руководители, как один, повернулись назад, чтобы запечатлеть настоящий боевик.

В помещение ворвался многочисленный отряд спецназа вместе с органами полиции, а также с прокурором — Оло Милой. Девушка подошла к первому ряду в тот момент, когда Ву Джихо грубо повалили на пол и свели руки за спину.

Она зачитала ему права, а затем… объявила причину, по которой он задержан, так еще и во всеуслышание.

— Господин Ву Джихо, — девушка подмигнула мне, — вы обвиняетесь в незаконном обороте огнестрельного оружия в больших масштабах. Также в десяти элементах преступных схем и мошеннической деятельности, таких как…

Все были в таком удивлении, что нельзя было описать словами. Даже Го Сындже спустился к госпоже прокурору, чтобы уточнить пару вопросов, и по итогу нас почти целый час продержали в полной тишине, пока Ву Джихо не вывели из помещения.

Разумеется, после этого совещание отменили. Но мое колесо сделало полный оборот, и все события сложились так, как я сам этого хотел.

Весь следующий месяц после ареста Ву Джихо, СМИ только и говорили о нём как о самом опасном преступнике за последний век. Незаконный оборот оружия перешёл все допустимые границы, и ещё через месяц Ву Джихо получил пожизненное заключение без права пересмотра дела.

Он был полностью изолирован от общества и даже не имел права на письма. Это было самой высшей мерой заключения, хотя всё ещё оставалась смертная казнь.

После событий, которые перевернули город, да что там город — всю страну с ног на голову (под это расследование попало очень много людей, да и начались дополнительные проверки других корпораций, когда правительственным чиновникам дали команду «фас»), оставалось ещё одно незаконченное дело. Репутация корпорации была подорвана не только СМИ, которое Ву Джихо собственноручно натравил на своё же рабочее место, но и самим стариком, и было практически невозможно вернуть её на прежнее место.

Но Го Сындже постарался на славу. Он проработал на своём посту ровно три месяца после этих событий, после чего вновь собрал актовый зал и озвучил результаты анонимного голосования. С разницей в двадцать голосов его преемником стал я.

Точнее, не стал. Что стало для старика шоком.

Я отказался от должности сразу, как только меня пригласили на сцену. И мой отказ был непонятен многим.

Хеми, Нана, да и сам Го Сындже приняли мой выбор. И поняли его.

Я не хотел в данный момент гробить себя, восстанавливая репутацию корпорации, тем более что после отказа мне предложили место в совете. То есть сделали то же самое, что и обещал Ву Джихо. Разумеется, старик явно бы этого не сделал.

Место генерального директора занял тот самый инспектор, который в своё время очень сильно был озабочен жизнью Хан Сэге. Но из него, неожиданно для меня, вышел достойный руководитель целой корпорации.

За год он восстановил репутацию корпорации и вернул её практически полностью. Разумеется, оставались ещё те, кто помнил былые заслуги, но таких становилось всё меньше и меньше с каждым месяцем.

Ким Ду Хан был найден мёртвым в своей собственной постели через два дня после сильно освещенного в СМИ задержания Ву Джихо. А Ан Кён Иль получил пожизненное заключение в тюрьме Пусана через три месяца после этих событий. Не без помощи информатора Канга полиция нашла доказательства более чем по пятидесяти случаям хладнокровного преступления.

Канг порадовал меня тем, что отомстил по уму, а не стал вешать на себя ярлык убийцы.

Чун Чиа получила помилование, и её освободили сразу, как закончилось дело по Ву Джихо. Девушке выплатили компенсацию и восстановили в должности. Только работать на корпорацию она не стала, больше просто не могла находиться в этом коллективе, не после всего произошедшего. Уволилась почти сразу, и, как мне говорили некоторые наши общие знакомые, уехала из страны.

Моя собственная фирма вышла на рынок Южной Кореи и получила довольно высокие места в Азии в рейтинге среди других фирм. За год мы расширились до немыслимых масштабов, да так, что я бы мог бросить карьерную лестницу в корпорации, чего я делать после долгих размышлений не стал.

А ещё через год случилась она — свадьба. Я и Хеми женились в один день с Дэсоном и Наной. И, как бы это банально ни звучало, ещё через год у меня опять произошло событие, которое круто перевернуло мою жизнь. У меня появилась дочь.

Сказать, что я не знал ничего об усталости — значит, не сказать ничего. Я одновременно трудился на благо своей семьи, фирмы и своей должности.

Ой, а я что, не сказал? Я вырос из совета до правой руки генерального директора. И когда Миле, так я назвал её, стукнуло полгода, я занял место Го Сындже. Точнее… пришёл туда, куда я должен был попасть после моего тестя. Но просто отказался делать это сразу и, как показало время, это восприняли куда лучше, чем я думал.