Литмир - Электронная Библиотека

Это соитие кожно-мышечных складок друг с другом невозможно назвать поцелуем. Потому что все, что он сейчас вытворяет своим языком, губами и зубами больше похоже на надругательство над ними, на жертвоприношение, а потом на ритуал воскрешения.

Он кусает, нет, он прям пожирает их – мои губы становятся его добычей, а его хищный язык, скользящий по моему рту, вылизывает каждый уголок. Мои губы, зубы, внутренние стороны щек, небо – ничто не проходит мимо его яростного внимания. Он снова и снова прикусывает мою нижнюю губу, затем верхнюю, оставляя свои следы. Все. Он помечает абсолютно все собой.

Он доказывает мне, что я принадлежу ему. Он делает все, чтобы убедить меня в этом. А я… А я, блять, безуспешно сжимаю своими пальцами ткань его футболки, желая направить на нее всю свою злость, вместо того, чтобы искусать его в ответ, а потом сделать очередную неуклюжую попытку отстраниться. Мне кажется, еще немного и моя голова будет существовать отдельно от тела, потому что мое желание дать ему отпор выглядит настолько глупо и абсурдно, что даже я в это не верю. И, скорее всего, в своей голове я от него все-таки отстраняюсь, а по факту – тону в его руках и полностью отдаюсь умелым движениям его языка.

Я чувствую, что запас кислорода в моих легких находится в красной зоне, и, если я сейчас же не сделаю желанный глоток воздуха, то есть вероятность, что Галатея Спенсер отключиться, а внутренний демон переспит кое с кем прямо на переднем сидении машины под мурлыканье Себастьяна.

Мне стоит потом поблагодарить Вселенную за то, что Хантер все-таки дает моему рту свободу и позволяет кислороду проникнуть в те места, которые уже планировали отойти на тот свет. Кажется, что я забыла вообще все – как разговаривать, как реагировать на все, как моргать, как дышать. И чтобы я не сильно расслаблялась, он начинает:

– Не верю ни единому твоему слову, ангел.

Поцелуй в нос.

– Еще раз вытрешь губы после меня, я сделаю так, что ты не оторвешь меня от них никогда.

Поцелуй в губы.

– Не сопротивляйся тому, что сидит внутри тебя.

Поцелуй в подбородок.

– Ты ведь знаешь, что это бесполезно.

Если я хотела поцеловать его и наглядно показать, что у меня нет к нему никаких чувств, то он… Он своим ответным поцелуем буквально взорвал все мои попытки в прах. Он ярко продемонстрировал, что внутри него бушует необузданный пожар, который сжигает все до пепла, но затем, при моем малейшем приближении, разгорается вновь с неукротимой силой. Его чувства – это вулкан, который взрывается при одном моем прикосновении, свидетельствуя о том, что внутри у него все еще есть место для меня.

Я лгунья. Самая слабая и лживая личность, которая думает, что ей все нипочем. Я думаю, что со всем справлюсь, а по факту – разваливаюсь на мелкие кусочки от его прикосновений, слов и поступков. Сейчас я отчаянно напоминаю своей голове работать, призывая рассудок и здравость выйти на первый план, чтобы не поддаться соблазну целиком.

«Тея, сейчас тебе следовало бы что-то сделать, а не молча пялиться на его лицо и наслаждаться пульсирующей болью на губах от долгожданных поцелуев.»

– Внутри меня к тебе сидит только ненависть, Охотник», – резко выпаливаю. Отталкиваюсь от него и открываю двери, вылетая на свежий воздух. Однако этот воздух, казалось, только сильнее душит меня, не позволяя вдохнуть полной грудью, потому что все, что я ощущаю и снаружи, и внутри – это исключительно он.

Я подхожу к задней двери и открываю ее, пытаясь освободить переноску с Себастьяном от ремня безопасности, но у меня ничего не получается. Как будто сегодня все настроено против меня, даже я сама. Хантер продолжает сидеть на том же месте, откинувшись на спинку, и наблюдать за моими тщетными попытками, но не долго. Он протягивает руку назад и легким движением отстегивает ремень с одной стороны, позволяя мне забрать Себастьяна.

– Слишком палишься, Тея, – говорю себе под нос, как только закрываю дверь и разворачиваюсь к дому Эви.

Я поднимаю руку с целью постучать и дождаться пока на порог выйдет тетя, но дверь открывается раньше и передо мной предстает женщина с одним накрашенным глазом и тушью в руке. Ее взгляд заинтересованно скользит по моему внешнему виду, который, кажется, похож на вид девушки, которую только что очень хорошо оттрахали в машине.

– Ничего не говори! Я в порядке, – останавливаю ее желание поинтересоваться о том, что со мной произошло и прохожу в дом. Ставлю переноску на пол и открываю ее, позволяя Себастьяну изучить территорию.

– А я ничего и не собиралась говорить, Снежинка, – говорит она, как-то слишком подозрительно улыбаясь и поглядывая в окно. – Ты одна?

– Ты видела? – спрашиваю ее, мысленно шлепнув себя по лицу за то, что я делала в машине.

– Не все, но было очень занимательно, – произносит она, присаживаясь перед Себастьяном на колени и осторожно выманивая его наружу.

– Боже, Эви, прекрати, – прошу ее, закрывая лицо руками и расхаживая из стороны в сторону. – Я в порядке, правда.

– Я верю в тебя, Тея.

– Сквозит враньем, – закатив глаза, произношу и решаю сменить тему: – Ладно, Эви, по поводу Себастьяна, перед выходом я его покормила, через несколько часов желательно дать ему что-то мясное, он в этом плане пошел в меня.

– Тея, я справлюсь, – говорит она мягким тоном, поднимаясь на ноги и приближаясь ко мне. – Не нервничай, Снежинка, держи себя в руках. – Она заключает меня в объятия, нежно поглаживая меня по спине, и я чувствую, как от ее слов и прикосновений мое сердце плавно настраивается на привычный ритм.

– Эви, я не думала, что это будет так невыносимо тяжело. Я борюсь сама с собой, чтобы не упасть в этот омут, – признаюсь ей, зная, что она меня поймет.

– Падай, Тея. Если ты чувствуешь, что он – тот, кто тебе нужен, то падай в этот омут с головой.

– Я не хочу… Я знаю, что эта борьба не приведет ни к чему хорошему, но я дойду до конца. В этот раз я точно сделаю это.

– Помни, что ты всегда можешь остановиться, – говорит Эви и отстраняется. Она знает, что я упертая и, несмотря ни на что, буду действовать до тех пор, пока не добьюсь того, что мне нужно.

Я успокаиваюсь и готовлюсь к тому, что дальше будет еще труднее, но я готова к этим трудностям. Наверное, готова. Я прощаюсь с Себастьяном и направляюсь в сторону выхода. Открываю дверь и вижу его, прислонившимся к перилам на ступеньках.

«Нет, он правда издевается надо мной.»

– Ты не мог поваляться еще пару минут в машине, нет? – выпаливаю я, наполняя свой вопрос ненавистью.

– Я соскучился, – говорит он, улыбаясь и обращая внимание на Эви, которая вышла проводить меня. – Доброе утро, я – Хантер, – представляется он, подходит к тете и протягивает ей руку.

– Приятно познакомиться, Хантер. Эвелин Хилл – тетя Теи, – отвечает Эви с такой же улыбкой, как на лице Хантера, и протягивает ему руку, которую он вместо того, чтобы просто пожать, осторожно целует. Целует тыльную сторону ее ладони губами, которыми совсем недавно вытворял невообразимые вещи с моим лицом. Оно, кстати, до сих пор печет и горит от его напора.

– И мне очень приятно, Эвелин, – говорит он, делая шаг назад. – Вы очень красивая, – сообщает Хантер, а я понимаю, что он начинает выстраивать дорогу к сердцу моей тети.

– Благодарю, – она улыбается, слегка смутившись, – но вы преувеличиваете. В нашей семье это звание уже занято Теей.

– Она не уступает вам в этом звании, – он не останавливается, сохраняя дружелюбную улыбку, а затем переводит удивленный взгляд на меня: – Кстати, я даже не знал, что у тебя есть тетя.

– Мы никогда не были с тобой так близки, чтобы я знакомила тебя со своими родственниками, Охотник, – приподняв бровь, отвечаю с ноткой холодности в голосе. Желая прекратить этот разговор, я подхожу к нему и подталкиваю его к выходу за территорию, но этот железный человек неподвижно стоит на том же месте.

– Позаботьтесь о нашем малыше, пока нас не будет, – говорит он Эви, а потом и вовсе подмигивает ей, прежде чем спуститься по ступенькам и направиться к своей машине.

26
{"b":"927614","o":1}