— Очень мило, — одобрительно промурлыкала Джеки.

— О, и он теряет голову по ночам, — проговорила я дерзким тоном.

Джеки склонила голову набок и сморщила носик в замешательстве.

— Типа, он теряет весь свой здравый смысл?

Я усмехнулась и постучала себя по виску.

— Нет. Его голова в буквальном смысле исчезает.

***

— Боже, боже, посмотри на себя, красавчик, — выдохнула я, когда Илай поднимался по лестнице к двери моей квартиры.

На нем была рубашка хенли с длинным рукавом и тремя расстегнутыми пуговицами вверху и джинсы, облегавшие его очень эффектную задницу. Я внезапно почувствовала сильный голод… по поводу того, что будет после ужина.

Он ухмыльнулся, достигнув вершины, и обнял меня за талию, чтобы притянуть к своему телу.

— Я рад, что ты одобряешь, — пробормотал он мне в губы. — Ты выглядишь чертовски съедобно.

Он целовал меня до тех пор, пока я не начала задыхаться и готова была сорвать с него одежду. Затем он отступил, и его глаза блуждали по моему лицу, отмечая мое ошеломленное выражение с ухмылкой.

— Мы не переживем ужин, если ты продолжишь так на меня смотреть, детка.

Я чуть не сказала ему испортить ужин и отнести меня в постель, но я была взволнована тем, что он приготовил для меня. Он всегда был талантлив на кухне. Я была не дура в готовке, но, на мой взгляд, лучшая еда — это та, что мне не нужно было готовить.

Прочистив горло, я уставилась на его грудь и медленно вдохнула, затем подавила стон. От него потрясающе пахло. Как лес в яркий солнечный день.

— Ты, эм, все принес?

Он наклонился, чтобы поднять спортивную сумку, которую я не заметила в его руке, прежде чем он, очевидно, уронил ее, чтобы поцеловать меня. Подняв ее, он подмигнул мне и облизнул губы — это заставило меня задуматься, на что было бы похоже, если бы этот язык был повсюду на мне.

Боже мой. Когда я успела стать такой одержимой сексом? Ответ на этот вопрос был прямо передо мной.

— Я пришел подготовленным, — заверил Илай меня.

Затем он бросил сумку в прихожую и положил руку мне на живот, чтобы протолкнуть меня через дверь.

— Я сейчас вернусь. Все, что нужно на ужин, в машине.

Он сбежал по ступенькам, а я прикусила губу, взглянув на сумку. Очевидно, он пришел с намерением провести ночь, и мое тело загорелось от возбуждения. Он упомянул, что приготовит мне завтрак, но я не хотела предполагать. Увидев доказательство его намерений, я вся растаяла внутри.

Радостно подпрыгнув, я подхватила сумку и отнесла ее в свою комнату. Сайлас и мой отец отремонтировали это складское помещение, чтобы превратить его в приличных размеров двухкомнатную квартиру, но она все еще была рассчитана на одного жильца. Когда я вернулась в гостиную открытой планировки и увидела Илая на своей кухне, пространство показалось мне намного меньше.

Если бы мы съехались вместе, его бы здесь не оказалось. Мне было интересно, как это сработает, учитывая, что конюшни «Старого Моста» находились в Сонной Лощине. Но моя жизнь — мой магазин — они были в Кричащем Лесу. Эти два города находились на расстоянии чуть менее часа друг от друга, но это имело большое значение, когда вы работали столько часов, сколько мы.

— Перестань так напряженно думать и иди сюда, — приказал Илай, вторгаясь в мои беспокойные переживания.

Я не хотела портить нашу ночь подобной тяжелой чушью, когда наши отношения были такими новыми. Изобразив улыбку на лице, я плавной походкой подошла к своему мужчине и подняла голову для поцелуя.

— Чем я могу помочь? — спросила я, когда мы отстранились.

Он схватил меня за талию, поднял так, словно я весила не больше перышка, и посадил на гранитную столешницу.

— Просто сиди там и будь хорошенькой, — наставлял он, его карие глаза искрились весельем. — Если только ты не хочешь изобразить эту ерунду с размахиванием руками и подать ужин.

Смеясь, я покачала головой и сложила руки на коленях.

— Нет, это твой ужин «загладить вину».

Не успела я и глазом моргнуть, как он уже стоял у меня между ног, гладил мою задницу и тянул меня вперед, пока я не почувствовала горячую, твердую выпуклость его члена у себя между бедер.

— Доверься мне, детка. Есть много других способов загладить вину перед тобой.

Он наклонился губами к моему уху, и я вздрогнула, когда его теплое дыхание омыло раковину.

— Они предполагают удовлетворение совершенно другого вида голода.

Его темный, грубоватый голос был подобен уколу удовольствия прямо в мою сердцевину, и мои трусики из влажных превратились в испорченные.

Я уже собиралась принять его предложение, когда Илай поцеловал меня в кончик носа и переместился на свое прежнее место, где нарезал овощи. Потеряв дар речи, я уставилась на него, пытаясь осознать, что, черт возьми, только что произошло.

Его голова была склонена над своей задачей, но он слегка повернул ее, чтобы одарить меня лукавой улыбкой.

— Сначала мне нужно накормить твой желудок, детка. Тебе позже понадобятся твои силы.

— Ты не мог бы остановиться? — выругалась я, когда оцепенение прошло.

Илай выпрямился и повернул свое туловище ко мне, его бровь приподнялась.

— Если ты хочешь пережить ужин без того, чтобы я набросилась на тебя и потребовала, чтобы ты трахнул меня, тогда перестань дразниться.

Его карие глаза потемнели почти до черных, и он выглядел так, словно мог наброситься на меня в любую секунду. Затем он медленно вдохнул, и животное, которое я видела скрывающимся под поверхностью, отступило.

— Не позволяй мне слышать подобную пошлую ерунду из твоих уст прямо сейчас, Мэгги, — прохрипел он. — Или ты окажешься распластанной на спине с моим членом, погруженным глубоко в тебя, прежде чем сделаешь следующий вдох.

— Ты так говоришь, как будто это плохо, — пробормотала я, ерзая, потому что сидеть в моем промокшем нижнем белье становилось неудобно.

— Маргарет Гамильтон Адлер, — прорычал Илай, швыряя нож на стойку и поворачиваясь ко мне лицом. — Я пытаюсь устроить тебе правильное свидание. Я обещаю, прежде чем закончится эта ночь, завтра тебе будет больно каждый раз, когда ты будешь двигаться. Но сначала мы поужинаем и поболтаем, может быть, даже посмотрим фильм, если я буду в настроении помучить тебя еще немного. Но, несмотря на то что эти отношения развиваются с молниеносной скоростью, я хотел бы иметь возможность рассказать нашим детям, что я встречался с их матерью.

Радость затопила мой организм при случайном упоминании Илая о наших детях. Он говорил так, словно это было предрешено заранее, и это приоткрыло завесу, которую я скрывала от своих эмоций. Любовь к Илаю вырвалась на свободу из своего заточения, заставив мир заискриться. Мне было все равно, что будет дальше, главное, чтобы мы делали это вместе.

— А теперь перестань пытаться искушать меня. Это не сработает.

«Тебе не следовало этого говорить, Крейн», — подумала я, и мои губы злобно изогнулись.

— Хочешь поспорить?

— Мэгги, — предупредил он, видя прямо сквозь мою невинную маску.

— Я думаю, что смогу заставить тебя прогнуться до окончания ужина, и, если я выиграю, ты забудешь обо всех этих других вещах, таких как десерт и кино — какими бы сладкими они ни были — и отведешь меня прямо в постель. О, и я главная, пока не взойдет солнце.

— А если я выиграю? — осторожно спросил он, наблюдая за мной через плечо, пока добавлял масло в сковороду.

— Я больше не скажу об этом ни слова и буду терпеливо ждать, пока ты не решишь, что пришло время.

— Хм-м-м, — вот и все, что он произнес.

— О, и сегодня вечером у тебя будет карт-бланш. Я позволю тебе вести себя со мной так порочно, как ты захочешь.

Илай усмехнулся и снова повернулся к плите, помешивая смесь.

— Мы оба знаем, что я получу это, независимо от того, играем мы или нет, детка.

— Может быть, — уклонилась я, зная, что он был абсолютно прав, но слишком увлечена победой, чтобы признать это. — Это еще не все.