— Она бродяжка, Бродерик. Бродяжка. — Ее заявление прозвучало как факт. Небо голубое. Океаны глубокие. Она бродяжка.

За исключением того, что Ария Сент-Джеймс не была бродяжкой.

Что бы я ни сказал, бабушку это не убедило в обратном, так зачем тратить свое время на женщину, которая никогда не передумает?

Я не позволю ей украсть эту радость.

— Мы закончили. — Я встал со стула и направился к двери.

— Вернись сюда. Немедленно. Я еще не закончила говорить.

Я продолжал идти.

— Бродерик.

Ария была права. Мое полное имя действительно было претенциозным. Бабушка знала, что я предпочитаю, чтобы меня называли Броуди.

— Бродерик! Я продам эту компанию. Если ты не разберешься с этой женщиной и не найдешь способ убрать ее из нашей жизни, я продам эту компанию.

Я остановился и обернулся.

— Ария — мать моего ребенка. Она будет в нашей жизни, нравится тебе это или нет.

— Избавься от нее. Заплати ей, чтобы она исчезла.

— Нет.

— Не выводи меня. Я продам ее.

— Нет, ты этого не сделаешь. — Она слишком долго повторяла эту угрозу.

Пришло время разоблачить ее блеф.

— Ты не продашь эту компанию. Ты не продашь наследство дедушки. И ты больше не будешь угрожать мне этим. Это моя компания.

— Пока нет. Я продам ее.

— Ты можешь принять это решение, но я искренне надеюсь, что ты этого не сделаешь. Я надеюсь, ты достаточно заботишься обо мне и моем будущем, чтобы дать мне возможность проявить себя.

В ее взгляде промелькнуло чувство вины.

Дедушка поставил условие, что она будет получать ежемесячную выплату пока исполняет мои обязанности. Зная его, это была солидная сумма, достаточная, чтобы привязать ее к его компании. И она также получит определенную сумму, когда истечет срок ее полномочий в качестве доверенного лица. Возможно, он боялся, что она продаст ее после его смерти.

Я предполагал, что ей не нужны выплаты. И что, если она продаст свои акции, она получит за них больше денег, чем ежемесячные и единовременная выплаты вместе взятые. Но, возможно, личные финансы бабушки были уже не так крепки, как раньше. Или, может быть, предложения по «Кармайклу», которыми она хвасталась, были сильно преувеличены.

Каковы бы ни были ее мотивы, я не собирался оставаться здесь и слушать ее отрывистую арию.

— Хорошего дня, бабушка.

— Бродерик.

— Я уверен, мы скоро поговорим.

— Бродерик!

Бабушка все еще кричала, когда я распахнул дверь и скрылся в своем кабинете. Я захлопнул дверь и подошел к окну, выходящему на город.

Боже, как же она усложнила мне жизнь. После моего дня рождения, после того как она уйдет из «Кармайкл», я подозревал, что из моей жизни она тоже исчезнет.

Мне просто нужно было продержаться до своего дня рождения.

А что, если я этого не сделаю?

Что, если я уйду? Что, если я все брошу? Годы работы, которые я вложил в эту компанию. Стоило ли оно того?

Да. За мое видение стоило бороться. Как и за сотрудников.

Я мог бы привести их и эту компанию к светлому будущему. Буквально вчера я разговаривал по телефону с генеральным директором крупной коммуникационной корпорации в Калифорнии. Это был обычный визит, но мы обсуждали потенциальную сделку в будущем.

Так что я справлюсь с бабушкиными выходками и отрывистыми приказами. Я сделаю это для таких сотрудников, как Эрика, начальник отдела кадров, которая проработала в «Кармайкл» двадцать восемь лет. Ей оставалось восемнадцать месяцев до выхода на пенсию, и если компания прекратит свое существование раньше, она потеряет премию в двадцать пять тысяч долларов, которую дедушка назначил сотрудникам, проработавшим здесь тридцать лет. Этот бонус означал, что Эрика могла переехать в Айдахо и жить поближе к своему сыну и внукам.

Я бы вытерпел ради Джошуа, начальника службы безопасности, который начинал здесь сторожем. Он был отцом-одиночкой, чья дочь училась в колледже. Он был полон решимости оплатить ее обучение, и его работа была ключом к осуществлению этой мечты.

Я бы вытерпел бабушку ради Мэтта, потому что этот бедняга был ее третьим личным ассистентом в этом году. Он только что окончил колледж, и это была его первая работа. Однажды, когда я стал свидетелем того, как бабушка набросилась на него из-за того, что он неправильно заказал ей кофе, я спросил его, почему он хочет работать в «Кармайкл». Он сказал мне, что его молодая жена проходит курс химиотерапии и ни на одной другой работе, которую он смог найти, ему не предлагали полную медицинскую страховку.

Эрика, Джошуа, Мэтт. Они все застряли на своих рабочих местах.

Поэтому я останусь на своем.

— Броуди? — Раздался стук в дверь, и я отвернулся от окна, когда Лэни, моя вторая ассистентка, вошла в комнату со стопкой бумаг в руках. — Гость пришёл на два часа раньше. Хотите, я провожу его в конференц-зал, чтобы он подождал? Или вы хотели бы начать пораньше?

— Я готов. Пригласи его войти. И давай посмотрим, сможем ли мы перенести или отменить мою последнюю встречу. Я бы хотел вернуться домой до наступления темноты.

— Конечно. — Она улыбнулась шире, чем обычно. Наверное, потому, что сегодня утром я сказал ей, что собираюсь стать отцом. С тех пор она стала особенно улыбчивой.

Я не был близок с Лэни так, как с Кларой. Она жила в Вегасе, поэтому мы виделись не так часто. Я никогда не считал ее своим близким другом, но она была приятной женщиной и прекрасным сотрудником. У нее было двое маленьких детей, которые посещали наш детский сад для сотрудников.

Оставшиеся встречи прошли быстро, и я смог вылететь из Вегаса на час раньше, чем планировал. Когда колеса самолета коснулись земли в знак приветствия, я вздохнул и развязал галстук.

Я полностью снял его вместе с курткой, когда припарковался в гараже дома. Готовый к ужину и долгой ночи, посвященной поклонению телу Арии, я открыл дверь и услышал грохот.

— Ария. — Я побежал к источнику шума.

Еще один грохот.

— Черт.

— Ария! — Порыв холодного воздуха ударил в меня, когда я завернул за угол и бросился к ее спальне.

Двери патио были открыты. За ними в лучах мартовского вечернего солнца мерцал бассейн. Закаты были прекрасны, и два дня назад Ария настояла на том, чтобы сидеть у бассейна, закутавшись в свитер и шерстяные носки, и смотреть красочное шоу.

В ее комнате было холодно и пусто. Я проверил ванную, где оставил ее утром, но там было темно. Из коридора донесся еще один грохот, и я побежал в соседнюю комнату.

И вот она стояла посреди беспорядка. Коробки были разбросаны по полу. Один из ящиков был вскрыт молотком и монтировкой, которые она сжимала в руках. Бумажная начинка ящика разлетелась по всей комнате.

— Что происходит?

Ария развернулась, рука с молотком была готова к удару.

— Не подкрадывайся ко мне.

— Я звал тебя. — Я вошел в комнату, когда она опустила руку. Но выражение ярости на ее лице не исчезло.

— Ты заказал доставку? — Она указала инструментом на ящик, где мягкий деревянный край колыбели выглядывал из-под упаковочных бумажных соломинок.

— Да.

— А что в этом? — Она посмотрела на ящик в углу.

— Кресло-качалка.

Ноздри Арии раздулись.

— Ты не подумал, что я захочу внести свой вклад?

— Нет. — Дерьмо. — Я подумал, что если они тебе не понравятся, мы могли бы отправить их обратно и купить что-нибудь другое.

— Когда ты их заказал?

— Несколько месяцев назад. Они оба сделаны на заказ, и я знал, что на это потребуется время.

Она скрестила руки на груди, крепче сжимая оба инструмента.

— А что насчет няни? Я пришла домой с работы, а Рон провожал свою лучшую кандидатку. Он хотел убедиться, что я смогу встретиться с ней, прежде чем он даст тебе окончательную рекомендацию.

У меня внутри все оборвалось. Дело было не в колыбели или кресле-качалке. Дело было в няне.

— Это просто идея.

— Няня? Ты думаешь, я хочу няню?

— Ну… да.