Все ошалело уставились на неё, а она лишь небрежно повела плечиком и обратилась к Лин. Родители всё поймут рано или поздно.

– Этого бы вообще не случилось, если бы ты научил своего сына подчиняться! – прошипела королева.

– О, не беспокойтесь, я с ним поговорю, – заверил Зол, едва сдерживаясь от гнева. – И помяните моё слово – мы первые найдём противоядие. Как я уже сказал, моя команда разбирается сейчас в первом ингредиенте, чтобы понять состав зелья.

Эва вздохнула. Ну как все эти взрослые не понимают, что своими скучными разговорами они заставляют Лин скучать? Нет, так дело не пойдёт.

– Итак, когда я должна открыть приём? – поинтересовалась Эва звонким голоском.

Все глаза обратились к ней.

– Я должна сделать важное заявление. Будет большое интервью на телевидении. Пусть его транслируют по всей стране. Ах да, и вызовите фотографа для официального портрета. Я хочу представить Лин всему свету!

Мы с дедушкой сидели рядом в трамвае, на котором возвращались домой. Поскольку мы не присоединились к Охоте, нас быстро выпроводили из Дворца во двор замка на вершине Кингстауна. Концерт отменили, и замок давно опустел. В итоге я решила, что между замком и Дворцом есть какой-то секретный переход.

Несмотря на отказ упрямого деда участвовать в Охоте, я только и могла перебирать в мыслях всё, что помнила о приворотных зельях. Вокруг крутилось великое множество небылиц – и участникам будет очень трудно отделить правду от лжи. Но хотя их запретили ещё до его рождения, я не сомневалась, что где-то в нашей лавке обязательно найдутся подсказки для оригинального рецепта. И кто знает – может, даже и весь рецепт завалялся где-то между ветхих страниц великого множества старинных гримуаров, покрывавшихся пылью на полках в лавке Кеми? То есть теперь мы такие гримуары называем книгами зелий. Это мог бы оказаться тот самый единственный шанс, которого так ждут Кеми, – шанс восстановить доброе имя традиционных алхимиков, смешавших когда-то первое зелье. А если вместе с тем нам бы досталось немного славы – что в этом плохого?

Я попыталась снова спросить про Охоту, но дедушка отмахнулся и велел мне заткнуться, пробурчав что-то про «королевский произвол».

– Вообразили, будто могут в любой момент притащить меня во Дворец, даже не извинившись за грубость. А у меня пропали целых три зелья. Придётся начинать снова. Могу поспорить, что они не собираются компенсировать нам убытки.

– Дедушка, но ведь это принцесса. Конечно, для них она важнее твоего зелья. Это из-за Эмилии ты не захотел быть участником?

– Меня не пугают несостоявшиеся претендентки на трон.

– Но тогда в чём дело?

Он сердито фыркнул и укрылся за старой газетой, забытой кем-то на сиденье. Я сдалась: мы уже подъезжали к нашей остановке на Кеми-стрит.

Наш дом находился во дворе за лавкой. Мы прошли через передние двери и оказались на узкой дорожке, загромождённой выставленными для уборщиков переполненными мусорными баками. Мы сразу отправились на кухню, где мама накладывала в тарелку рассыпчатый рис со свиным жарким для Молли. Папа стоял возле раковины, скрестив руки на груди и не спуская глаз с задней двери.

– Вернулись! – воскликнула Молли. Она вскочила со своего места и обняла меня за пояс.

Дедушка шёл за мной с нарочитой неспешностью, как будто это не ему предложили участвовать в Дикой Охоте. Игнорируя любопытные взгляды остальных, он ушёл к себе в мастерскую и плотно прикрыл дверь. Моих родителей это не очень смутило – они привыкли к его упрямству, к тому же надеялись получить информацию от меня.

– Мама Сары сразу отправила меня домой, как только стало известно, что концерт отменили, – сказала Молли. – Я не понимаю – почему принцесса не захотела провести приём в свою честь?

– Мне жаль, Молс, я знаю, как ты ждала этот концерт. – Я погладила сестру по волосам. – Но я знаю и то, почему принцесса отменила приём. Из-за этого нас с дедушкой вызвали во Дворец.

Вот теперь я точно привлекла их внимание. Я села рядом с Молли и выложила им всю историю. В какой-то момент мама поставила передо мной полную тарелку, и я набросилась на еду.

Когда я закончила, все долго молчали. Молли первая нарушила тишину.

– Но принцесса Эвелин не пострадала?

– Конечно нет. Просто нам придётся постараться, чтобы её спасти. – Я улыбалась, но понимала, что меня выдаёт мой взгляд.

– Молли, – мама тоже это заметила, – сегодня был трудный день. Не пора ложиться спать?

– Но я хочу знать, как Сэм собирается спасать принцессу Эвелин!

– Она расскажет тебе утром.

Сердито охая, Молли потащилась наверх, к себе в комнату.

– Так что с принцессой на самом деле? – спросила мама.

– Странно, – я пожала плечами, – но на вид она в порядке. Но представь себе: она влюбилась в себя… и это равновесие может моментально рухнуть, и её родные напуганы. Но это не всё. Нас вдобавок удостоила визита Эмилия Тот.

– Сестра короля в изгнании? – насторожился папа. – Во имя дракона, как она прошла через дворцовую охрану?

Я снова пожала плечами:

– Рог Одина Вызвал всех официально зарегистрированных алхимиков Новы, даже тех, кого изгнала королевская семья. Наверное, он не получал сообщения о том, что она в опале. Так что у короля не было выбора, – и я невольно вздрогнула. – Она показалась мне… ненастоящей. Кем нужно быть, чтобы сотворить такое с собой? – Только опыты с самыми тёмными зельями обладают способностью превратить человека в то, чем стала Эмилия.

– Тем, кого смертельно оскорбили, – веско сказал отец.

– А что сказал дедушка? – поинтересовалась мама.

Я ужасно не хотела признаваться. Но от любой попытки врать я покрываюсь красными пятнами, и сейчас я уже чувствовала, как пощипывает кожу на щеках.

– Сэм… – мама взяла меня за руки. Я вздохнула:

– Он не захотел ничего делать. Он не желает иметь ничего общего с Дикой Охотой и не станет участвовать.

Мама убрала руки и переглянулась с папой. Они наверняка имели свой тайный язык жестов, как все давно женатые люди, но я знала их достаточно, чтобы разгадать смысл этих переглядываний:

– Но почему? Не понимаю. Почему дедушка так настроен против Охоты, ведь она даёт нам шанс вернуть себе уважение всего света? Или по крайней мере привлечь внимание к нашему бизнесу! Мы бы действительно могли восстановить лавку!

– Если твой дедушка сказал нет, значит, у него была причина, – сказал папа.

– Да ещё Эмилия Тот? Это же кошмар наяву. Я вовсе не желаю, чтобы ты крутилась рядом с ней, – добавила мама.

– Значит, мне остаётся предоставить принцессе окончательно сойти с ума, даже если у меня есть шанс её исцелить?

– Её исцелит кто-то другой, детка.

– Но я могу ей помочь! Вы же сами твердите, какой у меня сильный дар, а теперь, когда появилась возможность его использовать, запрещаете это делать! – Я всё-таки покраснела. Всё, о чём я могла сейчас думать, была гнетущая тишина в лавке. Ряды пустых склянок на полках, которые так и не будут заполнены. Годы жалких попыток отложить каждый медяк, только чтобы Молли и я получили образование. Дедушка учит меня гордиться тем, что я Кеми, но чем мне гордиться? И вот, когда нам подвернулся шанс, мы просто его отбрасываем. Как типично! – Пойду я лучше к себе.

– Сэм… – попыталась окликнуть меня мама, но я уже топала наверх. В глазах стояли слёзы.

Я рухнула на кровать. Я не понимала, отчего мои родные так упрямы.

Имелась ещё одна семья, которая, насколько я знаю, поступила бы так же. Я подтащила к себе ноутбук и положила поверх одеяла. Едва я вошла в сеть, в видеочате появилась Анита, вся красная от волнения. Тёмные волосы она собрала в хвост, а на плечах я разглядела лямки рюкзака.

– Сэм, я жду тебя весь вечер, где ты застряла? Папа сказал, что видел тебя во Дворце! У нас совсем мало времени, чтобы…