Всё это я в подробностях описала Аните. Арджун подслушал наше шушуканье и выдал, закатив глаза:

– Спорим, он искал зелье, чтобы стырить его для своей лабы в ЗА!

Возможно, Арджун был прав, но что-то промелькнувшее во взгляде Зейна вызывало у меня стыд за пятно на репутации Кеми. Как будто он и правда ожидал чего-то великого, а я облажалась.

И сейчас при виде Зейна я сразу вспомнила тот день. У него были всё такие же небесно-синие глаза и тёмные волосы, соперничавшие по цвету с чёрным смокингом. Они выделяли его из толпы. Обычно крутые ребята щеголяют золотистыми локонами – тщетная попытка во всём подражать принцессе. Но Зейн был так крут, что ему не требовалось походить на кого-то другого. Вот у меня волосы тоже тёмные почти до черноты, но крутой меня никто не назовёт. Это наследство по линии Кеми: чёткий след Востока, который не под силу перебороть блондинистым генам Новы. Иногда у меня возникало желание покрасить волосы, но цена такой перемены была слишком высока.

В дополнение к курсам учеников в корпорации «ЗороАстер» Зейн учился на факультете Синтеза и Зелий в университете Кингстауна. Не то чтобы я за ним следила. Просто знала, потому что меня саму интересовал только этот факультет… хотя мне всё равно предстояло работать в дедушкиной лавке после того, как я окончу школу.

Несмотря на предполагаемое наследственное неприятие синтетических веществ, иногда я мечтала о том, как здорово было бы работать в современной лаборатории, где есть любое оборудование и ингредиенты, и никогда больше не думать о деньгах. Дар Кеми – бесценное наследие, или был таким лет сто назад, когда работа с натуральными ингредиентами не имела альтернатив.

Дед называл синтетику пародией и мерзостью. Я бы так не сказала. Но я знала: никто из Кеми не осквернится работой с искусственными веществами, пока он жив. И я старалась запрятать дерзкие мечты в самый потаённый уголок души, испугавшись того, что одного взгляда на Зейна будет достаточно, чтобы изменить семейной традиции.

Гнев, источаемый королевой-матерью, можно было пощупать руками – такой густой, что он обволакивал меня и душил, как тёплое одеяло летней ночью. Я даже представить не могла, каково сейчас Золу или Зейну, на которых лазерный луч этого смертоносного гнева был направлен в первую очередь.

– Мы уже вычеркнули Зейна из подозреваемых, – возразил король. – Он добровольно согласился пройти тест с сывороткой правды.

– И всё же я не хочу, чтобы он оставался во Дворце! – настаивала королева-мать.

– Мама, возвращайся к себе. Это не твоё дело.

Я с трудом поверила в то, что король обращается к матери в таком тоне. Королева-мать крайне редко показывалась на публике, и мне стало интересно: она сама так решила или решение приняли за неё? Королева-мать нахмурилась ещё сильнее, однако все возражения свелись к одному невнятному:

– Пфф!

Я обернулась, чтобы взглянуть на принцессу. Она оставалась такой неподвижной, что походила на восковую фигуру, безжизненную и бледную. «Что с тобой случилось, принцесса?»

Мне в руку упёрся костлявый палец, и я подскочила, как от удара током. «Королева-мать коснулась меня!» Я ничего не знала об этикете – мне даже в голову не могло прийти, что я когда-нибудь встречусь лично с кем-то из королевской семьи – и неуклюже изобразила наполовину книксен, наполовину поклон, наверняка не подходивший для выражения должной степени почтительности. Однако королева-мать то ли не заметила ничего, то ли была слишком воспитанна, чтобы обратить внимание. Она спросила:

– Остейнс, это ведь твоя внучка?

– Да, миледи, – склонил голову дед.

– Она красивая. И какая высокая! Наверняка это не твои гены, – её губы так глубоко прятались в морщинах на лице, что я не сразу увидела, что она улыбается. Королева-мать наклонилась к деду и доверительно сообщила: – Я рада, что ты здесь. Кеми никогда нас не подводили.

Я затаила дыхание, испугавшись, что дедушка сейчас взорвётся. Но вместо этого он просто сказал:

– Ваше величество, – и скованно поклонился. Королева-мать кивнула мне на прощанье и вышла из комнаты через стену.

А у меня всё ещё щипало руку в том месте, где она ко мне прикоснулась.

Принцесса пошевелилась, привлекая к себе внимание. Казалось, что я просто не могла отвести от неё взгляд надолго – так притягателен её образ. Затем, так мимолётно, что я едва смогла это заметить, она перевела взгляд на зеркало. Она посмотрела на себя, прежде чем снова опустить глаза. Провела руками по губам и по шее, кокетливо потупив взор. А потом снова подняла глаза.

Улыбнулась.

Она явно флиртовала с зеркалом, и в этот миг мне открылась правда.

– Она влюблена сама в себя, – вырвалось у меня еле слышно, и я поспешила зажать руками рот.

– Что?! – прошипел Зол.

Внезапно все принялись вытягивать шеи, чтобы лучше видеть. Не оставалось сомнений, что моя догадка верна, хотя меня и оттеснили в сторону. Принцесса встала и теперь стояла перед зеркалом, улыбаясь и болтая со своим отражением. Она совершенно не походила на больную. Напротив, у неё был вполне цветущий вид.

Ренел прокашлялся, чтобы привлечь к себе внимание присутствовавших.

– Да, да, молодец, Кеми, – он глянул на меня. – Принцесса Эвелин отравлена приворотным зельем, и мы считаем, что она смешала его своей рукой.

Невероятно. Приворотные зелья опасны – не говоря уже о том, что незаконны. Исходный рецепт был уничтожен согласно королевскому указу больше сотни лет назад. Любой, кто пытался составить новый рецепт в своей личной книге зелий, попадал под колпак королевской тайной полиции. Арджун считал, что такая безраздельная власть пугает и подавляет граждан, но, по крайней мере, она сохраняла их в безопасности – судя по всему, кроме нашей принцессы. Я была шокирована. Никогда не думала, что королевская семья способна составлять зелья. Ведь их Талант настолько силён, что можно лишь догадываться, как он мог повлиять на ингредиенты.

– Внимание! Внимание! – Ренел хлопнул в ладоши. Но поскольку никто его не слушал, он прикоснулся жезлом к стене, и окно в комнату принцессы потемнело.

– Она не выглядит как человек, чья жизнь находится под угрозой, – сказал кто-то незнакомый.

– Значит, вы ничего не понимаете в королевском семействе и вам не место среди участников Охоты, – отчеканил король. – Мы посвящаем свои жизни тому, чтобы сохранять упорядоченным поток волшебства. Если рассудок Эвелин окажется повреждённым…

– Она поставит на колени весь Кингстаун, – произнёс мой дедушка. – И снова подвергнет угрозе нас всех, – добавил он, но так тихо, что расслышала только я.

Король не ответил. Его молчание было слишком красноречиво.

– Теперь вы понимаете серьёзность ситуации, – снова вступил Ренел. – Пока у наших врачей достаточно средств, чтобы держать принцессу в стабильном состоянии. Но всё может измениться. И насколько быстро мы её спасём, зависит от вас. Поскольку последняя Дикая Охота происходила почти шестьдесят пять лет назад, я должен напомнить о её нерушимых правилах. Эти правила не составлены королевской семьёй: это требование самой Охоты.

Первое: участвовать в Дикой Охоте имеют право только те, кто был Вызван Рогом Одина. Первый из участников или его ученик, составивший зелье, от которого Рог станет золотым, объявляется победителем. В случае если зелье не действует, Рог останется чёрным.

Второе: вы выбраны участниками Охоты, но вам и самим предстоит сделать выбор. У вас есть двадцать четыре часа, чтобы ответить на Вызов и вписать своё имя. С этого момента вы устанавливаете связь с Охотой. В свою очередь, вы получаете королевский допуск к Дикой Охоте, дающий доступ к любым необходимым ингредиентам.