Шаги заключенного за моей спиной были едва различимы. Кроме того, что сам он двигался очень осторожно, мягкий мох приглушал любые звуки. С главной тропинки мы скоро свернули, потому что безопасный путь лежал через предгорья. Десяток верст спустя я остановилась, высматривая место, где можно было разбить лагерь.

– Я думал, мы будем идти до самой темноты, – впервые за несколько часов Плут заговорил со мной.

– Дальше на два десятка верст тянется пустошь. Там периодически происходят прорывы. И, поверь, ты не хочешь спать в месте, где ночью тебя может кто-нибудь сожрать.

Плут тут же сел на близлежащий камень, словно его не волновали ни чудовища, ни тот факт, что через несколько дней я передам его в руки правосудия. Что до меня, то я снова осмотрелась, выискивая знакомые ориентиры. В прошлые разы мне показалось, что в мертвом лесу время и расстояние не всегда совпадают. Сейчас я полностью в этом убедилась. На это место я каждый раз приходила через разные промежутки времени. Сегодня вот совсем рано – до заката оставалось еще часа три.

Пока я разжигала костер, Плут задумчиво смотрел на меня. Судя по всему, снова пытался понять, почему я не воспользовалась магией.

– А знаешь, Дея, что я думаю по этому поводу?

– Не знаю и знать не хочу, – ответила резко, даже не поворачиваясь в его сторону.

– Уверен, ты просто пытаешься быть нормальной. Считаешь, что если не будешь пользоваться магией, то люди перестанут относиться к тебе настороженно и обходить стороной. Не перестанут.

В его тоне появилась жесткость, которой я не слышала до этого, и мой взгляд невольно метнулся к закутанной в плащ фигуре. Я хотела возразить, но Плут продолжил:

– Люди в массе своей глупы, озлоблены и склонны к предрассудкам. Ты можешь жить как они, можешь даже считать себя одной из них, но стоит тебе хоть раз применить магию… пых.

Он сделал характерный жест, изображая конец всему.

– Возможно, ты и прав, но не твой ли хозяин виноват в таком отношении людей к магам? – я прищурилась, всматриваясь в черноту его капюшона и пытаясь отыскать глаза. – Гай Морок сотворил это! С помощью своей магии – черной, злой и смертоносной. Как еще им к нам относиться?

Я обвела руками лес, обступающий нас со всех сторон. Тихий, зловещий и под завязку напитанный чужеродной магией. Меня ужасно злило, что Плут прав: обычные люди действительно нас ненавидели. Даже такие, как Миодраг, который постоянно пользовался нашими услугами. Но кое в чем он ошибался – я не пыталась быть нормальной, просто… иногда уставала от постоянных косых взглядов и перешептываний за спиной.

Следующий час прошел в молчании. Серое небо постепенно становилось черным, а деревья в оранжевых бликах костра казались еще более уродливыми. Плут подбросил в огонь веточку и внезапно спросил веселым голосом:

– Не хочешь развлечься?

Я настороженно взглянула на него.

– Чем?

– Ну а чем, по-твоему, могут развлечься мужчина и женщина, у которых нет никаких обязательств?

В мгновение ока я оказалась рядом с ним и одним ударом повалила на землю. На этот раз не стала использовать магическую удавку, а, запрыгнув на него сверху, вцепилась в его шею руками. Я быстрее сама прибью этого гада, чем довезу его до Душева. Капюшон снова свалился, и меня прожег насмешливый взгляд. Ему было смешно?! Я сжала руки чуть сильнее.

– Не думал, что у тебя такие интересные вкусы в постели, Дея, – сиплым голосом выдавил Плут, а потом начал тянуться ко мне.

Даже в магических ограничителях заключенный оказался невероятно силен, и мне пришлось чуть ослабить хватку, чтобы не сломать ему гортань. Он остановился, только когда его лицо оказалось напротив моего. Резко очерченные губы исказила кривая улыбка, и он прошептал:

– Это все равно случится.

– Какого дьявола ты несёшь?

Я отшвырнула его от себя и вскочила на ноги. Плут откашлялся, а потом приподнялся на локтях и с усмешкой посмотрел на меня. Его чуть длинноватые волосы спутались, поэтому мне был виден только один глаз с хитрым прищуром.

– Мне просто нравится тебя дразнить. Ты такая строгая, Дея, и очень остро реагируешь на совершенно невинные намеки. У тебя вообще были мужчины? – он вопросительно махнул подбородком.

– Если хочешь предложить себя, то спешу разочаровать: ты не мужчина, ты – преступник.

Я сплюнула на землю рядом с ним и, не дожидаясь ответа, пошла к костру. До самой ночи меня терзала злость – нужно было взять себя в руки и не отвечать на подначивания Плута. Но я совершенно не привыкла, чтобы заключенные так вели себя. Обычно люди обещали деньги, угрожали, пытались разжалобить, а самые отчаянные – напасть. Но никто и никогда не вел себя так, словно это была обычная поездка. Такое странное поведение заключенного изрядно нервировало.

Ближе к ночи я достала из сумки кусок хлеба и бросила его Плуту. Следом полетела фляга с вином, разбавленным водой. Мужчина ловко перехватил и то, и другое и благодарно кивнул. Некоторое время я молча наблюдала, как он отщипывает куски хлеба изящными длинными пальцами и аккуратно кладет в рот. Он точно не был обычным преступником, коих пруд пруди в Мракии.

– Через пять минут ложимся спать, – бросила, отводя от него взгляд. – Можешь отлучиться в лес, только далеко не отходи – сработают браслеты.

Магбраслеты заключенного настраивали на ауру сопровождающего. Некоторые считали, что смогут сопротивляться воздействию, но оказывались неприятно удивлены. Когда приходили в сознание, разумеется. Плут молча дожевал хлеб, отлучился буквально на пару минут, а вернувшись, сразу лег у камня. Я достала из сумки тонкое покрывало и бросила его на землю: хоть какое-то, но тепло.

Сон сморил меня практически сразу. Эта способность – быстро засыпать и не видеть снов – осваивалась наёмниками Гильдии одной из первых. Потому что ничто так не восстанавливает силы, как обычный здоровый сон. Вот только в этот раз что-то пошло не так. Твердая холодная поверхность, которую я чувствовала спиной, точно не могла быть землей, укрытой покрывалом. Я распахнула глаза, но кругом было темно и стоял такой густой туман, что мне не удалось бы рассмотреть и кончик собственного носа.

Внезапно рядом мелькнула какая-то тень, и мое сердце забилось быстрее. Я попыталась приподняться, но поняла, что не могу пошевелиться – все тело было сковано какими-то невидимыми путами. Они ощущались на запястьях, шее и лодыжках прохладными жгутами. Сама я, судя по всему, лежала на некоем подобии жертвенного камня. Тень становилась все ближе, пока я наконец не расслышала мягкий шепот.

– Ты зашла на мою территорию, Дея.

Тень метнулась сначала к одному уху, а потом в мгновение ока оказалась у другого. При этом моей руки коснулась шершавая ткань плаща.

– Бесстрашная? – тень прошептала в самое ухо, а я по-прежнему не могла даже повернуть голову, чтобы посмотреть. – Или глупая?

Я ощутила, как пальцы тени легко касаются моих волос, и в следующую секунду проснулась. Резко села, хватаясь рукой сначала за запястье, потом за шею. Ничего. Взгляд тут же метнулся в сторону заключенного, который мирно посапывал, свернувшись клубком у камня. Когда дыхание выровнялось, я вытерла с висков холодный пот и уткнулась лицом в колени. Кто это был? Гай Морок? Он знает, что мы здесь и решил предупредить меня? Я с силой потерла тыльную сторону ладони, потому что до сих пор ощущала на коже касание плаща. Все было таким реальным. Или, возможно, я просто отвыкла от снов и теперь пытаюсь разглядеть опасность там, где ее нет?

В любом случае уснуть у меня больше не получилось. Пару часов до рассвета я скоротала, бездумно глядя в дебри мертвого леса. Плут за всю ночь ни разу не проснулся и даже почти не шевелился. В очередной раз я подивилась его самообладанию, а потом подошла и небрежно пнула носком сапога.

– Вставай, нам пора.

Мы быстро умылись, запили еще мягкий хлеб горячим чаем и двинулись в путь. Плут сегодня был на удивление молчалив, и я даже пару раз оглядывалась через плечо, чтобы проверить – идет ли он следом. Но главной странностью был даже не мой молчаливый спутник, а пустошь. Еще ни разу мне не удавалось пройти ее без боя. То тут, то там случались прорывы материи: чудовища будто чувствовали, что кто-то идет совсем рядом, по эту сторону стены, и нападали. Но сейчас пустошь была подозрительно тиха и безмолвна.