Бревна — сорок телег или сто двадцать штук

Камень любого размера — еще двадцать телег

Кирпича — семь телег (но тут еще надо было поговорить с Отлей, есть ли у нас такие возможности!)

Двадцать заживляющих вытяжек от Торна (тут Кирот был непреклонен, утверждая, что у нашего травника есть достаточные возможности для производства настоек и вытяжек)

Сотню листов бумаги (но это даже не половина телеги)

Свежей речной рыбы — две телеги.

И на том Рассвет не мог больше ничего поставить Полянам. Зато в ответ мы получали приличное количество товаров, необходимых нам куда больше!

Кожи — телегу или около тысячи локтей материала

Хлопка в мешках — две телеги, что составляло по заверениям Томтона не меньше двухсот килограммов продукта!

Льна в мешках — тоже две телеги.

Овощей — две телеги

Сахара и соли — по одному мешку.

Поначалу мне показалось, что размер не слишком честный — мы возили шестьдесят семь телег или почти две сотни за три недели, тогда как получали гораздо меньше — десять за неделю или тридцать за три. То есть, в семь раз меньше по объему.

Но зато было неоспоримое преимущество — мы могли заняться теплой одеждой, которая уже нужна жителям. Мы получали овощи, что повышало качество и разнообразие еды — и уж точно не могло не сказаться на стряпне Мати и ее помощниц, которых к этому времени уж точно стало больше двух десятков, раскиданных по селениям.

— Металла за такой объем мы отпустить уже не сможем, — проговорил Томтон. — Если бы вы смогли дать еще телег двадцать бревен, тогда взамен мы бы вам отправили телегу металла. Никак иначе.

Я собрался спорить — металл нам тоже нужен, ведь лес нельзя валить без инструмента. А если металл иссякнет, инструмент сломается рано или поздно — о результативной торговле и вовсе говорить не придется, ведь мы останемся без дерева и камня сами!

Но Кирот едва заметно покачал головой, показывая, что мне спорить явно никакого смысла нет. Сейчас не время.

Своими переговорами с торговцами из Полян он и так прилично помог, ведь обмен условной пачки бумаги на лишнюю телегу овощей и мешок соли еженедельно — отличное дополнение к уже имеющимся условиям.

А чтобы показать, что бумага у нас действительно есть, мы послали на производство, откуда нам принесли большой лист желтоватой и не очень ровной бумаги — но достаточно удобной для того, чтобы на ней можно было писать.

Бравион вытащил из-за пазухи походное перо, обернутое тряпицей, и замызганную стеклянную колбочку с чернилами, заткнутую пробкой. Так родилось первое торговое соглашение между Рассветом и Полянами. Подписались под ним три торговца, и один правитель. Подписи Неогона не предполагалось, зато сделали копию для Полян.

Мы пожали друг другу руки, условились начать перевозку через два дня, чтобы у всех было время на подготовку. С этим и разошлись.

— Разумеется, лучше всего обмен проводить в Бережке, — напомнил Кирот.

— В этом я не сомневался, — улыбнулся я, довольный результатом.

— Зато теперь ты можешь в своей тетради записать, что производит Бережок. Торговля для нас сродни производству. Если из дерева лесоруб производит бревно, а из бревна столяр производит, к примеру, стол, — торговец указал на тот, за которым и проводились переговоры, — то в этом случае торговец способен из денег или ненужных нам материалов произвести нужные. Используя другое селение. Знаешь, Бавлер, это и правда выгодная сделка. Но ты заметил, что я не позволил тебе затребовать металл сразу же.

— Конечно, заметил! — воскликнул я.

— Позволь им поторговать с нами недельку-другую. Если им понравится результат, металл запросим. Если не понравится, нам, прикажем остановить поставки. Им неоткуда брать дерево и кирпич, а бросить стройки не смогут. И потому им проще будет выделить нам телегу металла. Даже если это будет одна телега за две недели.

— А мы что же? — спросил я осторожно.

— Полагаю, что будем пробиваться к тем месторождениям, которые обнаружил для нас Левероп! Иначе — ничего хорошего не ждет нас! Соглашение торговое надо сохранить, — сказал Кирот. — Наш документ еще сыграет свою роль!

Я немного успокоился. Предстояло еще много дел и нельзя было тратить время на пустые споры. То ли дело — соглашения!

Политические и торговые связи, как я их себе представлял, дело важное. А после того, как Кирот пояснил мне некоторые особенности этого архиважного дела, стало очевидно, что Рассвет может торговать и делать это очень эффективно. Пусть и продавая базовые ресурсы.

Осталось решить наш спор с Вардо, который наотрез отказывался торговать. Он не мог препятствовать продаже бумаги и других материалов. Но мог нарушать сроки или самостоятельно забрать бумагу с производства, чем существенно подпортил бы нам репутацию.

— Не стоит переживать, Бавлер, — напоследок сказал Кирот. — Сытые и одетые люди к бунтам не склонны, кто бы ни старался их поднять против нас, — и ушел.

Почему-то его слова меня не только не успокоили, а скорее наоборот, заставили размышлять еще больше. Против нас — значит, торговец ставит себя в один уровень со мной! Как и Отля. Стало как-то тревожно.

Но нельзя же всех подозревать, учитывая, как лихо закрутились дела в последние пару недель. Вдруг я ощутил, что стало душно и поспешил, насколько мне позволяло мое состояние, выйти на улицу.

Холодный октябрьский, уже почти ноябрьский воздух, ворвался в легкие вместе с шумом, которым полнились улицы города. И даже тот факт, что новые двухэтажные дома стояли на окраине, с севера и запада относительно нового рынка Рассвета, не уменьшал количество людей.

Меня пронзило понимание тех, кто стремится покинуть город. Слишком шумный и большой в сравнении с простой деревней, где время течет иначе, размеренно и степенно.

— Бавлер! — крикнул Левероп, заметивший меня на улице. Через пару секунд он уже был снаружи. — Не забывайся, охрана тебе все равно нужна!

— Мне нужно пройтись, — прошептал я, чувствуя, как теряю привязанность к созданному мной месту. — Душно.

— На улице же морозняк, — мординец хрустнул корочкой льда в небольшой ямке посреди улицы. — Зима близится.

— Значит успели, — я выдохнул и заметил на дороге телегу, которая медленно катилась, точно везла что-то невероятно тяжелое. — Пойдем, посмотрим, что везут.

Дойти до путешественника оказалось несложно. А когда мы подобрались ближе, выяснилось, что это солдат — по толстой кожаной броне определить это было несложно.

— Чего везешь, служивый? — Левероп выступил вперед, частично прикрыв меня от недоверчивого солдата, что даже наклонился от мординца вбок.

— Подарок от Анарея. Для Бавлера и Рассвета, — он указал на телегу позади себя. — Посмотрите сами. Я уже три дня в пути, вон, лошадь еле дышит!

Левероп осторожно обошел телегу, пока вокруг нас собирались люди, и кончиком меча приподнял полотнище, что закрывало груз.

— Здесь жернова! — крикнул он, что было сил.

Облегчение прошло сквозь меня от макушки до пят. Я ощутил холод улицы и услышал шум толпы. Как будто вернулся обратно.

— Ура! — как-то вяло выдал я, а потом, устыдившись самого себя, набрал побольше воздуха, насколько позволяли мои ребра, и крикнул: — УРА!

Приятные новости приходили все чаще и чаще, что не могло меня не радовать, несмотря на холод. Но прежде, чем заниматься торговлей профессионально, так сказать, следовало убедиться в том, что она вообще может вестись — то есть, узнать, есть ли у нас все, что мы собирались продавать.