— Если бы ты спросил про уровни моего отца, тогда он бы тебе все рассказал. Но вообще в Монастыре точно знают, с чего все началось. И Миолин мог бы знать, как правитель, — начал перебирать варианты Левероп. — Только Миолин мертв, а почему Мьелдон тебе ничего не рассказывает, я не могу понять. Ведь там, в Монастыре, все прекрасно знают.
— Вроде как у них часть хроник сгорела, — припомнил я. — Так мне сказали.
— М-м-м, — протянул Левероп. — О таком не знал.
— Может, у нас есть кто-то из дворян? Из твоих братьев по оружию? — предложил уточнить ему я.
— Вероятно. Мне спросить?
— Ты же будешь подбирать помощников себе, рано или поздно, — напомнил я.
— Уточню, что ж, — пожал плечами Левероп. — Интересно с тобой работать. Солнце встало не так давно, а у меня уже задач…
— Не очень и много.
Мы свернули на просеку Латона. Сперва я планировал заехать на стройку деревни Южной. Там должен был трудиться хоть кто-то. Люди, которые рубили лес, ушли далеко вперед. Но жизнь должна была кипеть и поблизости. Только вот я не заметил по пути ни одной телеги, которая шла бы в сторону вырубки или двигалась от нее, полная стволов деревьев.
Если поначалу меня это не слишком беспокоило — мог быть и перерыв, или ранние часы, или что-то еще, имеющее разумное объяснение, то потом, по мере приближения к будущей деревне Южной, я вспомнил свой сон, умирающего Латона и… стук костей, какой бывает…
— Бавлер! — окрикнул меня Левероп. — Здесь же должна быть деревня! Южная, вроде как. Но где все? — он немного опередил меня, вырвавшись на лошади вперед, а потом остановился, начав крутить головой по сторонам и одновременно с этим стараясь удержать лошадь.
— Да, это место для деревни Южной, — я смотрел на сваленные в кучу стволы деревьев, которые не изменились с прошлого моего визита сюда. — Но ведь я сюда направлял людей. Строительные бригады, которые и колодцы копать должны… Латон должен знать, что здесь происходит! Едем дальше.
Перепуганный увиденным, я не знал, о чем думать. Деревня не строилась, колодцы не копались, людей не было вовсе. Я не ждал, что увижу новый Валем, но предполагал, что хотя бы пара строений здесь окажется.
Обернувшись назад, я обратил внимание — вдалеке все еще виднелся Рассвет, который к югу завершался массивной мельницей, отстроенной, но лишенной до сих пор самого главного — камней, которые могли сыграть роль жерновов.
Пустота деревни вернула меня к главной проблеме — отсутствию людей на месте строительства. Толком ничего не было построено. И начато было тоже с трудом.
— Думаешь, это из-за того, что Латон запретил? — предположил Левероп. — Или другие причины?
— Сложно сказать, — я хотел было спрыгнуть с лошади, но понял, что если сделаю это, то снова в седло уже не влезу. — Я вижу, что работать начинали, смотри, щепки, начатые траншеи, что-то размечено. И все, больше ничего. У меня в тетради деревня Южная уже внесена, как источник бревен и всего, что из них можно сделать, однако… она и через две недели не сможет такой стать! — возмущенно закончил я.
— Тем не менее, она и есть такая, — добавил Левероп. — Потому что из просеки все, что рубится Латоном, все отправляется в другие твои селения. И неважно, живут здесь люди или нет. Может, им привычнее жить в палатках рядом с вырубкой. Они, я уверен, продвинулись очень далеко!
— Ладно, поехали, посмотрим, — я бросил еще один взгляд на пустырь, отчего меня передернуло — слишком уж явно он был похож на мой сон, такой же безжизненный и пустой. — И побыстрее.
Дунул ветер, стволы сосен дружно заскрипели, раскачиваясь кто во что горазд. Ощущение жути стало сильнее, так что лошадь я погнал вперед, не дожидаясь Леверопа. Однако дорога была неровной, колея — едва заметной. И оттого мординский телохранитель догнал меня.
— Ну ты и деру дал! — воскликнул он.
— Мне это место во сне привиделось, — пробурчал я. — Не верю снам, но слишком уж похоже выглядело, вот я и…
— Не нужно передо мной оправдываться, — продолжил Левероп, заставляя лошадь аккуратно обходить ямы и рытвины. — А вот Латону перед тобой, похоже, стоит оправдаться. Посмотри, разве здесь не должна быть ровная дорога, такая, чтобы по ней нормально проходили телеги?
— Должна быть, однако не должен Латон бегать по дороге и следить, в каком состоянии она находится, — ответил я.
— Тогда я тебя не понимаю, Бавлер, — вздохнул Левероп. — То ты нападаешь на Латона, то ты его защищаешь. Не знаю. Это вроде бы как все — его вотчина. Везде он работает.
— И так много, чего есть высказать этому человеку, — ответил я, вздохнув. — Не ожидал я от него такого. Вроде бы серьезным человеком показался. И смотри, сколько прошел. Сотни метров!
— Несколько километров, представляешь, — хмыкнул Левероп. — Может, ты не знаешь…
— Знаю-знаю, — убедительно ответил я. — Сам работал на вырубках.
— Мне рассказывали, что раньше ты самое активное участие принимал в стройках, в вырубках, чего-то изобретал. А теперь все — в большую политику влез, — шутя ответил мординец.
— Сейчас мне ситуация не позволяет, — я показал на свой бок. — После двух покушений очень сложно что-то делать. Хотя после первого… а, ладно, — я решил, что рассказывать про то, как пытался дать деру от трех убийц, не лучшее решение. Даже если собеседник — мой собственный телохранитель.
— Ну разве что. И что бы ты выбрал? Политику или лес валить?
— Сложно сказать. Если бы не было вокруг людей, которые указывали, что мне делать, я бы занимался чем угодно.
— Хороший ответ. Мне нравится, — Левероп хотел было подстегнуть свою лошадку, но посмотрел, что впереди грязь, едва ли не непролазная. — Надо бы поискать другой маршрут, тебе не кажется?
— Попробуем обойти.
Яма, наполненная водой и грязью, оказалась действительно непроходимой. Чтобы не пачкать лишний раз лошадей, пришлось взять назад и попытаться найти тропу. И это было совсем не то, чем я хотел заниматься, когда ехал к Латону.
— Получается, что если мы на лошадях не прошли, то телеги точно не пройдут. Уж тем более груженые! — злился я. — Да как…
Лошадь провалилась в землю почти по колено. Но благодаря этому я смог почти безболезненно слезть с седла, а лошадь выбралась из земли. Я взял ее под уздцы и повел рядом с собой.
— Если таким образом нам предстоит идти несколько километров, думаю, что на Латона ты точно будешь очень зол, — усмехнулся Левероп. — Мы же вечером вернемся в Рассвет? Ты мне обещал, что стряпня Мати будет у меня регулярно.
— Вернемся обязательно. Переговорим с Латоном и вернемся, — успокоил я его. — Только ближе к вечеру, скорее всего.
— Может, дорога перестанет быть похожа на реку грязи и все станет гораздо лучше. Кстати, в тех местах, где я побывал, есть несколько небольших рек, — добавил он как бы между делом.
— Ух ты! — удивился я, а потом сердито посмотрел на Леверопа. — Ты думаешь, что о таких вещах вчера не стоило говорить?
— Я хотел было, но… — он запнулся.
— Вот говори сейчас, — почти потребовал я. — Что это за реки?
— Сейчас чувствую, что охраняю настоящего правителя, — посмеялся Левероп. — Нет, я считаю тебя очень серьезным и здравым правителем, конечно же, но в такой ситуации, как у тебя сейчас… Ладно. Реки. Три реки. Ни одна и близко не похожа на Нируду. Не думаю, что они будут нам важны или даже отчасти полезны, так что твой интерес угаснет еще до того, как мы доберемся до Латона.
— Не скажи! — я начал было спорить, сохраняя прежний агрессивный тон, но потом решил — не стоит так говорить с тем, кто тебя охраняет. И предпочел рассказать о том, что за мысли были у меня в голове относительно Нируды и безопасности Рассвета в целом.
Суть заключалась в том, что раз уж мы отвели рукав от Нируды для того, чтобы охватить крепость — форт, что охраняет Валем, то при должном углублении и расширении этого канала в будущем, его можно было бы превратить в приличных размеров речку, которая пойдет дальше на юг. Причем сделать так, чтобы эта речка раздваивалась, обходя Рассвет с двух сторон, защищая его от нападения с востока и запада, а также с севера. Основное направление развития города я видел на юг.
