— А что делать, блять? — развел руками Степан. — Пусть каждый берет, что хочет? Они сами же тогда и передерутся нахуй! Поэтому, чувак, мы все собираем, а потом честно… еб ты… распре… распределяем! И нам и этим.

Фёдор понимающе покивал.

— Только мы еще и делом заняты, — продолжал Степан. — Организуем тут все охуенно, защищаем порядок, а эти… распиз… рас… блять… распиздяйничают! Нихуя вообще не делают ни для кого! Вот что я считаю несправедливым! — Он раздраженно хлопнул по столу, и некоторые в зале обернулись на него.

— Тебе жалко что ли? — спросила Марго. — Они столько пива не пьют, сколько ты, и рабынь за жопы не лапают.

— Может, пусть жратву отрабатывают как-то? — не унимался Степан. — Вон те бунтари в качестве рабов намного полезнее. Делают самую… блять… грязную работу, мусор выносят, сортиры чистят…

Дверь распахнулась, ударив по колокольчику, и в кафе быстрым шагом зашел Тимур.

— Наконец-то… — вздохнула Марго, и подвинулась, уступая больше места соратнику.

— Где Артём? — спросил Тимур, усаживаясь за стол и пристраивая рядом катану. — Еще не вернулся?

Марго покачала головой.

— Он пошел за судьями и этими… медиками… и куда-то пропал, — с озабоченным видом рассказал Тимур. — Как думаешь, куда они девают раненых?

— Хм… — задумалась Марго. — Может оказывают им первую помощь?

— А потом?

— Мне кажется, если жизни ничего не угрожает, то возвращают в игру, — предположила Марго.

— Может быть… может быть… — нахмурился Тимур, а потом окинул взглядом зал. — Эй, Восьмая!

Проходившая по залу Юля обернулась и замерла с испуганным видом.

— Д-да? — отозвалась она дрогнувшим голосом. — В-вы… Что вы будете?.. П-пиво?

Тимур смотрел ей в глаза: — Нет, я не пью. Давай лучше колу. Есть без сахара?

Юля нервно покивала.

— Хорошо, — сказал Тимур. — Колу со льдом и какой-нибудь тортик.

— Пфффф! — фыркнул Степан. — Не знай я тебя, решил бы, что ты баба…

— А если мужик, то тебя спрашивать должен?.. — буркнул Тимур.

— Есть к-клубничный… с нежным суфле, — сказала Юля, покосившись на Степана. — Пока еще достаточно свежий.

— Тащи, — кивнул Тимур и повернулся к Марго. — Как у нас вербовка? Много записалось?

— Всего 39 человек, включая женщин.

— Меньше половины? — поднял бровь Тимур.

— Ну вместе с нами выходит 44. И не забывай, что пятеро — трупы, а еще шесть — рабы, — напомнила Марго.

— И один тяжело-раненый, — добавил Тимур.

— Тарас? — уточнила Марго. — Он ведь учтен в записавшихся… Хм… Но теперь он раб… Перенесу его. — Марго стала что-то исправлять в своей бумажной таблице. — Господи, благослови Excel…

— И сколько выходит непримкнувших? — спросил Тимур.

— Мы насчитали 31.

— Хм… — нахмурился Тимур.

— Это значит… — задумалась Марго. — …что еще 14 вообще неизвестно где.

— Так ебанутая же сбежала… — стал загибать пальцы Степан. — Тот парень сбежал… Хм… Кто еще?..

— И еще 12 человек ты недосчитался, — подвела итог Марго.

— И мы не знаем, чем они вооружаются и что делают, — покивал Тимур. — А тут пизданутые найдутся… И ночной убийца где-то среди участников. Вот почему важно хорошо организовать и вооружить патрули.

— И для босса охрана важна, — согласилась Марго, посмотрев на Артура и пьющих вино телохранителей. — Какого хера они до сих пор здесь?

— Насчет оружия… — подал голос Степан. — Мы обчистили уже полгорода и собрали всякие палки, ножи, топоры, биты… ну и… монтировки, куски труб, лопаты всякие… прочую хуйню… а также нашли пару средневековых мечей, саблю и даже какое-то… копье?.. Эээ… Что еще?.. — почесал в затылке Степан. — Ну серпы еще, вилы… бля… крестьян вооружать… — засмеялся он.

— А как же бензопила? — напомнил Тимур.

— Совсем ёбу дал? — хрюкнул Степан. — Она ж тяжелая пиздец! Разве что детей пугать. И бензин впустую жечь…

— Главное, что кроме наших, остальные безоружны, — сказала Марго.

— Ну за некоторыми пришлось побегать с обысками, — сказал Степан. — Многие сдали все сами, а большинство вообще и не собирались вооружаться. Бомжи-пацифисты, еб ты… — усмехнулся он.

— Так, ребята… — Марго достала другую таблицу. — А сейчас нам надо еще разобраться, что нам делать с медицинской помощью и лекарствами, и как нам это делить с непримкнувшими.

— Нахуй бомжей! — воскликнул Степан. — Нихуя им не давать, кроме сухарей и воды! За все остальное пусть отсасывают, бля!

Подошла Юля и поставила на стол стакан колы со льдом и розовый тортик.

— Чего так долго? — возмутился Степан.

— Это не твой заказ даже… — буркнул Тимур и кивнул Юле. — Спасибо.

Юля бросила завистливый взгляд на тортик, и пошла в сторону кухни.

— Эй! Погоди! — остановил Юлю Степан и показал на стол. — Какого хрена тут пятно? Протри, бля!

Юля хотела что-то сказать, но промолчала, сходила за тряпкой и стала старательно протирать стол, стараясь держаться подальше от Степана. А он не отрываясь смотрел в декольте ее топика с кривой ухмылкой.

— Эти вот довыебывались… — сказал он. — Зато теперь пользу приносят и глаз радуют.

— Я ничего не вые… не делала! — возмутилась Юля. — Я не знаю, почему… меня… — покосилась она на Тимура.

— Ахахахаха! — заржал Степан, поглядев на Тимура. — А я знаю, Тим, почему ты ее выбрал! — Он повернулся к Юле. — Я скажу тебе… настоящую причину…

Юля жалобно смотрела на него.

— Сиськи! — воскликнул Степан и громко заржал.

— Оооох! — закатила глаза Марго: — Вы из-за женщин ни на чем сосредоточиться не можете!

Она встретилась взглядом с Юлей и смутилась, вспомнив, как сама не устояла перед ее грудью.

— Слышь, покажи сиськи, — попросил Степан.

— Эээ… — растерялась Юля. — М-может не надо? — Она смущенно оглянулась и увидела, что на нее смотрит весь зал.

— Не ной! — приказал Степан. — Ты видела девку, которую голой по улице водили? Может, ты хочешь сидеть голая в углу и есть из миски?

— Нет… нет… Простите… — жалобно взмолилась Юля.

— Ну ты ничего плохого не сделала, — благодушно сказал Тимур. — Поэтому я буду добрым хозяином. Если будешь послушной девочкой, то получишь тортик.

Юля с сомнением посмотрела на тортик.

— Покажи сиськи! — настаивал Степан. — Народ ждет.

Народ и правда начал подбадривать ее.

— Да! Давай! — крикнул кто-то.

— Не стесняйся! — раздался голос Фёдора.

Артур громко посмеивался.

Юля смущенно опустила взгляд, взялась дрожащими руками за свой топик и задрала его до шеи, выставив напоказ свои обнаженные груди с яркими торчащими сосками.

Раздались аплодисменты и улюлюканье.

— Вот это сисяндры! — восхитился Степан.

Юлины щеки стали пунцовыми.

— Какая ты стесняшка у нас… — заметил Степан. — А ну-ка… лизни свой сосок.

Юля помедлила, потом сжала одну из своих грудей и дотянулась языком до соска. Раздался одобрительный гул.

— А сразу оба? — не отставал Степан. — Укуси их.

Юля с жалобным видом сумела дотянуть оба соска до рта и слегка прикусила их, вызвав новую волну аплодисментов.

— Может, делом займемся? — спросила Марго сердито.

— Погоди, она заслужила вкусняшку, — сказал Тимур.

Он встал и расстегнул брюки, с улыбкой наблюдая, как расширяются глаза Юли. Тимур подвинул к себе тарелку и вывалил на нее уже привстающий член, взял нож и стал намазывать куски тортика прямо на головку и ствол члена.

— О, Господи, на сегодня работа закончена, видимо… — махнула Марго, и положила свой планшет на стол.

— Вот твое угощение, — сказал Тимур Юле.

Она жалобно посмотрела на Марго, но та лишь приподняла бровь. Юля обреченно склонилась над столом, потом еще ниже, приоткрыла рот и осторожно лизнула суфле. Потом стала слизывать тортик смелее.

— Вкусно? — спросил Тимур.

— Мммм… — невнятно промычала Юля.

— С привкусом хуйца! — заржал Степан. — Что-то ты не смакуешь…

Юля послушно стала причмокивать и чавкать, облизывая головку и ствол. Член приподнялся над тарелкой, налившись силой.