— Твою мать! — ругнулся Тимур и встал в полный рост. — Ты реально могла меня убить!

Он потрогал свою шею и посмотрел на пальцы, а затем пошевелил ногой. Брюки на его бедре были пропитаны кровью, рукав тоже окрасился в багровый цвет.

— Но… почему-то не справилась… — вздохнул Тимур. — Вот и всё. Теперь уже не важно, насколько ты крутая в бою.

Наклонившись, он подобрал из лужи свою катану. Кира отошла еще на несколько шагов. Она сорвала с вакидзаши шнур от расколовшихся ножен и бросила шнур в грязь.

— Знаешь одну игру? — спросил Тимур, положив катану на плечо. — Двое мчатся на машинах навстречу друг другу. Кто первый свернет — тот и проиграл.

Кира молча посмотрела на него, отведя вакидзаши вбок.

— Но какой будет расклад, если я знаю, что мой противник точно свернет? — спросил Тимур и встретился с противницей взглядом. — Тогда у него ровно никаких шансов!

— Проверим?.. — хрипло спросила Кира.

— Хммм… — покачал головой Тимур. — По-моему, и так все понятно…

— Или ты сам обоссался уже? — усмехнулась она.

— Ооооооо… берешь на слабо? — приподнял бровь Тимур.

— Пока ничья вообще-то… — заметила Кира.

Сняв с плеча катану, Тимур посмотрел на клинок и провел пальцами по зазубринам на лезвии.

— Хорошо… — кивнул он. — Финальный раунд!

— Оооох… как же вы заебали… — взвыл Степан. — Вы тут до ночи будете выебываться??

Тимур не обратил на него внимания и отставил ногу назад, взяв длинную рукоять катаны двумя руками. Кира повернула острие вакидзаши в сторону Тимура.

Оба замерли.

Промокшие насквозь зрители тоже старались лишний раз не шелохнуться. Степан наклонился вперед, уперевшись руками в колени, и напряженно наблюдал за противниками, стоящими на безопасной дистанции друг от друга. Между ними в лужах и грязи валялось оружие, а также изрубленные на куски остатки шеста, топора и железной трубы.

Дождь совсем сошел на нет, и его шум стих. По хромированной поверхности пикапа скатывались капли. Отдельные мелкие капельки дождя падали с неба в лужи, и по гладкой поверхности расходились круги, беспокоя отражения.

Подул ветерок, и по лужам пошла рябь. Холодный воздух обдал мокрых и покрытых грязью противников.

По телу Киры прокатилась дрожь. Она крепче сжала рукоять вакидзаши, и дрожь затихла. Дыхание стало глубоким и ровным.

Страх ушел.

Ярость затухла и исчезла.

Весь мир был словно нереальный. Это происходило не здесь и не сейчас.

Что будет дальше — не имело абсолютно никакого значения.

И одновременно это был самый реальный мир, где ощущалось каждое шевеление воздуха, слышен был каждый звук.

На лезвии клинка висели капли воды. Одна из капель сорвалась и упала в лужу.

Кап…

Тимур рванул вперед поднимая брызги из луж и опуская катану ниже. Кира бросилась ему навстречу.

Они схлестнулись!

БАМ! Тимур швырнул Киру в пикап так, что она спиной прогнула крыло, а машина со скрипом пошатнулась. Кира упала в грязь.

— Ха! — вскрикнул Тимур. — Всё!!

Кира вскочила на ноги, но Тимур ногой выбил вакидзаши из ее руки и этой же ногой впечатал ее в машину. Вакидзаши воткнулся в землю, и рукоятка завибрировала.

— ААААААРРРРР!!! — яростно заорала Кира, вцепившись в ногу Тимура.

Он дернул противницу на себя и врезал рукояткой по щеке, свалив в грязь.

— О, да… — выдохнул Степан. — Въеби ей!

Оглушенная Кира барахталась в грязи, пытаясь подняться, а Тимур ударил ее ногой под ребра с такой силой, что она покатилась.

— Все твои навыки бесполезны, — прошипел он яростно.

Встав над ней, Тимур наблюдал, как она переворачивается.

— У тебя был шанс… Ты бы могла! — воскликнул он с досадой.

Кира с трудом приподнялась, уперевшись рукой в колено. Тимур ударил ее кулаком по голове, уложив обратно.

— Но ты хочешь жить… — продолжал он, встряхнув рукой. — А значит… тебе остается только признать поражение!

Кира корчилась на земле, а Тимур взял ее за волосы и приподнял, посмотрев в ее помутневшие от боли глаза.

— Знаешь, что такое поражение? — спросил он.

— Аааааррррр!! — зарычала она, дернувшись.

Тимур не дал ей ничего сделать, потащив Киру за волосы по грязи. Она закричала от боли, беспомощно болтая ногами.

— Победитель может сделать с побежденным абсолютно всё, — продолжал объяснять Тимур. — Порезать на куски, выебать, заставить жрать грязь — что угодно. Сила — это абсолютная власть.

Со всей силы дернув Киру за волосы, он швырнул ее вперед, и она покатилась по луже, разбрызгивая воду.

— Ну Тим, бля… Заканчивай… — нетерпеливо попросил Степан.

Тимур посмотрел на клок мокрых волос в своей руке и отряхнул руку о штаны, а затем подошел к Кире и отвесил ей пинок.

— Сдавайся! — приказал Тимур.

Вместо ответа был только сдавленный стон.

— Тебе помочь? — подошел Степан.

Следом за ним к поверженной добыче направились еще несколько байкеров. Кира перевернулась на спину и замерла, тяжело дыша. В ее шею уткнулся острый кончик катаны. Словно парализованная, Кира смотрела, как ее со всех сторон окружают мужики. Из ее носа потекла кровь.

— Твоя игра окончена, дурочка, — почти ласково сказал Тимур. — Что еще нужно, чтобы ты это признала?

— Ты слабая, а мы сильные! — добавил Степан. — Нас больше! Чего тут непонятного??

Клинок уперся в воротник черной водолазки и скользнул вниз, разрезая мокрую ткань. Кира дернулась, но осталась лежать. Тимур клинком отвел ткань в сторону, обнажив маленькую белую грудь в грязных разводах, через которые проглядывал розовый сосок.

— Не важно сдашься ты или нет, — сказал Тимур. — Мы можем сделать с тобой всё.

С ювелирной точностью он разрезал рукав вдоль всей длины, обнажив небольшие, но рельефные мышцы. Кира напряженно косилась на клинок, разрезающий на ней одежду. Нависшим над ней байкерам открывалось ее тело, покрытое жуткими синяками. Грудь пересекала свежая неглубокая рана, а кровь была размазана по животу. Клинок уже рассекал штаны на бедре, слегка царапая кожу.

Одежда была последней преградой перед этой дикой животной агрессией, от которой нельзя убежать, спрятаться, закрыться.

— Волк может задрать любую овцу, когда пожелает, — сообщил Тимур. — Всегда так было, и так будет. Для этого не нужны никакие правила!

Клинок рассек мокрые черные трусы, и Кира свела колени.

— Хмммм… Не вижу яиц… — усмехнулся Степан. — Как ни строй из себя мужика — у тебя все равно сиськи и пизда.

Приподнявшись, Кира подогнула колени и непроизвольно прикрыла грудь рукой. На боках и плечах можно было различить едва заметные полоски. От дуновения ветерка по ее мокрому беззащитному телу прошла дрожь.

— Ты у меня точно сдашься… — сказал Тимур.

Кира посмотрела на него снизу злобным взглядом. Лицо Тимура исказила ярость, и он пнул ее ногой прямо в лицо. Вскрикнув, Кира опрокинулась на спину, закрыв голову руками, а Тимур наступил ей на горло.

— У тебя нет выбора… — прошипел он, вдавливая ее в грязь.

Оскалившись, Тимур с наслаждением наблюдал, как она хрипит и беспомощно барахтается в остатках изрезанной одежды, хватая его руками за ногу.

— Я хочу, чтобы ее выебали все! — крикнул Тимур остальным. — Каждый заслужил кончить в эту сучку или на нее — куда и как хотите.

Окружающие байкеры стали растерянно переглядываться.

— Ее бы помыть… — неуверенно сказал кто-то.

— Только после тебя, Тим, — предложил Степан. — Это ты победил ее.

Тимур убрал ногу, и Кира закашлялась, повернувшись набок.

— На колени! — приказал он.

Но она лишь съежилась и закрыла голову руками, дрожа всем телом.

— Вставай на колени, блять! — зарычал Тимур.

— Да не ссы, малявка! — подбодрил ее Степан. — Тебя просто не ебали хорошо! Я знаю, бабам нравится пожестче! Ахахаха!

— Ты думаешь, я с тобой церемониться буду? — Тимур наклонился и снова схватил ее за волосы.

Он потащил Киру к пикапу по грязи как куклу, не обращая внимание на ее сдавленный крик и вялые попытки сопротивления. Затем он поднял ее и кинул животом на радиатор пикапа так, что Кира ударилась головой об капот. Сквозь грязные разводы на спине стали видны поперечные полоски. Двумя злыми шлепками Тимур сбил грязь и воду с небольших крепких ягодиц и стал нетерпеливо расстегивать ремень.