Глава шестая.

Октябрь 1993 года.

Лучше худой мир…

Локация — Одинцово, МО.

Милицейский «УАЗик», вяло поблескивая синей «мигалкой», прикатил во двор минут на пять позднее, чем я обосновался в густых зарослях кустов.

Два сотрудника, громко хлопнув дверями, последовали в подъезд, откуда, полчаса назад, мы с Наташей убежали — видимо, Юрик на нас сильно обиделся.

— Че там? Менты приехали. — заволновались «короли двора»: — Бля пацаны, это, наверное, та баба, что Михась с Сычем и Ярик прихватили, ментов вызвала…

Судя по общему настрою, ребятишки решили временно переместится в соседний двор, но мне этого было не надо.

Милицейская «канарейка» сочно блестела под светом из окон девятиэтажки, поэтому навести ствол пистолета под металлический бок «собачника» проблемы не составило. В последний момент я опусти ствол в сторону диска заднего колеса, представив, что в «собачнике» может сидеть какой-нибудь алкаш, которого экипаж прихватил по дороге, с другого вызова и не довез до РОВД.

В широких окнах подъезда были видны спины сотрудников, которые уже добрались до нужного этажа и сейчас стояли на лестничной площадке, напротив квартиры, где Наташа побила родственника, с кем-то разговаривая, то есть, пистолетную стрельбу они должны услышат в любом случае. Два выстрела из кустов, звонкий удар пуль по стальному диску и испуганный мат молодых в нескольких шагах от меня, хулиганов слился, практически, в один звук, после чего я, пряча пригодившийся пистолет за пояс, двинулся в сторону машины, в соседний двор. Ответные выстрелы ударили неожиданно, пуля свистнула в паре метров от меня — очевидно, возле машины оставался третий, решительно настроенный, мент, который за ответным словом в карман не полез. Хулиганствующая молодежь ломанулась, сквозь кусты, не разбирая дороги, только кто-то горестно орал от лавок, чтобы пацаны его не бросали. Мимо меня пробежали пара парней, я припусти вслед за ними, да так шустро, что чуть не проскочил мимо своей «реношки». Наташа, разглядев меня, разблокировала дверь, и я плюхнулся за руль.

Отъехав в соседний квартал, остановился напротив парочки — мужчины и женщины, торопливо идущих по улице.

— Добрый вечер, не подскажите, где тут у вас милиция?

Нужную бумажку я оторвал от стены ближайшего дома, где еще висели два десятка разнообразных объявлений, на оборотной стороне написал большими печатными буквами, левой рукой, стараясь не касаться бумаги руками «В ментов стреляли Михась, Сыч и Ярик, а еще они баб насилуют», записку сунул под дворник на лобовое стекло милицейской машины, стоящей у местного РОВД, после чего, с чувством выполненного долга, направил свою машину в Мытищи, где, по дороге, и выбросил авторучку, которой писал записку, так, в порядке паранои.

Если этих ухарей, что пытались познакомится с Наташей поближе, не переловили сегодня, а за стрельбу по сотрудникам, уверен, местный РОВД вывернет сегодня все злачные места в поселке, значит найдут мою записку и установят этих козлят завтра, после чего будут долго и вдумчиво пытать на предмет наличия пистолета, и кто конкретно стрелял в милицейскую машину. Возможно, что пистолет, в итоге, не найдут, но вот про «износы», кто-то, да проговорится — в этом я был уверен на сто процентов.

Тот же вечер. Локация — дорога к съемной квартире, в Мытищи.

— Классный удар…- я обогнал, медленно пыхтящий по дороге, междугородний автобус «ЛАЗ» и подмигнул Наташе: — Наверное завтра, в суде, нам это аукнется…

— Нечего этому уроду Юрику язык распускать…- мрачно прошептала Наташа, отвернувшись к окну.

— Только родственничек твой милицию вызвал, уверен, завтра тебя в суде задержать попытаются.

— Вот засранец…

— Ну а что ты хочешь? На этом основании они попробуют тебя из дела выкинуть, типа, признай наш иск, и мы заявление на тебя из милиции заберем…

— И что теперь делать? От всего отказываться?

— Нет, ни от чего отказываться не надо. Я, во-первых, не уверен, что кто-то завтра из милиции за тобой завтра приедет, там во дворе кутерьма какая-то началась…

— Это ты стрелял? Надеюсь, не в этих уродов?

— Ну что ты, солнышко! Там хулиганы какие-то петарды взрывали.

— Паша, ты же знаешь, что у меня обоняние не хуже, чем у Демона…

— Что, запах пороха унюхала? — я съехал на обочину и, за пару минут, с помощью длинной отвертки, тряпки и пары капель машинного масла из движка «Рено», что я набрал с щупа, наскоро, почистил и смазал пистолет. Пока чистил до зеркального блеска ствол, глядя через него на, висящую над головой, луну, в голову пришла мысль, что Наташе не стоит завтра ездить в судебное заседание. Я, с Божьей помощью, отбрешусь, а вот ее, если я буду молчать, а я буду молчать, эти ребята не найдут, так как прописка у нее Питерская, а в Питер за ней из-за этой ерунды никто не поедет. Поэтому, шантаж с возбуждением уголовного дела у дражайших родственников моей невесты не получится.

Следующий день. Локация — районный суд.

В районный суд я приехал один и сразу понял, что моя будущая родня — люди абсолютно предсказуемые — на крыльце суда стоял Юрик с перебинтованной головой. Рядом, очевидно для моральной поддержки, стояла его мама, тетя Софа, а метрах в пяти от крыльца суда стоял «Москвич» −2141, с надписью «Милиция», в котором сидели два сержанта. Наличие милиционеров возле районного суда, безусловно, дело обычное, если бы Юрик, считая, что он спрятался за маму, не тыкал, усиленно, в мою сторону указательным пальцем и не корчил бы милиционерам гримасы. Пока сержанты откровенно «тупили», так как, уверен, они ждали женщину, я успел подняться по ступеням на крыльцо и зайти в здание местного дворца правосудия.

Поднимаясь по лестнице на второй этаж, я увидел в окно, что сержанты, наконец, вылезли из машины и Юра, на пару с матерью, отчаянно жестикулируя, то-то им рассказывают, после чего вся компания двинулась, вслед за мной, в суд.

— Документы! — сержанты, появившись из-з угла, сделав решительные лица, шагнули ко мне.

— Чьи? — я недоуменно повертел папкой с бумагами по гражданскому делу.

— Не придуривайтесь, гражданин. — строго бросил сержант, что повыше ростом: — Предъявите ваши документы.

— Представьтесь, будьте так любезны. — улыбнулся я коллегам.

— Участковый уполномоченный ОВД Одинцовского района….

— Сержант, а вы не заблудились? Суд, та и территория другого района…

— Мы имеем право требовать документы…

— Да кто же спорит. — я раскрыл свои «корочки» и сунул под нос сержанту, но попытку выхватить у меня из руки служебное удостоверение пресек, так как был к ней готов.

— Так какие вопросы, ко мне, сержант?

— Вы обязаны проехать с нами, так как подозреваетесь в совершении преступления…

— Какого преступления? Номер КУСП? Фабула? Номер уголовного дела?

— Номера дела нет, а номер материала…- сержант сглотнул: — Материалы у меня в машине лежат.

— Ладно, Бог с ним, с номером. Какая фабула, сержант, дела, по которому я должен куда-то ехать?

— в период с…по… в квартире номер… гражданка… нанесла телесные повреждения гражданину….

— Сержант, я что, на гражданку похож? Или этот потерпевший дал показания, что я его бил?

— Нет, но потерпевший указал на вас, как на соучастника…

— Короче, сержант, под итожим — уголовного дела нет, есть материал. Я подозреваемым не являюсь, так как я не гражданка, а в фабуле ориентировки указано, что била гражданка. Я могу быть соучастником в процессе нанесения повреждений, если я этого гражданина, к примеру, держал, но я его, вчера, даже пальцем не коснулся. Правда, Юрик? — я повернулся к пострадавшему, и тот нервно кивнул головой.

— На одиннадцать часов все заходите. — выглянула из судебного кабинета секретарь судьи.

— Ну все, господа сержанты, мне на процесс надо, потом поболтаем. — я мазнул глазом по двум мужикам, скромно сидящим в сторонке, в одном из которых я узнал вчерашнего квартиранта. Значит, следуя логике, его сосед — второй подставной свидетель, арендатор садового участка.